Смертельный эксперимент - Сойер Роберт Джеймс (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
— Но Дух мыслит не с помощью мозга, — возразил Питер. — Он — просто освобожденный разум, душа. Это чистая программа, работа которой свободна от аппаратных ограничений. Никаких пауз для дыхания. Никаких нейронных сетей, угасающих прежде, чем он успеет разобраться с ними. Он в состоянии построить такое длинное предложение или развить такую сложную мысль, какую только захочет.
Изумленный Саркар медленно покачал головой.
— Вот как сознание может работать вечно после смерти, — продолжил Питер. — Нельзя же ограничиться только установлением простых связей, вроде шуток о цыпленке, перешедшем через дорогу. В конце концов все новые сопоставления одних лишь А и В исчерпаются довольно быстро. А вот Дух может сопоставить одновременно все буквы от А до Z плюс к тому же все буквы от альфы до омеги, плюс от алефа до тав, пока во всех этих сложных комбинациях не появится некая новая восхитительная, смешная ассоциация.
— Невероятно, — воскликнул Саркар. — Это значит…
— Это значит, — подхватил Питер, — что загробная жизнь может быть полна шуток, но шуток таких сложных, тонких и нетривиальных, что нам с тобой их никогда не понять. — Он помолчал. — По крайней мере пока мы не умрем.
Саркар изумленно свистнул, но затем выражение его лица изменилось:
— Кстати, раз мы уж заговорили о смерти: мне необходимо срочно отправляться домой, не то Рахима меня убьет. Сегодня моя очередь готовить обед.
Питер взглянул на часы.
— Черт возьми. Я опаздываю на встречу с Кэти — мы собирались пообедать в городе.
Саркар засмеялся.
— Что тут смешного?
— Потом поймешь, — сказал Саркар. — Когда-нибудь.
ГЛАВА 32
Тем временем двойник-убийца продолжал следить за компьютером компании «Фуд Фуд», ожидая заказа на адрес Черчилла. Наконец этот заказ поступил — то же самое, что Род, будучи рабом своих привычек, заказывал в течение последних шести недель.
Как только нужный ему заказ появился в системе, двойник перехватил его, внес одно небольшое изменение, а затем позволил продолжить путь по телефонной линии к ресторану компании «Фуд Фуд» на углу улиц Стилз и Бэйвью, в шести кварталах от дома Рода Черчилла.
Питер и Кэти проехали в машине Кэти в дальний конец Бэйвью-авеню. Этот отрезок улицы, примерно в десяти километрах южнее дома родителей Кэти, был сплошь занят магазинчиками, бутиками и ресторанами. Они ненадолго остановились у книжной лавки «Сыщик с Бейкер-стрит», известного торонтского магазина детективной литературы, и теперь дожидались паузы в оживленном движении, чтобы перейти на другую сторону к корейскому ресторану, в котором оба любили ужинать.
Какой-то кругленький человечек с хохолком седых волос, облаченный в короткую темно-синюю шинель из флотского сукна, проходил по тротуару. Питер заметил, как тот, пройдя мимо них, оглянулся. Питер уже начал привыкать к этому; за последнее время он довольно часто мелькал на экранах телевизоров, и люди стали узнавать его на улице. Человек в шинели подошел к ним.
— Вы Питер Хобсон, не так ли? — спросил толстячок. Ему было лет шестьдесят, и его нос и щеки были покрыты сетью склеротических прожилок.
— Да, — ответил Питер.
— Вы тот парень, который открыл этот сигнал души?
— Душеграмму, — поправил Питер. — Мы называем это душеграммой. — Пауза. — Да, это я.
— Так я и подумал. — Вид у человечка был довольно агрессивный. — Но знаете, если только вы не спасете свою душу, то прямиком отправитесь в ад.
Кэти взяла Питера под руку.
— Пойдем, — предложила она.
Но непрошеный собеседник подвинулся и загородил им проход.
— Доверьтесь Иисусу, мистер Хобсон, — это единственно правильный путь.
— Я, хм, вовсе не расположен сейчас это обсуждать, — сказал Питер.
— Иисус простит вас, — настаивал человек. Он полез в карман своей флотской шинели. В одно ужасное мгновение Питеру показалось, что этот придурок собирается вытащить пистолет, но в следующую секунду у того в руке оказалась потрепанная Библия в ярко-красном кожаном переплете. — Услышьте слово Божие, мистер Хобсон! Спасите свою душу!
Потеряв терпение, Кэти выпалила:
— Оставьте нас в покое.
— Я не могу позволить вам уйти. — Этот тип сделал шаг вперед, протянул руку и…
…коснулся плеча Кэти. Прежде чем Питер успел как-то отреагировать, Кэти, повернувшись к нахалу, с силой наступила ему на ногу острым каблуком своей изящной туфельки. Тот взвыл от боли.
— Проваливай! — крикнула Кэти, решительно схватила Питера за руку и потащила его через улицу.
— Эй, — сказал Питер, все еще смущенный, но уже успевший оценить находчивость жены. — Ловко ты его.
Кэти тряхнула головой, откинув со лба прядь волос.
— Никому не позволю цепляться к моему мужу, — весело сообщила она, улыбаясь своей ослепительной улыбкой. Она провела его мимо нескольких лавочек к ресторану. — А теперь разреши мне накормить тебя ужином.
В дверь позвонили. Род Черчилл взглянул на часы. Двадцать шесть минут. Ему придется ждать другого случая получить бесплатный ужин, а жаль. Вот учительница истории в средней школе, где он преподавал, рассказывала, что ей как-то повезло с этим два раза подряд. На сей раз, хотя обычно он этого не делал, Род посмотрел на картинку, передаваемую наружной видеокамерой на экран телевизора. Так и есть, водитель от «Фуд Фуд», все правильно: его оранжево-белую униформу ни с чем не спутаешь. Род прошел в прихожую, посмотрелся в зеркало и, убедившись, что его зачесанные на лысину волосы лежат безукоризненно, открыл дверь. Он подписал квитанцию у водителя, который оставил ему копию, и отнес упакованную пищу в столовую. Род аккуратно открыл контейнеры из экопенопласта, налил себе стакан белого вина, включил телевизор — хорошо видный с того места за обеденным столом, где он всегда сидел, — и приготовился насладиться своим ужином.
Ростбиф вполне ничего, разве что немного жилистый, подумал Род, зато подливка сегодня удалась на славу. Он буквально вылизал подносик с ростбифом, подобрав картофельным пюре всю подливку до капли, и уже съел половину куска яблочного пая, когда его пронзила дикая боль: пульсирующие спазмы в затылке и невыносимые колющие боли, словно ему в глаза втыкали спицы. Он почувствовал, что сердце бьется с перебоями, на лбу выступил пот, и на мгновение показалось, что его сейчас вырвет. Кровь прилила к лицу. Он с трудом встал, надеясь добраться до телефона и вызвать скорую помощь, но внезапно вспыхнувшая мгновенная невыносимая боль толкнула его в грудь, и, опрокинув стул, он замертво рухнул на пол.
Питер и Кэти уже легли спать, но их хобсоновский монитор знал, что оба они еще не спят, и поэтому позволил телефону прозвонить.
В спальне, конечно, не было видеофона. В темноте Питер нашарил на ночном столике трубку телефона.
— Алло? — сказал он.
Плачущая женщина.
— Ох, Питер! Питер!
— Банни?
Услышав имя своей матери, Кэти немедленно села в постели.
— Свет! — крикнула она. Домашний компьютер включил два стоявших в спальне торшера.
— Питер! Род умер.
— О Боже, — только и мог сказать Питер.
— Что такое? — с тревогой спросила Кэти. — Что-то случилось?
— Что произошло? — Питер слышал гулкие удары своего сердца.
— Я только что вернулась с курсов и нашла его на полу в столовой. Я…
— Ты вызвала «скорую»? — перебил ее Питер.
— Что такое? — снова тревожно спросила Кэти.
Банни так сильно плакала, что ей приходилось прерывать разговор, чтобы высморкаться.
— Да, да, они едут.
— И мы тоже, — воскликнул Питер. — Мы немедленно выезжаем.
— Спасибо, — всхлипнула Банни. — Спасибо. Спасибо.
— Держись, — Питер старался говорить как можно спокойнее. — Мы едем. — Он положил трубку.
— Что происходит? — дрожащим голосом спросила Кэти.
Питер посмотрел на жену и увидел, как расширились от страха ее и без того огромные глаза. Боже, как ей это сказать?
