Театр Теней - Кард Орсон Скотт (бесплатные серии книг .txt) 📗

– Вы сами себя спасли, – холодно ответил Сурьявонг. – Никто другой вас не спасал. Мы открыли вам дверь, и я одолжил вам свой нож. Я допускал, что у вас может не быть ножа и мой поможет вам ускорить вашу победу, чтобы вы не задержали наше возвращение.

– Странный вы парень, – сказал Ахилл.

– Меня не проверяли на нормальность перед тем, как поручить мне эту операцию. Но я уверен, что такую проверку не прошел бы.

Ахилл расхохотался. Сурьявонг позволил себе слегка улыбнуться.

Он пытался не думать о том, какие мысли кроются за непроницаемыми лицами его солдат. У них в завоеванном Таиланде тоже остались семьи. У них тоже была причина ненавидеть Ахилла, и противно было смотреть, как Сурьявонг к нему подлизывается.

Ради хорошего дела, парни, – я спасаю нам жизнь, делая так, чтобы Ахилл не считал нас своими спасителями; пусть думает, что никто из нас не видел его беспомощным, не считал его таковым.

– Ну? – спросил Ахилл. – У вас что, нет вопросов?

– Есть, – ответил Сурьявонг. – Вы уже завтракали или голодны?

– Я никогда не завтракаю.

– Мне после боя всегда хочется есть, – пояснил Сурьявонг. – Я думал, что вам тоже угодно будет закусить.

Теперь он перехватил взгляды своих людей, хотя лишь глаза у них чуть шевельнулись, но Сурьявонг знал, что они отреагировали. Есть хочется после боя? Чушь. Теперь они знают, что он лжет Ахиллу. И существенно, что они поняли это без прямой подсказки. Иначе он может потерять их доверие; они могут подумать, что он действительно перешел служить этому негодяю.

Ахилл все же поел, потом заснул.

Сурьявонг ему не верил. Наверняка Ахилл умел притворяться спящим, чтобы подслушивать чужие разговоры. Поэтому Сурьявонг говорил не больше, чем нужно было, чтобы принять доклады своих солдат и составить полный список потерь противника.

И лишь когда Ахилл вышел отлить на летном поле Гуама, Сурьявонг рискнул послать короткую радиограмму в Риберао-Прето. Там был человек, которому необходимо было знать, что Ахилл летит к Гегемону. Вирломи, индианка из Боевой школы, сбежавшая от Ахилла в Хайдарабаде и ставшая богиней, которая охраняла мост в Восточной Индии, пока Сурьявонг ее не выручил. Если она окажется в Риберао-Прето, когда туда прилетит Ахилл, жизнь ее будет под угрозой.

И это было очень печально для Сурьявонга, поскольку ему предстояло долго не видеться с Вирломи, а недавно он понял, что любит ее и хочет на ней жениться, когда они оба вырастут.

3

Мамочки и папочки

Тереза Виггин знала, что Графф летит к ним, потому что Елена Дельфийски ей позвонила сразу же, когда Графф от нее уехал. Но она ни на йоту не изменила своих планов. Не потому, что надеялась обмануть его, но потому, что папайи на заднем дворе поспевали и надо было их собрать. Тереза не собиралась позволять, чтобы визит Граффа помешал чему-то действительно важному.

Так что когда Графф вежливо похлопывал в ладони у входа, она стояла на лестнице, срывая папайи и укладывая их в сумку, висящую на боку. Горничной Апаресиде были даны инструкции, и скоро послышались шаги Граффа по плиткам террасы.

– Добрый день, миссис Виггин.

– Вы уже забрали двоих моих детей, – сказала она, не оборачиваясь. – Теперь, очевидно, вам нужен мой первенец.

– Нет, – ответил Графф. – На этот раз я приехал за вами и вашим мужем.

– Чтобы отвезти нас к Эндеру и Валентине?

Хотя Тереза намеренно заглушила в себе эти чувства, все же мысль о детях привлекла на миг. Но Эндер и Валентина отряхнули прах дома от ног своих.

– Боюсь, что у нас в ближайшие годы не найдется свободного корабля, чтобы посетить их колонию, – сказал Графф.

– Тогда боюсь, что вам нечего нам предложить.

– И это совершенно верно. Но я здесь потому, что это нужно Питеру. Свобода рук.

– Мы в его работу не вмешиваемся.

– Он хочет привезти сюда опасного человека, – сказал Графф. – Но я думаю, вы об этом знаете.

– Ходят слухи, потому что родителям гениев только и остается, что пережевывать разговоры о деяниях своих отпрысков. Дети Арканянов и Дельфийски считайте, что поженились. А у нас вот такие потрясающие гости из космоса – вы, например.

– Что-то мы сегодня очень ворчливы.

– Семьи Петры и Боба решили уехать из Риберао-Прето – так их дети не будут волноваться, что Ахилл возьмет родителей в заложники. И когда-нибудь Николай Дельфийски и Стефан Арканян забудут, что были лишь пешками в игре своих брата и сестры. Но у нас с Джоном Полом совсем другая ситуация. Это наш сын – тот идиот, что решил притащить сюда Ахилла.

– Да, вам, наверное, горько иметь ребенка, уступающего по интеллекту остальным.

Тереза посмотрела внимательно, увидела в его глазах смешинку и рассмеялась против воли.

– Ладно, он не дурак, он просто самоуверен настолько, что не может представить себе провала своих планов. Но результат тот же. И я совершенно не собираюсь узнавать о его смерти из письмишка по электронной почте, или – хуже того – услышать в новостях, что «брат великого Эндера Виггина потерпел неудачу в попытке вернуть прежнее значение должности Гегемона», а потом смотреть, как даже в некрологе Питера основное место будет уделено Эндеру и его победе над муравьеподобными.

– Кажется, вы очень ясно представляете себе варианты развития событий.

– Нет, только невыносимые. Я хочу сказать, господин министр колонизации, чтобы вы поискали наиболее непригодных пожилых рекрутов в другом месте.

– На самом деле вас нельзя назвать непригодными. Вы еще в детородном возрасте.

– Мне столько радости было от детей, – сказала Тереза, – что просто чудесно думать насчет завести еще.

– Я отлично знаю, как вы принесли своих детей в жертву и как вы их любите. И я знал, когда летел сюда, что вы не захотите уезжать.

– Так что, вы привезли с собой солдат, чтобы взять меня силой? А мой муж уже в тюрьме?

– Нет-нет, – возразил Графф. – Я считаю, что у вас есть право не ехать.

– Даже так?

– Но Питер просил меня защитить вас, так что я должен был предложить. Нет, я считаю, что вам стоило бы остаться.

– Почему вдруг?

– У Питера много союзников. Но нет друзей.

– А вы?

– Боюсь, что я слишком хорошо изучил его в детстве, чтобы хоть как-то купиться на его теперешнюю харизму.

– Да, она у него есть. Или хотя бы обаяние.

– Не меньше, чем у Эндера, когда он пускает ее в ход.