Напряжение - Ильин Владимир Алексеевич (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
Одну из официальных жен князя аккурат звали Софья, что вовсе не делало ее сильной видящей, несмотря на девичью фамилию. Зато делало той, к которой можно охладеть после скандала – из-за слабости рода. За княжескими женами всегда стояла родня, превращавшая семейную ругань в политический конфликт, так что какие-то зеркала не могли стать причиной размолвки. А еще позже – тихого развода, – просто еще один верный слуга заметил, что у прекрасной госпожи нет кольца на безымянном пальце…
Сложно объяснить чистой логикой, что двигало его в размышлениях, заставляя дергать то одного, то другого верного человека, вести разговоры на раутах так, чтобы ему сами рассказали об интересующих его фактах. Например, что у князя есть совсем юная дочь – очень даже интересная информация, так как сведения о детях старые семьи старались не выпускать за порог дома. Вот только ни одна из роскошных, сиятельных официальных невест не пропускала светскую жизнь в последний год, украшая своим совершенством картинку телеканалов и глянцевые страницы. Интуиция тащила его через дебри неточных слухов и ломаных описаний к разгадке. Найденный через полгода усилий ответ вполне подходил по размеру к княжеским амбициям.
Его враги решили поиграть в воспитание видящей. Да еще так, чтобы никому даже мысль об этом не пришла – ведь стандартная практика предписывает разлучить будущую видящую с матерью, а молодая госпожа вовсе никуда не уезжала, пребывая ежедневно во дворце, словно напоказ. Но ведь совсем не обязательно использовать для этого мать… Вполне можно обойтись другим близким родственником, например, новорожденным братишкой или сестренкой. Это, разумеется, сложнее, чем с мамой, – взрослый человек, осознавая долг перед родом, сам скрывается и играет в грандиозные прятки с будущим пророком. Но ведь вполне реально, если все правильно организовать, верно? И никто не догадается искать носителя благородной крови, отданного в жертву потенциальному могуществу рода… Да и где его искать? Мир огромен! Мир, разумеется, огромен, а вот Верхний Новгород, куда направлялся княжеский борт в ту ночь, всего лишь полумиллионный городишко, в котором, если задаться целью, не так и сложно найти ребенка даже ему. Только действовать надо крайне осторожно! Чужая территория все-таки, да и про слежку забывать не стоит.
По некотором размышлении, поиски решено было отложить – пусть парень вырастет достаточно, чтобы его можно было опознать по фотографии отца. Пока же неспешно велась работа с директорами учебных заведений, деньгами и вежливым обхождением склоняя выполнить маленькую просьбу, когда придет время. Всего-то – сообщить. Но вышло даже лучше. Парень сам проявил родовую силу, спасаясь от избиения. Да еще очень удачно оказался в стенах интерната, жить в котором ему предстояло весь остаток своей жизни – до того момента, как организм войдет в идеальную форму.
Было бы так сладко натравить его на отца, взрастить его в ненависти к тем, кто предал его и забыл, к его роду, к его семье и клану… Или даже – забрать его и женить на внучке, переложив месть собственному деду на правнуков. Но вдруг ведьма найдет брата? Так рисковать родом Наумов не мог.
И решил сделать тоньше, в традициях своей семьи и рода задумав месть гораздо изящнее, чем пошлое убийство и пытки.
Он возьмет сердце сына его врага. Пересадит себе его кожу и волосы, печень и легкие, заберет его глаза – такие же синие, как у отца! И в рождественскую ночь, на имперском балу в центральном дворце, глядя глазами сына врага в глаза врага, пожелает ему, чтобы мечты всегда сбывались.
Внутри у Наумова сладко задрожало от предвкушения.
– Г-господин… У меня есть новости для вас, г-господин.
Старик встрепенулся, дернувшись в мягком кресле, частью которого уже вполне мог считаться за последние годы, фокусируясь на замершей напротив фигуре.
– Письмо? – пошамкал глава губами, давя в душе недоброе предчувствие, зарожденное встревоженным видом слуги.
– Устное сообщение, господин. От господина Венцеславова, – согнулся тот в поклоне, пряча глаза.
– Не тяни. – Давя тревогу, Наумов отыскал рукой ручку трости и крепко сжал костяной набалдашник.
– Господин Венцеславов сожалеет, но срочные дела вынуждают его покинуть страну на неопределенный срок.
– Что?! – заревело раненым зверем под сводом старого дома.
– Господин Венцеславов рекомендует восьмой канал, – задрожав голосом, продолжил слуга, – и советует обратить внимание на курорты Китая. Это все, господин, дословно.
– Помоги встать, – дернулся Наумов, опираясь на трость.
На вершине подъема тело согнул резкий кашель, на минуту заменив все мысли болью и попыткой не упасть. Та дрянь, что летала тридцать лет назад над родовыми кварталами, оказалась вовсе не углем, а кремниевой пылью, надежно застрявшей в легких. Даже сейчас слюна выйдет с кровью расцарапанных бронхов, а на целителей денег давным-давно нет. Ничего, скоро у него будут новые легкие…
– Вот же тварь! – Тут же вспомнился сбежавший хирург. – Феня, включи восьмой канал. Да оставь ты меня, не свалюсь… – но для верности все же расставил пошире ноги и оперся двумя руками на трость.
Восьмой канал крутил мыльную оперу. Смесь облегчения, недоумения и злости поднялась наружу и выразилась в крепком слове.
– Новости через три минуты, господин, – испортил все слуга, получив яростный взгляд вместо благодарности.
Никогда еще коротенькая заставка новостной передачи не вызывала столь яркие чувства. И тревога, и тоскливое ожидание – но в то же время надежда, что все обернется пустяком вроде слета медиков, из-за которого хирург отбыл за рубеж, или же иной причины, столь же наивной и желанной.
Первые секунды новостного выпуска ударили так, что мир легонько качнулся перед глазами.
«Мы продолжаем передавать последние новости из Верхнего Новгорода, – вещала диктор траурным голосом, сцепив пальцы в замок и участливо глядя с экрана. – Напомним, что сегодня утром в здании детского интерната произошел взрыв бытового газа. К счастью, большинство детей находилось в это время на улице, однако без жертв трагедия не обошлась. По последним данным, из-под завала извлечены тела десятка детей и сотрудницы учреждения. Число погибших уточняется».
Картинка показала крупным планом бетонные руины с ремешком зеленого браслета, ярким пятном выделяющимся на сером фоне.
«На место уже прибыло Око государево…»
– Выключи! Выключи немедленно! – задрожав голосом, прокричал старик.
– Как прикажете, – дернулся слуга, нажав кнопку пульта.
– Что делать, что делать, что делать… – бормотал он себе под нос, не зная, куда девать взгляд.
– Позволите спросить… погиб близкий человек? – участливо поинтересовался слуга.
Но до разума в полной панике и раздрае донесся совсем другой смысл.
– Не твое дело! – Вместе с криком взлетела трость, ударив слугу по лицу. – Не твое дело! – Снова взлетела и опустилась тяжелая палка, попав по затылку согнувшегося от боли мужчины. И вновь ударила по завалившемуся на бок телу. – Не смей лезть не в свое дело! – орал он, не замечая слюны, протянувшейся из уголка рта.
Наумов не замечал, что тело уже не шевелится под ударами, что конец трости уже окрасился в темно-алый.
«Око государево… око государево… Зачем они там? Не их дело. Не должно быть. Почему сейчас?!» – вспышками пронзали голову мысли, не давая осознать содеянное и прекратить.
Трость с треском преломилась посередине, уводя тело вперед, роняя на паркет рядом с телом слуги.
Резкая боль от падения и вспышка в локте неудачно подвернутой под тело руки позволили разуму очнуться. Перед глазами была ровная гладь пола – до самой стены.
– Феня, помоги подняться, – выдохнул со стоном боли Наумов. – Феня! Бездельник, я кому сказал!
Его слуга был рядом, но никак не мог помочь господину. От тела Фени беззвучно расходилась лужа крови, пока не замерла одним краем у камзола господина. Наумов пошевелился, тихо матеря нерасторопного дурня, но вспышка боли не дала подняться. Рука зашарила по сторонам, по привычке пытаясь нащупать спасительную трость, но наткнулась на нечто вязкое и теплое.
