Журнал «Если», 2004 № 08 - Бачило Александр Геннадьевич (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Тарко спросил неуверенно:
— Капитан… а что такое «Рассвет»?
Она удивилась:
— Ах да. У вас их еще нет. «Рассвет» — это торпеда, пилотируемая человеком. Камикадзе.
Она посмотрела на меня.
— Значит, ты слышала о том, что произошло в Дымке.
— Самую малость.
Она потрепала меня по щеке, впервые прикоснувшись ко мне. Ощущение оказалось странно привычным — ну, словно это сделала сестра.
— В свое время узнаешь. Славное было дело.
Когда все закончилось, Дакк провела нас на офицерскую палубу «Карда». Нас встретил комиссар Варсин.
Перегородки здесь уже убрали, превратив помещение в госпиталь. Его заполняли раненые, находившиеся на самых разных стадиях выздоровления. Некоторые, бессильно распростертые на койках, смотрели в потолок пустыми глазами. Многие просили обслуживающий персонал помочь им вернуться на борт «Факела» — тот, кто в прифронтовой зоне потеряет свой корабль, может до конца жизни более не встретиться с ним. Некоторые самым трогательным образом расспрашивали о состоянии «Факела». Живой корабль был им действительно дорог: потрепанный в боях корпус составлял единое целое с экипажем.
И едва ли не все они — и мужчины, и женщины — носили длинные волосы, собранные в конский хвост, явно подражая своему капитану.
Заметив Дакк, они разразились приветственными криками. Ходячие столпились вокруг нее. Прикованные к постели поворачивали головы на подушках. Глаза Дакк, как я заметила, увлажнились, и при всей улыбке в шестьдесят четыре зуба она явно готова была разреветься.
Среди врачей я заметила бритоголовую персону в просторном одеянии комиссара. Переходя от пациента к пациенту, она колола их иглой. Но не потому, что эта женщина их лечила. Она брала у них кровь и помещала образцы в специальную сумку.
Время показалось мне явно не подходящим для анализов, и я шагнула вперед, подчиняясь естественному порыву. К счастью, Тарко остановил меня.
Комиссар Варсин сухо заметил:
— Насколько я понимаю, вы, энсин, сохраните свою порывистость до зрелых лет. Ординарец исполняет свои обязанности. Хотя для нее они столь же неприятны, как и для вас. Видите ли — комиссары тоже люди.
— Тогда что же…
— Перед вступлением в бой каждому из членов экипажа впрыскивают мнемоническую жидкость. Нам нужно взять ее образцы от каждого человека. Чем больше точек зрения на происшедшее удастся получить, тем лучше мы сможем подготовиться к этому событию. Кроме того, мы проанализируем все корабельные базы данных и журналы.
Если угодно, считайте, что я лишена воображения. Но я все-таки еще не понимала, какая невероятная цепь обстоятельств привела меня к знакомству с самой собой. И все же я впервые сумела сообразить, насколько могучее оружие попало в наши руки.
— О, Лета, — сказала я. — Так вот каким образом нам удается выигрывать сражения. Если вы заранее знаете ход будущих баталий…
— Вам предстоит еще во многом разобраться, энсин, — проговорил Варсин более любезно. — Но давайте не будем забегать вперед.
Что могла посоветовать себе и я сама.
Наконец — к моему облегчению — нам удалось оторвать Дакк от ее экипажа. Варсин повел нас далее по коридорам в бархатную кают-компанию капитана Яны.
Мы с Тарко остановились посреди ковра, осознав, насколько перепачкана наша одежда, опасаясь замарать мебель Яны. Однако Варсин указал нам на кресла, и мы неловко присели.
Я посмотрела на Дакк. Она распростерлась в огромном кресле, позволив себе расслабиться вдали от экипажа. Она была мной. Лицо это было с детства знакомо мне по отражению в зеркале.
Я была в смятении. Мысль о том, что я сделаюсь такой старой, надменной и своенравной, была мне противна. Однако многое в Дакк — сила, умение командовать, добиться привязанности экипажа — восхищало меня. Частью своего существа я хотела помочь ей. Другая же часть советовала не приближаться к этой особе.
Впрочем, в первую очередь, я ощущала ту связь, что соединяла нас, связь куда более прочную, чем между двумя сестрами. Нравится она мне или нет, было совершенно неважно; когда-нибудь я сделаюсь ею. Мысль эта не вселяла в мою душу особого уюта.
Варсин пристально посмотрел на меня. И я поняла, что он прекрасно понимает мои чувства. Однако же он приступил к делу, сложив перед собой руки.
— Итак, мы пытаемся сейчас загрузить данные, чтобы сколько-нибудь разумно истолковать то, что произошло там — вниз по течению.
«Вниз по течению» — сколько же слов профессионального жаргона мне еще предстоит усвоить.
— Вас ждут новые сюрпризы, энсин Дакк.
Нервно рассмеявшись, я указала рукой на капитана Дакк:
— После этого? Валяйте, готова слушать.
На лице Дакк появилось недовольное выражение. Тарко умиротворяющим жестом опустил руку на мою спину.
Варсин проговорил:
— Сначала вы — точнее, капитан Дакк — предстанете перед судом. Предстоит провести расследование.
— Перед судом? По какому же обвинению?
Варсин пожал плечами.
— Превышение полномочий, безрассудный риск. — Он посмотрел на Дакк. — Предполагаю, что будут и другие пункты, в соответствии с нарушениями правила Учения Друза.
Дакк холодно улыбнулась. И я подумала, что и представить себе не могу, каким это образом мне удастся сделаться настолько циничной.
Варсин продолжил:
— Энсин, вы будете иметь непосредственное отношение к делу.
Я кивнула:
— Естественно. В будущем.
— Вы не поняли меня. Непосредственное отношение. Мы хотим, чтобы вы выступили в качестве обвинителя.
— Я? Сэр… — Я набрала воздуха в грудь. — Вы хотите, чтобы я обвиняла саму себя? В преступлении — предполагаемом, конечно, — которое совершу через двадцать четыре года? Или я чего-нибудь не понимаю?
Дакк рассмеялась:
— Так у них принято, детка. Кто еще может знать меня лучше, чем ты?
Я встала.
— Комиссар, я не буду этого делать.
— Садитесь, энсин.
— Я иду к капитану Яне.
— Садитесь. Немедленно.
Столь жесткой интонации мне еще не приходилось слышать. От испуга я села.
— Энсин, вы человек незрелый, неопытный и порывистый. Для выполнения этого приказа вам придется многому научиться. Но выбор вашей кандидатуры определяется необходимостью. Более того… — Я вновь почувствовала человечность в голосе комиссара. — Через четыре месяца вы обратитесь в родильный комплекс Базы 592 и потребуете разрешения на оплодотворение присутствующим здесь энсином Хама Тарко.
Тарко торопливо убрал руку с моей спины.
— Разрешение вам предоставят, — продолжил Варсин. — Я сам позабочусь об этом.
Я не верила своим ушам. А потом возмутилась, ощутив, что оказалась в какой-то ловушке:
— Почему это вы решили, что я захочу рожать ребенка от Тарко?
На лице комиссара появилось раздражение.
— По-вашему, это решаю я? Неужели вы не поняли, в каком положении мы находимся? Так написано в журнале «Факела». Потому что ребенок, которого вы родите, будет…
— Находиться на «Факеле» вместе со мной, — продолжила за него Дакк.
— Его звали Хама, — сказал комиссар. Клянусь, слова эти заставили Тарко побагроветь.
— Звали? — Я ощутила нечто вроде паники. Значит, он погиб, так? Погиб там, в Дымке?
Варсин буркнул:
— Давайте не будем забегать вперед, энсин.
Дакк наклонилась ко мне:
— Да, он погиб. Он пилотировал «Рассвет». Он вывел монопольную [7] бомбу на Сахарную Голову ксилитов. Поняла? Твой сын, Дакк. Наш сын. Он был героем.
«Только не надо забегать вперед», — несколько раз повторила я про себя. Однако кают-компания начинала кружиться вокруг меня.
В яхте Дакк я плыла вдоль огромного борта «Факела». Возле него неподвижно висели медицинские тендеры, закачивавшие какой-то уплотнитель в огромные раны.
«Факелу» разрешили присоединиться к флотилии подобных ему линейных кораблей. Живой корабль величиной с город просто не может быть изящным, однако я заметила в их движении координацию величественного танца. Они даже соприкасались боками — как колоссальные рыбины.
