Русская Арктика 2050 (сборник) - Дивов Олег Игоревич (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
– Вы сейчас так обошлись с этими людьми…
– В смысле, неласково? Это от испуга. Навыки как-то реагировать в сложной ситуации – это со времен срочной службы в ДШБ 61-й бригады морской пехоты Северного флота. А вот кто вы? Постарайтесь ответить с некоторыми подробностями, это может дать ключ к отгадкам некоторых вопросов. Про европейский «институт генетического наследия» я уже слышал.
– Я, – она помедлила и словно прислушалась, – работаю в лаборатории, занимающейся генотипированием и секвенированием генетической информации.
– То есть модификацией живущих организмов и созданием новых?
– С созданием новых есть определенные проблемы, а модификацией точно – в интересах сельского и рыбного хозяйства.
– В интересах корпораций, производящих ГМО и захватывающих мировой рынок семян и спермы? Причем действующих весьма нахраписто – так, что даже к селянам в глубине Африки могут наведаться крепкие ребята с мачете и посоветовать срочно обратиться за семенами к дилерам какой-нибудь «Монсанто». А к доброму слову прилагается и обещание отрезать все селянское хозяйство под набедренной повязкой в случае, если совет не будет принят.
– Да, мы связаны с крупными фирмами. А что там творится в дебрях Африки – это уже не моя тема.
– Так, дамочка, предполагаю, что вы добились в своих исследованиях чего-то впечатляющего, например того, что можно с большим эффектом применить против русских. Но некая западная спецслужба решила, что вы ненадежны, возьмете и сольете информацию тем же русским, и потому решила убрать вас, чтобы вы не помешали проведению важной операции. Для этих целей могла просто нанять каких-нибудь живодеров-правосеков.
– Это не более чем сочинение на вольную тему, господин Корнев.
– Согласен, хотя раньше вы называли меня Иваном Андреевичем и даже Ваней. А когда произносили слово «Ваня», то хихикали и болтали ножкой.
– За нами едет полиция. Сейчас нам действительно надо остановиться. – Лицо у Инги Штернберг стало как у слепой, со взглядом, направленным внутрь, и ярко выраженной покорностью судьбе.
– А с этим не согласен, полиция нас повяжет и сдаст тем паукам из спецслужбы. Думаю, пока ваша жизнь под угрозой, Инга, нам не стоит останавливаться.
Полицейский БМВ мощно прибавил ходу и поравнялся с кабиной нашей «маздочки», из громкоговорителя донеслись суровые слова на иностранном языке. Я дал резко влево и, сбросив патрульную машину на обочину (точнее, полицейский с перепуга сам стал выворачивать руль), снова выровнял курс.
– Что вы делаете? – Инга с испугом, вплоть до расширения зрачков, смотрела на меня – как на настоящего психа.
– Пытаюсь оторваться. В таких ситуациях не надо себя ни в чем ограничивать.
– Полицейские сейчас начнут стрелять по колесам, потом по кабине, через пару минут навстречу выедет другой патруль, а сверху появится вертолет. Вы уже наработали на длительный срок тюремного заключения, неограниченный вы наш.
– Понял. Теперь поработайте и вы.
Я положил руки Инги на руль. В ритме вальса перетащил ее круглый, надо сказать, задок себе на колени – да, был бы не прочь задержаться в этой позиции, но время не ждет – и разом пересел на место пассажира справа. Она же поневоле заняла место водителя. Рокировочка закончилась, а пируэт пока нет. Еще один шаг, и я на заднем сиденье.
– Инга, золотце, откройте крышку багажника.
– Нельзя, Корнев, на ходу никак.
– Давайте, милая, иначе ей капут.
Она, с прибалтийской сноровкой испугавшись порчи своего имущества, сняла блокировку, крышка поднялась, и я из положения «скрюченно сидя» перемахнул на капот идущего сзади полицейского авто. Наверное, сыграли навыки перепрыгивания на необорудованный берег. Получилось, правда, не слишком фотогенично: одна моя нога соскользнула, но успела остановиться на бампере, а руками я лихорадочно хватался за кромку капота. Не слетел я и потому, что полицаи нас бодро догоняли.
Опять толчок в лягушачьем стиле – бампер снова стал точкой опоры, и я уже на крыше полицейской машины. Распростершись там и как-то уцепившись за широкую «мигалку», заглянул через открытое боковое окно в кабину, где вертела головами и вращала очами парочка служителей порядка. Струйка перцового газа в глаза вывела из строя одного из них.
Второй полицейский, управляя машиной, заодно попытался выстрелить в меня, но опять же аккуратненько – так, чтобы не повредить имущество в виде крыши; тысячелетнее пребывание в роли хозяйственного инвентаря у остзейских баронов оставило свой неизгладимый отпечаток. Поэтому он высунул руку с пистолетом из окна машины. Однако мое тело на крыше уже поменяло расположение. Перехватив ту самую руку с пистолетом за запястье, я крепко двинул ею о кромку оконного проема. Оружие улетело на дорожное полотно; полицейский, взвизгнув, стал тормозить, попутно пытаясь поднять стекло. А я ему активно мешал, отрывая его потные пальцы от кнопки автоподъемника. В конце тормозного пути моя рука уже нашарила внутреннюю ручку открывания двери, дернула ее и следом, ухватив полицейского за рот и ухо, выбросила из машины. Мне стало неловко, но сразу вспомнилось, как латвийские полицаи орудовали в Отечественную войну на оккупированной Псковщине, где моя бабуля зимой в лесу пряталась от них, и сразу полегчало.
Я сел в водительское кресло и, распахнув дверцу напротив, с одного хорошего пинка вытолкнул второго служителя порядка, все стонущего из-за перцовки в глазах. (Точнее, выплеснул его – мужчина был дивно пухлый; не ведал я тогда, что скоро и мне придется серьезно измениться в габаритах.) Полицейский автомобиль, уже под моим управлением, двинул с главной дороги, а встроенный навигатор, извещающий о его местоположении, был выдернут с мясом из передней панели и улетел в придорожные кусты. Через пять минут я поменял машину, затормозив при помощи ухалки какого-то незадачливого водилу, превысившего скорость. Этого господина пришлось оставить на заднем сиденье полицейского авто с руками, связанными его подтяжками, велев смирно дожидаться очередного патруля, чтобы не отягощать своего положения и т. д. «Зитцен штиль, нихьт бевеген!» – выразился я вроде не на местном наречии, но так грозно, что дядя прилично испугался.
Теперь у меня была чистая тачка где-то на час. Я за 15 минут догнал Ингу и пересадил к себе. Однако напарница осталась в полном унынии.
– Мы уже натворили на пожизенный срок, Корнев. Да, я знала, что русские медленно запрягаются, но быстро едут, однако не настолько же…
– Поэтому предлагаю прорываться через латвийско-российскую границу. В конце пути устрою вас поварихой или дневальной на судно Мурманского пароходства. Тетя Даша даст вам пару уроков мастерства, начиная с 72 рецептов приготовления макаронов по-флотски. Кстати, ваш легкий иностранный акцент сделает вас неотразимой для любого старпома и даже капитана. Ну, что, по рукам?
– Мы едем на мою работу, – неожиданно твердо произнесла она.
– Согласен, Инга, Севморпуть не для каждого. Тогда введите пункт назначения в навигационную систему, чтобы я мог доставить вас в наилучшем виде.
Минут через десять она добавила:
– Мне нужно забрать там кое-что. Но мое появление в неурочное время сразу сделает меня подозреваемой.
– Хорошо, вы подождете меня в гараже.
– То, что нужно забрать, – это программа.
– Инга, я могу довольно ловко сыграть роль наладчика сети.
– Это программа, общение с которой носит неформальный характер.
– Я понял, речь идет об искине. Я знаю, что процессы генотипирования, секвенирования и тра-ля-ля идут быстрее и лучше при применении суперкомпьютеров и мощных программ, обладающих способностями самообучения.
– Да, правда, – она с некоторым удивлением посмотрела на меня.
– Ваш искин напрямую работает с микроманипуляторами, кантилеверами, иглами зондовых микроскопов и так далее?
– Работает не напрямую. Грубо говоря, любой инструмент замкнут на человека-исследователя, но подсказки дает компьютерная программа. В режиме реального времени.
