Срок авансом (антология) - Уоллес Фредерик (электронная книга TXT) 📗
Мы с Майком уже давно все обсудили.
— Что касается нас, — сказал я медленно, — делайте, как считаете лучшим. Мы не ищем известности, но и отказываться от нее не будем. Вопросы о том, где снимался фильм, спускайте на тормозах, но не слишком заметно. Решить задачу с безымянными актерами будет не так просто, но вы, наверное, сумеете что — нибудь придумать.
Мэрс застонал, а Джонсон сказал, ухмыльнувшись:
— Он что — нибудь придумает!
— Против упоминания в титрах тех, кто доснимал фильм, мы не возражаем, потому что ваша работа была отличной.
Кеслер счел это комплиментом в свой адрес и не ошибся.
— Но теперь, пожалуй, пора упомянуть, что часть фильма была сделана в Детройте.
Они прямо подскочили.
— Мы с Майком разработали новый метод трюковых съемок. Касаться его сущности мы не будем и не скажем, какие именно эпизоды снимались в лаборатории. Однако вы же не станете отрицать, что отличить их от остальных невозможно. Как мы этого достигаем, я вам не скажу, потому что мы не запатентовали наше изобретение и не будем его патентовать, пока возможно.
Это они понять могли. Подобную штуку выгодней всего хранить в секрете.
— Мы практически гарантируем, что в будущем сможем предложить вам подобную работу.
Это их явно заинтересовало.
— Мы не можем назвать точный срок или говорить о конкретных условиях. Но у нас в колоде еще остается пара — другая козырей. С вами мы отлично ладили, и это нас вполне устраивает. А теперь, с вашего разрешения, мы вас покинем — у нас свидание с блондинкой.
Джонсон оказался прав. Мы — вернее, он — заключили весьма выгодный контракт с «Юнайтед эмьюзментс». Джонсон, настоящий бандит, получил с нас причитавшиеся ему проценты и, по всей вероятности, содрал солидный куш с «Юнайтед».
Фильм вышел на экраны одновременно в Нью — Йорке и Голливуде. Мы торжественно отправились на премьеру вместе с Руфью, надуваясь гордостью, точно трио лягушек. А как приятно рано поутру сидеть на ковре и упиваться хвалебными рецензиями! Но еще приятнее разбогатеть за один вечер. Джонсон и его ребята тоже не остались внакладе. По — моему, до нашего знакомства он сидел на мели и теперь не меньше нас смаковал свой финансовый успех.
Каким — то образом по Голливуду прошел слух, что мы разработали новый метод трюковых съемок, и все крупнейшие кинокомпании загорелись желанием приобрести на него исключительное право, что обещало значительную экономию. Мы получили несколько весьма выгодных предложений — так, во всяком случае, казалось Джонсону, но мы сразу поскучнели и сообщили, что на следующий день отбываем в Детройт, а ему поручаем оборонять крепость на время нашего отсутствия. По — моему, он нам не поверил, но мы тем не менее уехали — и на следующий же день.
В Детройте мы немедленно засели за работу, подкрепляемые уверенностью, что стоим на верном пути. Руфь трудилась в поте лица, отвечая отказом бесчисленным посетителям, которые во что бы то ни стало хотели нас увидеть. У нас не было на них времени. Мы работали с панорамной фотокамерой. Каждый день мы отправляли в Рочестер проявлять все новые и новые пластинки. Нам присылали по отпечатку с каждой, а негатив оставался в Рочестере до наших дальнейших распоряжений. Потом мы пригласили из Нью — Йорка представителя одного из крупнейших издательств. И заключили с ним контракт.
Если тебе интересно, то в своей городской библиотеке ты наверняка найдешь комплект наших фотоальбомов — сотни толстых томов безупречных фотографий, отпечатанных с негатива 20х25 сантиметров. Комплекты этих альбомов поступили во все крупнейшие библиотеки и университеты мира. Мы с Майком наслаждались, решая загадки, над которыми ученые ломали головы столетиями. В римском альбоме, например, мы раскрыли тайну триремы, включив в него серию снимков внутреннего устройства не только триремы, но и военной квинквиремы. (Естественно, ни профессионалов, ни яхтсменов — любителей наши снимки ни в чем не убедили.) Мы включили в этот альбом серию снимков Рима с птичьего полета, сделанных на протяжении тысячелетия. И такие же виды Равенны и Лондиниума, Пальмиры и Помпеи, Эборакума и Византии. Сколько удовольствия мы получили! Мы выпустили альбомы Греции, Рима, Персии, Крита, Египта и Византийской империи. В них можно было найти снимки Парфенона и Фаросского маяка, портреты Ганнибала, Карактака и Верцингеторикса, снимки стен Вавилона, и строящихся пирамид, и дворца Саргона, а также факсимиле утраченных книг Тита Ливия и трагедий Еврипида. И еще много всего в том же роде.
Хотя эти альбомы стоили безумных денег, второй тираж разошелся весь. Если бы их можно было удешевить, история, вероятно, вошла бы в моду еще больше.
Когда шум несколько поулегся, какой — то археолог, раскапывая еще не исследованный квартал погребенной под пеплом Помпеи, наткнулся на маленький храм, причем на том самом месте, где он был виден на нашей фотографии «Вид Помпеи с птичьего полета». Ему увеличили дотацию, и он расчистил еще несколько зданий, которые имелись на нашем снимке, но были скрыты от мира почти две тысячи лет. Немедленно нам приписали удивительную удачливость, а глава одной из калифорнийских оккультных сект публично объявил, что мы, вне всякого сомнения, — новое воплощение двух гладиаторов по имени Джо.
В поисках покоя и тишины мы с Майком перебрались в свою студию, забрав туда все наши пожитки. Бронированные хранилища бывшего банка гарантировали полную безопасность нашего оборудования в наше отсутствие, а кроме того, мы еще наняли дюжих частных сыщиков для приема наиболее назойливых посетителей. Нам предстояла новая работа — еще один полнометражный художественный фильм.
Мы опять выбрали историческую тему. На этот раз мы попытались сделать то же, что сделал Гиббон в своем «Упадке и разрушении Римской империи». И, мне кажется, в целом нам это удалось. Конечно, за четыре часа нельзя полностью охватить два тысячелетия, но можно — как это сделали мы — показать постепенное разложение великой цивилизации и подчеркнуть, насколько мучителен такой процесс. Критики ругали нас за то, что мы почти полностью игнорировали роль Христа и христианства, но, право же, зря. Хотя это известно лишь немногим, однако в первоначальный вариант мы для пробы включили несколько эпизодов, показывавших Христа и его время. Как тебе известно, в просмотровый совет входят и католики, и протестанты. И вот, все они — то есть совет в полном составе — буквально полезли на стену. Они утверждали (а мы не спорили), что наша «обработка» священного сюжета кощунственна, непристойна, пристрастна и противна «истинно христианским нормам». «Да ведь тот, кого вы показываете, не имеет с Иисусом ни малейшего сходства!» — вопили они. И мы тут же решили, что с религиозными верованиями лучше не связываться. Вот почему, как ты можешь убедиться, во всех своих работах мы тщательно избегали любых фактов, которые вступали бы даже в легкое противоречие с историческими, социальными или религиозными представлениями кого — либо из тех, «кому это лучше известно». Кстати, наш римский фильм — и отнюдь не случайно — так мало отступал от школьных учебников, что лишь горстка специалистов — энтузиастов смогла указать нам на отдельные ошибки. У нас по — прежнему не было возможности приступить к систематической переработке истории, потому что мы не могли открыть источник своей осведомленности.
Джонсон, увидев римский фильм, пришел в восторг. Его ребята немедленно взялись за дело, и вначале все шло так же, как и в предыдущий раз. Но затем в один прекрасный день Кеслер буквально взял меня за горло.
— Эд, — сказал он, — я намерен точно выяснить, откуда у вас эта лента, а до тех пор я палец о палец не ударю.
Я ответил, что со временем он все узнает.
— Нет, теперь же! И можете не втирать нам очки насчет Европы — больше на эту удочку никто не попадется. Где ваша студия? Кто ваши актеры? Где вы снимаете батальные сцены? Откуда у вас костюмы и статисты? В одном только кадре у вас снято не меньше сорока тысяч статистов! Ну, так как же?
