Спектр - Лукьяненко Сергей Васильевич (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗

– Мальтиец? – усмехнулся охранник. Похоже, с мониторов в его конуре просматривалось не только крыльцо перед подъездом, но и все этажи. – Барт – славная псина, но возни с мальтийцем много. Экзотика – это всё пустое. Заводи кавказца, если трудностей не боишься. Всяко прямее порода.

– Барт? – уточнил Мартин.

– Да, пса Бартом зовут. Это из мультика какого-то.

Мартин и охранник даже выкурили по сигарете, обсуждая достоинства и недостатки пород, сошлись на том, что мальтийская овчарка – это для богатых снобов или фанатов породы. Мартин обещал подумать насчёт кавказца, забил в мобильник телефон клуба любителей этой породы и дружески распрощался с консьержем.

Всё верно. Ему не морочили голову. Собаку звали Барт. Других собак у Полушкиных не было – это тоже удалось без труда вытянуть из разоткровенничавшегося охранника.

– Не моё это дело, – бормотал Мартин, идя к метро. Ловить сейчас машину было чревато мокрыми насквозь ботинками и забрызганными грязью брюками. – Не моё. Жрите сами свои косточки.

А перед глазами всё крутилось лицо Ирины, зажавшей ладонью ствол пистолета.

При всех преимуществах настоящей, бумажной, книги в пользовании удобнее мультимедийные энциклопедии. Мартин любил завалиться на диван с путеводителем или Гарнелем-Чистяковой, с улыбкой разглядывая фотографии знакомых мест и оценивающе изучая пейзажи неведомых планет, читая описания правдивые, сомнительные и даже откровенно ошибочные и устаревшие. Ведь ещё три года назад полагали, что на Эльдорадо не бывает ураганов, аборигены Тропы считались разумными, оулуа, напротив, – животными. Но всё-таки в чтении бумажной книги было снобистское удовольствие, приобщение к подлинной роскоши духа, вроде билета в Большой театр или картины кого-нибудь из передвижников на стене.

Но сейчас Мартину было не до потакания своей гордыне. Он включил компьютер, запустил дурацкую, рассчитанную на профанов «Энциклопедию миров» от «Майкрософта» [1] и ввёл в строку поиска «Барт».

Ничего полезного энциклопедия не отыскала. Тогда недолго думая Мартин задал поиски на слово «Гомер».

Результат был тот же.

Сходив на кухню, Мартин приготовил себе чашку крепкого кофе – растворимого, поскольку не отдыхал, а работал. Вернулся к компьютеру, закурил сигару и задумчиво уставился в экран, ожидая озарения.

Что же хотела сказать Ирина, заменив имя пса?

Гомер – не годится. Барт – тоже.

А как насчёт жены Гомера?

Мартин ввёл имя «Мардж».

Энциклопедия радостно выбросила ссылку.

– Твою мать! – воскликнул Мартин, адресуя возглас то ли мальтийской овчарке, то ли мультяшному персонажу, то ли всем энциклопедиям мира.

По роду своей работы Мартин побывал во многих мирах, о ещё большем количестве что-нибудь знал. Но Мардж, очевидно, была планетой заштатной и никому не интересной…

Мартин щёлкнул по ссылке, открывая статью. И повторил свой возглас в ещё более крепкой форме.

Именем «Мардж» энциклопедия называла родной мир дио-дао, планету, прекрасно известную Мартину под местным названием Факью. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить – англоязычные граждане станут называть её как-то иначе. Особенно в популярной энциклопедии, рассчитанной на детишек и пуритан.

Действительно, в статье имелась крошечная ссылка мелким шрифтом, где говорилось, что «планета имеет ещё несколько названий на местном наречии, однако составители выбрали наиболее благозвучное». Заинтересовавшийся вопросом Мартин полез в академически беспристрастных Гарнеля-Чистякову, и там, тоже в примечаниях, прочитал, что в популярных англоязычных справочниках мир дио-дао именуется «Мардж» – что на языке дио-дао означает просто «планета». Кажется, Мартин даже читал эти примечания – после чего благополучно забыл.

Какое-то время Мартин размышлял над лингвистической проблемой, с которой человечество сталкивалось задолго до ключников. Недаром первый болгарский космонавт, отважный Какалов, именовался в Советском Союзе не иначе, как Ивановым, а в школах Азербайджана не изучают творчество великого немецкого поэта Гёте – на азербайджанском «гёте» значит «жопа»…

Что ж, Мардж так Мардж. С дио-дао Мартин всё равно говорил на туристическом, и никаких ненужных ассоциаций не возникало.

Вопрос был в другом: правильно ли он угадал и что ему теперь делать с этой информацией? По первому вопросу Мартин не колебался – правильно. Ирочка хотела намекнуть родителям, в каком мире находится одна из её копий. А вот что делать дальше… Позвонить Полушкину и рассказать про планету Мардж? Позвонить Юрию Сергеевичу и заработать репутацию услужливого информатора?

– Я ни в чём пока не уверен, – сказал сам себе Мартин, закрывая энциклопедию. – Это всё мои фантазии.

На Факью он бывал дважды, один раз – в самом начале своей карьеры, и впечатления от визита остались самые отвратительные, второй раз – меньше двух месяцев назад. Это путешествие было куда интереснее. Мартин сумел выполнить задание – разыскать женщину, избравшую такой радикальной способ развода, и уговорить её вернуться на Землю. Мало того, он ещё сумел подружиться… ну, не подружиться, это слишком сильное слово, но хотя бы стать приятелем одного из аборигенов.

И это, кстати, многое упрощало…

Мартин открыл календарь. Задумчиво посмотрел на даты. В отношениях с дио-дао приходилось очень бережно относиться ко времени.

Пожалуй, у него был шанс успеть.

– Зачем я, дурак, с собакой заговорил? – риторически спросил себя Мартин и отправился собирать рюкзак. Чашку с недопитым кофе он поставил в мойку, сигару безжалостно затушил и выбросил в мусорное ведро.

Он мог успеть, но счёт времени шёл буквально на часы.

– Здесь грустно и одиноко, – сказал ключник. – Я слышал много таких историй, путник.

Мартин кивнул. Первая история, которую он выдал ключнику, ничего особенного и не обещала. Так, забавная байка о слепом невидимке. Ещё несколько лет назад Мартин попробовал бы продолжить историю, выжать из неё максимум возможного. Иногда ключники удовлетворялись заурядным анекдотом… может быть, они стали более придирчивы?

Вздохнув, Мартин налил себе чай. Этот ключник алкоголя не пил.

– Недавно я побывал на планете Аранк, – сказал он. – Интересный мир. Аранки не понимают, что такое – смысл жизни, но это их не смущает… Я всё время думаю о них, ключник. Почти такие, как мы. Братья по разуму. Даже их недостатки нас не смущают – это такие же недостатки, как и у нас. У них есть всё… кроме смысла. У нас, если сравнивать, нет ничего. Даже смысл-то есть не у многих. Я вспомнил одного земного юношу, ключник. Он рос обычным мальчиком, в меру умным, когда положено – шалил и смеялся, когда случалось – боялся и плакал. А когда настала его пора покидать детство, мальчик впервые подумал: а в чём он, смысл жизни? Он был начитанным мальчиком и стал искать ответ в книгах. Те книги, что говорили – смысл жизни в том, чтобы умереть за родину или за идею, он отверг сразу. Смерть, пусть даже самая героическая, не может быть смыслом жизни. Мальчик подумал, что смысл жизни – в любви. Таких книг тоже было немало, и верить им оказалось куда легче и приятнее. Он решил, что ему непременно надо влюбиться. Огляделся вокруг, выбрал подходящую девочку и решил, что он влюблён. Может быть, мальчик хорошо умел убеждать сам себя, а может быть, пришёл его час, но он действительно влюбился. И всё было хорошо, пока любовь не ушла. К тому времени мальчик уже стал юношей, но расстраивался так же искренне, как в детстве. Он решил, что это была какая-то неправильная любовь, и полюбил снова. И снова, и снова – когда любовь уходила. Он верил сам себе, когда говорил «люблю», и он не врал. Но любовь гасла, и юноше пришлось поверить – так случается на самом деле. Тогда юноша решил, что смысл жизни – в таланте. Он стал искать талант у себя, хотя бы самый пустяковый. Ведь юноша уже знал, что настоящая любовь может разгореться от слабой искры, значит, и талант можно растить. И он нашёл у себя талант, крошечное зёрнышко таланта, и стал растить его бережно и любовно, так же как растил в себе любовь. И у него получилось. Его полюбили за его дела, он стал нужен людям, в жизни его вновь появился смысл. Но прошло время, юноша стал взрослым мужчиной и понял, что обрёл смысл своих умений, а не смысл своей жизни. Он снова очень расстроился и удивился. Он стал искать смысл жизни в удовольствиях – но они радовали только тело и стали смыслом только для желудка. Он искал смысл жизни в Боге – но вера радовала лишь душу и лишь для неё стала смыслом. А для чего-то маленького, жалкого, наивного, что не было ни телом, ни душой, ни талантом, – вот для этого, составлявшего личность мужчины, смысла так и не было. Он попробовал всё сразу – верить, любить, радоваться жизни и творить. Но смысл так и не нашёлся. Более того, мужчина понял, что среди немногих людей, ищущих в жизни смысл, никто так и не смог его найти.