Звёздный мост - Гуляковский Евгений Яковлевич (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные TXT) 📗
— Здесь одновременно ведутся исследования сразу по нескольким направлениям. Вот тот восточный сектор занимается биологией Гифрона. Им приходится труднее всего, потому что настоящую, живую ткань Гифрона нам так и не удалось получить. Приходится довольствоваться отпочковавшимися от него биологическими объектами. Но это совершенно особые организмы. Они похожи на своего прародителя только общей структурой тканей. У них небольшой запас энергии, и, как только она полностью расходуется, объекты погибают, а ткань очень быстро разлагается. Но пока они активны, к ним не подступишься.
Я слушал его пояснения не слишком внимательно, думая о том, что, если Коленский прав в своих основных выводах, а по всему получалось, что он знает предмет хорошо, нам придется пересмотреть тактику всей работы на Зидре.
Неожиданно меня словно обожгло это слово «нам». Всю свою сознательную жизнь я отождествлял себя с отделом внешней безопасности — маленьким государством в безбрежном бюрократическом море Федерации. Но последнее время я все чаще и чаще сталкивался с тем, что моему руководству приходится считаться с интересами вышестоящих чиновников, иногда нанося прямой ущерб безопасности Федерации.
Если Коленский прав, если федеральное правительство не захочет прекратить деятельность «Феникса», то, вполне возможно, я останусь без всякой поддержки центра. И тогда единственной серьезной силой, на которую я смогу опереться, станут люди сопротивления. Прежде всего те из них, что сидели сейчас внизу, в своих маленьких декоративных кабинетиках и изучали проблему контакта с инопланетным разумом…
Мне придется постараться перенаправить всю их деятельность на более земные проблемы, потому что без серьезной поддержки ученых с «Фениксом» не справиться. Его не возьмешь грубой силой. У него есть флот и собственная армия, а у меня нет ничего, кроме этих людей, и только они могут найти способ остановить поток человеческой крови, превращавшийся в «голубой гром» на фабриках «Феникса».
Словно подслушав мои мысли, Коленский продолжил свои пояснения:
— Восточный сектор изучает проблему «голубого грома». Они стараются найти противоядие, биохимическое средство, способное разложить уже введенный в кровь человека наркотик. Мы хотим использовать тот факт, что по-настоящему «голубой гром» проявляет свое разрушительное для человеческой психики действие только после третьей дозы. В промежутке между ними возможно врачебное вмешательство.
— Мне кажется, этого недостаточно. Необходимо найти средство, способное уничтожить наркотик в начальной стадии его производства.
— Такого вмешательства в свою деятельность «Феникс» не допустит. Не забывайте, у него есть не только армия, но и научные институты, способные быстро и эффективно справляться с любыми проблемами, возникающими в процессе производства наркотика. Ведь именно «голубой гром» является основой финансового могущества всей корпорации.
— Нужно найти средство с необратимым воздействием, разрушающее не только наркотик, но и саму возможность его производства.
— Задачи всегда легче ставить, чем воплощать в жизнь. Если бы такое средство существовало, мои сотрудники давно бы его использовали.
Мост кончился, и теперь мы оказались у дверей подъемника.
Почему-то здесь был установлен старый электромеханический лифт без электронного управления. Заметив мое удивление, Коленский сказал.
— Электроника слишком часто выходит из строя. Пришлось все заменить.
Он не стал пояснять причину постоянных поломок, но я сам все понял, как только лифт остановился на нижнем горизонте.
Едва массивные стальные двери шахты раздвинулись, как на меня обрушился мощнейший удар излучения. Ощущение было таким, словно в голове включили трансформатор. Очертания предметов расплылись, и лишь несколько минут спустя обрели прежнюю четкость. Я взглянул на свой универсальный браслет-индикатор. Однако все датчики светились зеленым светом, свидетельствуя о том, что никакого известного земной науке излучения нет.
Или их показаниям здесь нельзя было верить, или характер излучения действительно находился в диапазоне, недоступном земным приборам.
— Вы знаете, что здесь сильное излучение? — спросил я Коленского, который, как ни в чем не бывало, продолжал идти впереди меня в глубь расширявшегося туннеля.
— Конечно, мы о нем знаем. Вот только характер этого излучения не может определить ни один прибор. Не обращайте внимания. Через несколько минут ваш организм адаптируется, и вы перестанете его замечать. Скорее всего, само по себе это излучение безвредно для биологических объектов.
— Довольно странное определение. Что значит ваше «скорее всего»?
— Это значит, что здесь проходит граница наших знаний и начинается зона, неизвестная земной науке.
Ярко освещенный потолочными светильниками туннель, с усиленными пластобетоном стенами, продолжал расширяться и вскоре превратился в подземный зал, потолок которого располагался на двадцатиметровой высоте. Возможно, раньше здесь находился ангар для космических кораблей или ракетные стартовые установки.
Сейчас зал был пуст, и меня поразило отсутствие каких бы то ни было приборов и индикаторов. Угадывая мой очередной вопрос, Коленский сказал:
— Ни один прибор здесь не выдерживает больше десяти минут. Исследования приходится вести только с переносными установками.
— Как получилось, что до вас никто не заметил излучения? Или весь этот зал построили вы сами?
— Нет конечно. Я полагаю, что Гифрон появился здесь уже после того, как база была покинута.
В конце зала, в его боковой стене, я заметил отверстие с неровными краями около полутора метров в диаметре. Это и было началом той выработки, которую проложили люди Коленского, обнаружившие Гифрона.
В конце десятиметрового туннеля виднелся квадрат светящегося окна, заполнявшего почти всю ширину выработки, до самого потолка. Сорок сантиметров — такова была толщина бронированного, преобразованного стекла, отделявшего нас от бушующего моря энергии.
То, что находилось за стеклом, больше всего напоминало корень какого-то гигантского, неправдоподобного растения. Диаметр этого образования был настолько велик, что в окне умещался лишь его небольшой фрагмент. Цвет массы казался белым. Ее трудно было рассмотреть, поскольку она все время находилась в движении, меняла форму и оттенки своей окраски. По ней проходили какие-то волны и сполохи. Вспухали и исчезали волокнистые образования, оплетавшие массу сплошным коконом.
— Вот это и есть Гифрон. Вернее, его ничтожно малая часть. Представьте себе эти гигантские образования, на многие километры уходящие в кору планеты, пронизавшие ее во всех направлениях, и вы получите некоторое представление о его истинных размерах. К тому же волокна не кончаются в нашем мире, а уходят в иные паравселенные. Никто не сможет определить подлинные размеры этого гиганта.
Он говорил о Гифроне восторженно, так, словно сам был его создателем. Мы стояли метрах в десяти от бронированного стекла, и мне все время казалось, что я физически ощущаю то чудовищное давление, которое испытывало стекло.
— Как вам удалось установить это окно?
— У него бывают короткие периоды спячки — именно этим мы и воспользовались, по-видимому, это стекло не слишком его раздражает, иначе он бы его давно уничтожил. Здесь, — он кивнул в сторону окна, — ежесекундно перемещаются гигаватты энергии. Нам никогда не удавалось даже приблизительно определить ее мощность.
Я подумал о том, что люди в своих исследованиях слишком часто забывают о границах дозволенного и уходят в запретные области. Грань, отделяющая нас от лежащего за стеклом энергетического монстра, казалась такой хрупкой, такой ненадежной… Что, если его настроение изменится, что, если ему вздумается хотя бы часть той гигантской энергии, которой он управляет, использовать против нас? Невольный холодок от этой мысли заставил меня вздрогнуть.
— У вас случались здесь аварии со смертельными исходами?
Было заметно, что мой вопрос смутил Коленского.
