Тело - Кинг Стивен (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
Матушка Тедди забеспокоилась на вторую ночь и позвонила матери Верна, которая ее успокоила, сообщив, что накануне ночью видела свет в палатке, разбитой у них в поле. Мамаша Тедди, поостыв, выразила надежду, что мы там, не дай Бог, не курим, на что ее собеседница заявила что ни Верн, ни Билли табаком не балуются, как и, по ее мнению, друзья их.
Что же касается моего старика, он, разумеется, задал мне несколько вопросов, на которые получил весьма уклончивые ответы, однако, по всей видимости, они его удовлетворили. Пообещав, что как-нибудь сходит со мной на рыбалку, он закончил разговор и более к нему не возвращался. Быть может, кое-что и всплыло бы, если бы наши предки собрались вместе по горячим следам, в течение недели-другой, но этого не произошло. В общем-то, им всем было наплевать.
Майло Прессман счел за благо держать язык за зубами; очевидно, тщательно все взвесив, он пришел к выводу, что показания нескольких человек, пускай и несовершеннолетних, о том, как он натравил на меня пса, не сулят ему ничего хорошего.
Таким образом, история эта не стала достоянием публики, однако она имела продолжение.
32
Однажды, уже в конце месяца, я возвращался домой из школы, как вдруг черный "форд" модели 1952 года, обогнав меня, притормозил у тротуара. Тачка эта была с массой прибамбасов: перламутрово-белые колпаки на колесах, высокие хромированные бамперы, искусственная роза на антенне, а на багажнике красовалась нарисованная карта. Была она весьма необычной: сверху одноглазый валет, в нижней половине хохочущий бесенок, а еще пониже - надпись готическим шрифтом: БЕШЕНЫЙ КОЗЫРЬ.
Дверцы машины распахнулись, и оттуда показались старые знакомые "Туз" Меррил и "Волосан" Бракович.
- Так ты говоришь, дешевка? - ухмыльнулся Меррил. - Говоришь, моя матушка это обожает?
- Ну, малыш, считай, что ты покойник, - присовокупил "Волосан".
Уронив сумку с учебниками, я со всех ног бросился назад, к перекрестку, однако почти тут же получил сильнейший удар в затылок и запахал косом по асфальту. В глазах у меня вспыхнули не искры, а настоящий фейерверк. Когда они подняли меня за шиворот, я уже ревел вовсю, но не от боли в разбитых в кровь локтях и коленях, даже не от страха, что они действительно сделают из меня отбивную. Крис был абсолютно прав: самые горькие слезы - это слезы отчаяния, бессильной ярости.
Я, словно обезумев, стал вырываться, и это мне почти уже удалось, когда "Волосан" двинул мне колоном в пах. Боль была такая, что сознание у меня помутилось и, перестав что-либо соображать, я заорал, нет, скорее завизжал, как поросенок под ножом мясника.
"Туз" с каким-то сладострастием, широко размахнувшись дважды саданул меня по физиономии. Первый удар отключил мой левый глаз (открылся он лишь спустя четыре дня), вторым он мне сломал нос. Звук при этом был такой, как будто кто-то разгрыз грецкий орех. Тут-то и появилась старуха Чалмерс с сумками в изуродованных артритом руках и с неизменной гаванской сигарой в уголке рта (старуха была довольно колоритной личностью). На секунду остолбенев от представшей перед ней картины, она заверещала:
- Эй, что вы с ним сделали, подонки? Полиция! Поли-и-иция!!!
- Не дай тебе Бог, гаденыш, встретиться со мной еще раз, - прошипел "Туз" с своей ухмылочкой и нехотя Отпустил меня.
Согнувшись пополам, я корчился на асфальте, не сомневаясь в том, что вот-вот отдам концы. Слезы катились из глаз, но все же я разглядел, как "Волосан" занес ногу в армейском ботинке, чтобы ударить напоследок. Мгновенно во мне снова вспыхнула ярость. Забыв про боль, я ухватил его обеими руками за ногу и впился зубами в джинсы с такой силой, что челюсти хрустнули. Вопль его заглушил мой собственный, он запрыгал на одной ноге, и в ту же секунду каблук "Туза" опустился на мою левую ладонь, ломая пальцы. Опять раздался хруст разгрызаемого ореха... "Туз" - руки в карманах - неторопливо двинулся к "форду", за ним запрыгал "Волосан", поминутно оборачиваясь и выплевывая грязные ругательства в мой адрес. Обессиленный, весь в слезах, я кое-как присел на тротуаре. Тетушка Чалмерс доковыляла до меня и, наклонившись, поинтересовалась, нужен ли мне врач. Стараясь сдержать поток слез, я ответил, что не нужен. Тогда она запричитала:
- Звери, надо же, какие звери! Я видела, как он тебе врезал напоследок... Бедный мой мальчик, у тебя рука распухла, и все лицо в крови...
Она привела меня к себе домой, дала мокрое полотенце - вытереть кровь с коса, который к тому времени стал напоминать громадных размеров сливу, угостила здоровенной чашкой пахнувшего лекарством кофе, который, надо сказать, меня здорово успокоил, и при этом не переставала причитать и настаивать на вызове врача, от чего я наотрез отказался. Наконец она сдалась, и я отправился домой. Двигался я крайне медленно: в паху все распухло, и каждый шаг давался с огромным трудом.
При одном взгляде на меня у отца с матерью волосы встали дыбом. По правде говоря, меня страшно удивило, что они вообще что-либо заметили... Тут же начались расспросы: кто это сделал? Смогу ли я опознать негодяев? (Последний вопрос задал, разумеется, отец, не пропускавший ни одной серии "Обнаженного города" и "Неприкасаемых"). Я заявил, что знать их не знаю и опознать вряд ли смогу, добавив, что я смертельно устал и хотел бы прилечь. Думаю, что у меня был шок, а тут еще подействовал кофе тетушки Чалмерс, очевидно, более чем наполовину разбавленный крепчайшим бренди. В общем, я сказал, что они, скорее всего, иногородние, может, из Льюистона или Обурна.
Родители все же отвезли меня к доктору Кларксону (он, кстати, до сих пор жив, хотя уже тогда бью настолько стар, что почти не вставал с кресла-качалки). Доктор выправил мне кости носа и пальцев, дал матери рецепт на болеутоляющее, затем под каким-то предлогом выпроводил их из смотровой комнаты, после чего, нагнув голову, словно боксер на ринге, принялся меня допрашивать:
- Гордон, кто это сделал?
- Не знаю, доктор Клар...
- Врешь.
- Ей-Богу, сэр, не вру. Я действительно не знаю.
Лицо его медленно наливалось кровью.
- С какой стати ты выгораживаешь этих кретинов? Воображаешь, что они тебе за это скажут спасибо? Как бы не так - они лишь посмеются и назовут тебя полным идиотом, а выбрав подходящий момент, добавят еще.
