Нам, живущим - Хайнлайн Роберт Энсон (читать книги онлайн без .TXT) 📗
Он спросил у Каткарта, какова численность студентов.
— Порядка пятидесяти тысяч, — ответил Каткарт.
Перри заметил, что, наверное, сейчас каникулы. Каткарт ответил, что дело не в каникулах, — мало кто из студентов живет в Беркли. Он объяснил, что существующая практика требует присутствия учащихся лишь для выполнения лабораторных работ, тогда как на смену лекциям пришли стереоскопические записи наподобие тех, что смотрел Перри. С другой стороны, существуют близкие личные отношения между учителями и учащимися, поскольку прямая передача знаний происходит в основном на семинарах, а не на классных занятиях. В основе обучения — дискуссионные группы и регулирование направлений учебы, а не шаблонная зубрежка к экзаменам образца 1939 года.
Каткарт собирался ехать в Вашингтон на дебаты, завершающие сезон работы Конгресса. По существу, он собирался в отпуск, поскольку эти дебаты мог с большим комфортом слушать у себя дома, изучая записи в собственное удовольствие. Однако, как он сказал Перри, ему нравилось пастись на заседаниях в Вашингтоне и сплетничать с официальными лицами, чтобы лучше прочувствовать атмосферу места. Он считал, что это помогает ему в передаче знаний о существующем положении дел.
Узнав, что Перри еще не посетил Вашингтон, Каткарт пригласил и его. Перри объяснил, немного смущаясь, что он пока не вполне свободен. Однако звонок магистру Гедрику разрешил это затруднение, и Перри сообщили, что лететь предстоит на ракете из порта в заливе.
Это было первое путешествие Перри на ракетном корабле. Словно мальчишка, он потратил три минуты на то, чтобы съесть два рожка мороженого. Прозрачная переборка разделяла кресла пассажиров и отсек навигации. Перри забрался на первый ряд кресел и попытался разобраться, как устроено управление. Вместо основного джойстика за базовое управление отвечали двойные ряды кнопок, располагавшиеся по периметру торчавшего из приборной панели фланца. Перри поинтересовался у Каткарта причинами столь странного расположения, но историк признался, что никогда об этом не задумывался. Каткарт вызвал стюардессу и устроил с ней небольшое совещание. Она поколебалась, но все же направилась в отсек навигации и завладела вниманием одного из пилотов, который оглянулся и встретился с Перри взглядом через прозрачную перегородку. Затем он что-то ответил стюардессе. Она кивнула и снова вошла в пассажирский отсек.
— Командир говорит, — обратилась она к Каткарту, — что ваш друг может занять кресло инспектора, если пристегнется и будет вести себя тихо при маневрировании.
Перри поднялся, сияя от радости, поблагодарил девушку и повернулся к Каткарту.
— Вы точно не против?
— Вовсе нет. Я хотел бы подремать.
Стюардесса пропустила Перри в отсек навигации и пристегнула его в кресле, расположенном прямо за пилотом и навигатором сантиметров на двадцать пять повыше их кресел. Командир коротко кивнул Перри и отвернулся. Перри проследил его взгляд и увидел, как огни на поле загорелись красным, а затем маяк прямо по курсу стал зеленым и замигал двойными вспышками. Командир протянул руку и зажал пару тумблеров между большим и указательным пальцами. Зазвучал звонок, на табло зажглась надпись «ПАСАЖИРАМ ПРИСТЕГНУТЬСЯ». Перри ощупал свой ремень безопасности. Пилот надавил на пару кнопок, а потом, работая очень быстро и последовательно, еще на несколько пар. Перри ощутил тяжесть, облако белого дыма заволокло смотровые иллюминаторы. Оно почти сразу растаяло, а земля оказалась далеко внизу. Под ними исчезал город Сан-Франциско. Руки пилота возбужденно перемещались по органам управления. Перри наблюдал, как на альтиграфе сменяются цифры: две тысячи, три, пять, десять, тринадцать… высота продолжала расти. На двадцати тысячах метров пилот выровнял корабль и начал ускорение — оно росло до тех пор, пока они не достигли скорости в семнадцать тысяч километров в час. Освещение в отсеке казалось нереальным, повсюду словно мелькали вспышки и резкие тени сварочной дуги. За бортом струилось темно-фиолетовое небо и немигающие четкие звезды. Прямо по курсу Перри разглядел восходящий серп созвездия Льва. Он изогнулся в кресле и попытался увидеть Солнце, но его заслоняла корма корабля. Пришлось удовлетвориться своим воображением, представляя, как могли бы выглядеть протуберанцы и пятна на Солнце. Ему вспомнилось предупреждение, напечатанное на посадочном талоне: «ОПАСНОСЬ! ВОЗМИ ТЕМНЫЕ ОЧКИ У СТЮАРДЕСЫ ПРЕЖДЕ ЧЕМ СМОРЕТЬ НА СОНЦЕ», — и тот факт, что возможностью взять у стюардессы темные очки он пренебрег. Земля внизу проплывала словно пластиковая миниатюра с мельчайшими деталями. Миниатюра удивительно напоминала подсвеченную карт-ленту, вращавшуюся внутри панели инструментов. Мерцающая красная точка плыла по поверхности карты. Перри признал в этой штуке устройство счисления пути и заинтересовался, как оно работает. На основе воздушной скорости? Вряд ли. На основе планетарной индукции? Возможно, но затруднительно, особенно с учетом полезной широты. Радио? Более вероятно, но все равно непростой фокус.
Когда пилот добился нужных показателей, Перри решился заговорить.
— Прошу прощения.
Пилот бросил взгляд назад, и его угрюмость слегка рассеялась.
— А, это вы. Забыл про вас. Что-то хотите?
— Только одно. Почему все органы управления дублированы?
— Вообще-то они счетверенные, расположены парными, сериями вокруг кресел пилотов. Думаю, вы интересуетесь, почему кнопки — щипковые двойные.
— Да, почему не обычные кнопки, которые нажимаются?
— Каждая половина и есть обычная кнопка, но нужно свести вместе пару кнопок большим и указательным пальцами, чтобы выполнить действие. Глядите.
Пилот провел пальцем по клавиатуре, нажав не меньше десятка кнопок. Ничего не произошло.
— Это мера безопасности против случайных нажатий при высоких ускорениях. Я могу потерять сознание и упасть лицом на клавиатуру, но двигатели не отреагируют. При этом мой компаньон сможет посадить корабль при помощи своей клавиатуры. А если бы у нас были обычные кнопки и я нажал бы комбинацию предельного торможения, меня прижало бы к клавишам собственной инерцией, и не факт, что я смог бы отменить действие систем. А так мне нужно сделать щипок или ничего не произойдет.
— Спасибо. Скажите-ка, как долго нужно учиться, чтобы стать пилотом ракетного корабля?
Пилот с любопытством посмотрел на него, но ответил:
— Если у вас подходящий темперамент, уложитесь в три месяца. Но всегда найдется что-то, чего еще не знаешь.
В отсеке возникла голова стюардессы.
— Готовы пить чай, командир? А ты, Джек?
Навигатор молча кивнул. Командир согласился на чай и сказал Перри:
— Думаю, вам лучше выпить свой чай в салоне для пассажиров.
Перри отстегнулся и вернулся к Каткарту, который приветственно кивнул.
— Увидел, что хотел?
— Да, и меня весьма дипломатично выпроводили.
Бутерброды, чай и маленькие пирожки погрузили его в сон. Разбудил Перри сигнал торможения, когда они уже кружили над Вашингтоном. Он вовсю глазел на город. То было место, которое не изменилось до неузнаваемости за истекший срок. Потомак и приливный бассейн были на месте. Памятник Вашингтону был там же, а Линкольн по-прежнему вперялся взглядом в зеркальный бассейн. Белый дом по-прежнему простирался среди цветущих деревьев, безмятежный и невозмутимый. А на Капитолийском холме все еще покоился массивный греко-римский шедевр — Капитолий, обширный, мощный, бессмертный. У Перри в горле возник ком и на глаза навернулись слезы.
Посещение Вашингтона получилось занимательным, но и без особенных происшествий. Конституционные изменения были неочевидными. Город во многих мелочах изменился, однако основные его достопримечательности сохранились. Улицы не закрывались колпаками, а благодаря отсутствию автомобильного движения представляли собой популярные места для прогулок и отдыха. Перри побродил по этим улицам, заглядывая в музеи и галереи искусств. Посетил галерею Белого дома, без особенного интереса послушал дебаты, ради которых приехал Каткарт. Президент дал распоряжение построить флот быстрых, не оснащенных вооружением патрульных судов дальнего действия, как воздушных, так и морских, для постоянного патрулирования границ от Алеутских островов до Гавайев и далее до Эквадора. Он выделил для этих целей часть дивидендов. План президента практически не встретил возражений, однако одна группа пожелала его расширить — выпустив новые деньги на создание более тяжеловесных бронированных ракет ближнего действия для обороны береговых линий. Дебаты тянулись своим чередом, и компромисс казался вероятным. Поскольку Перри больше не служил во флоте, тема его не особенно заинтересовала — предлагавшееся вооружение явно не годилось для наступательной войны. Он пришел к выводу, что американский народ решительно настроен не сражаться и решительно настроен дать понять всему миру, что готов сопротивляться вторжению.
