Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса - Коллектив авторов (книги онлайн без регистрации полностью .txt) 📗

– И зачем мне идти лесом? – Он сунул карту обратно в рюкзачок. – Ладно, малявка, идем в Годастор.

Во второй половине дня позади них поднялась великая тьма, тени между деревьями загустели и, клубясь, полезли вверх, пока половина неба не стала черной, как сажа из камина. Линнея никогда еще не видела такого неба. Задул ледяной ветер, и стало так холодно, что она заплакала, но слезинки замерзали прямо на щеках. Маленькие вихри закружили снег, заплясали на пустынной дороге. Затем, все еще вращаясь, сгустились в одном месте и превратились в женщину. Она подняла руку и указала на них. В голове ее разверзлась темная воронка, словно она открыла рот, желая говорить.

Закричав от страха, Гюнтер бросился с дороги в лес и побежал вверх по холму, пробираясь через высокие сугробы.

Линнея неуклюже карабкалась следом.

Она не могла бежать слишком быстро, и сначала ей даже показалось, что тролль все-таки бросил ее. Но, добравшись до середины склона, Гюнтер оглянулся и остановился. Он немного поколебался, но все-таки вернулся за ней. Схватил Линнею и посадил себе на плечи. Держа девочку за ноги, чтобы она не свалилась, он начал пробираться вверх по холму. Линнея вцепилась ему в голову, чтобы удержаться.

Снежная женщина за ними не последовала.

Чем дальше от дороги уходил Гюнтер, тем теплее становилось. К тому времени, как он перевалил через хребет, стало холодно, как обычно. И тут вдруг за спиной завыл ветер, да так громко, что казалось, это кричит женщина.

По бездорожью они шли намного медленней. Через час Гюнтер остановился посреди соснового леса и спустил Линнею на землю.

– Мы еще не убежали, – пробормотал он. – Она знает, что мы где-то рядом, и найдет нас. Даже не сомневайся, она нас найдет.

Он утрамбовал снег на небольшом пятачке. Затем ободрал сосновые ветки, сложив что-то вроде настила. Наломал сухостоя и принялся сооружать костер.

Когда дрова были готовы, он не стал доставать кремень и огниво, а постучал по большому перстню на пальце и поднес кулак к хворосту. Дрова тут же разгорелись.

Линнея засмеялась и захлопала в ладоши.

– Еще!

Но хмурый Гюнтер не обратил на нее внимания.

Пока в лесу не стемнело, Гюнтер насобирал достаточно дров, чтобы хватило на всю ночь, и сложил их неподалеку. Линнея же играла с даларнской лошадкой. Она натыкала сосновых веточек в снег и сделала лес. Цок-цок, лошадка поскакала вокруг леса, а затем, скок-поскок, добралась до небольшой полянки посередине. Она поднялась на задние ноги и посмотрела на девочку.

– Что там у тебя? – спросил Гюнтер, бросая огромную охапку веток.

– Ничего.

Линнея спрятала лошадку в рукаве.

– Лучше, чтобы и впрямь ничего.

Гюнтер достал остатки припасов, приготовленных ее мамой, разделил на две части и отдал девочке меньшую. Они все съели. После этого он вытащил из рюкзачка одеялко и карту, повертел ее в руках.

– Вот тут мы и совершили ошибку, – сказал он. – Сперва научили вещи думать и говорить. Затем позволили им забраться себе в голову. И наконец, заставили их придумывать новые мысли вместо нас. – По щекам покатились слезы, он встал и потряс руками. – Что ж, хотя бы с одним покончим.

– Пожалуйста, не выбрасывай меня, – сказал рюкзачок. – Я тебе еще пригожусь, чтобы вещи носить.

– Нам нечего больше нести. И ты нас только задерживаешь.

Гюнтер с размаху бросил рюкзачок в огонь, затем поглядел на карту с безумным блеском в глазах.

– Хотя бы меня оставь, – сказала карта. – Ты всегда будешь знать, где находишься и куда идешь.

– Нахожусь я здесь, а иду туда, куда смогу добраться.

Тролль и карту бросил в огонь. Она вскрикнула, словно чайка, и сгорела в пламени костра. Гюнтер сел, откинувшись и опершись на локти, и поглядел в небо.

– Глянь-ка, – сказал он.

Линнея посмотрела вверх. Небо горело огнями. Они колыхались, словно занавес. Она вспомнила, как когда-то дядя Олаф рассказывал ей, что северное сияние появляется потому, что огромная лисица где-то далеко на севере машет хвостом по небу. Но эти огни горели намного ярче. Красные и зеленые звезды неожиданно вспыхивали и так же неожиданно гасли.

– Это белая дама прорывается сквозь защиту твоей страны. Та снежная баба, которую мы видели сегодня на дороге, всего лишь ее отзвук… эхо. Скоро та, настоящая, с ними покончит, и тогда… помоги нам Боже. – Гюнтер вдруг вновь заплакал. – Прости, детка. Я принес эту напасть в твою страну. Думал, что она… что она за мной не последует.

В костре трещали дрова, пуская в небо блестящие искры. Свет пламени оттеснял тьму, но недалеко. После долгого молчания Гюнтер мрачно сказал:

– Ложись.

Он заботливо укрыл ее одеялком, убедившись, что подстилка из сосновых веток достаточно плотная.

– Спи. Если утром проснешься, можешь считать себя очень везучей.

Когда Линнея уже засыпала, даларнская лошадка заговорила у нее в голове.

– Мне нельзя помогать тебе до тех пор, пока ты не попадешь в беду, – сказала она. – Но этот момент приближается.

– Ладно, – ответила Линнея.

– Если Гюнтер попытается схватить тебя, поднять или хотя бы даже прикоснуться, беги от него так быстро, как только сможешь.

– Гюнтер мне нравится. Он хороший тролль.

– Нет. Он хочет быть хорошим, но уже слишком поздно. А теперь усни. Я разбужу тебя, если появится опасность.

– Спасибо, – сонно отозвалась Линнея.

– Проснись, – сказала лошадка. – Только не двигайся.

Моргая, Линнея выглянула из-под одеялка. В лесу все еще было темно, но небо уже посерело, как пепел костра. Вдалеке она услышала тихий грохот – бум, еще раз чуть яснее – бум, а затем в третий раз, громче – бум! Казалось, что к ним приближается великан. А затем раздался такой оглушительный звук, что у нее уши заболели, а снег взвился в воздух. Весь лес наполнился прохладным мерцающим светом, так блестят под солнцем песчинки в мелком озерце.

Перед троллем вдруг возникла дама. Обнаженная и худая, она дрожала, как бледное пламя свечи, но была очень красива.

– О, Гюнтер, – промурлыкала дама, растягивая его имя, так что прозвучало «Гю-у-у-у-нте-е-ер». – Как же я скучала по тебе, мой маленький Гюнтхен!

Тролль Гюнтер согнулся почти вдвое так, что казалось, он поклоняется даме. Но голос его стал таким злым, какого Линнея до сих пор не слышала:

– Не зови меня так! Только она имела на это право. А ты убила ее. Она попыталась сбежать от тебя.

Он выпрямился и с яростью взглянул на даму. И только тогда Линнея поняла, что дама вдвое выше его.

– Думаешь, я не знаю обо всем? Это я научила тебя удовольствию, которое… – Белая дама замолчала. – Там что, ребенок?

Гюнтер торопливо ответил:

– Обычный поросенок, которого я скрутил, заставил замолчать и взял с собой, чтобы потом съесть.

Дама сделала несколько неслышных шагов над землей и подошла так близко, что Линнея из своего укрытия могла разглядеть лишь ее ноги. Они светились бледно-голубым и не касались земли. Девочка почувствовала, как глаза дамы смотрят на нее сквозь одеялко.

– Гюнтер, неужели ты взял с собой Линнею? Со сладкими, как сахар, ручками и ножками и сердечком, которое колотится, как у мышонка, угодившего в когти совы?

Даларнская лошадка шевельнулась в руке у Линнеи, но ничего не сказала.

– Ты ее не получишь, – прорычал Гюнтер, но в голосе его прорывались страх и неуверенность.

– Мне она не нужна, Гюнтер, – словно потешаясь, сказала белая дама. – Она нужна тебе. Поросенок, говоришь. Которого ты скрутил и заставил замолчать. Как давно ты набивал себе брюхо в последний раз? Кажется, это случилось в пустынных землях Польши.

– Не суди меня! Мы голодали, она умерла, и я… Я понятия не имел, что так случится.

– Ты помог ей умереть, ведь так, Гюнтер?

– Нет-нет-нет, – простонал он.

– Ты подбросил монетку, чтобы решить, кто это будет. Почти справедливо. Но бедняжка Аннелизе доверила подбросить монетку тебе. Конечно же, она проиграла. Она сопротивлялась, Гюнтхен? Прежде чем умереть, она поняла, что ты натворил?