Повелитель войн Кор - Карр Терри (читать книги без сокращений txt) 📗
В целом Система стремилась к открытым границам — хаотическим, диким, неупорядоченным, но богатым. Потому что миры на Краю являли собой непокорные образования, сырые в своей структуре и отталкивающие, если принимать во внимание царящие в них порядки, и политика Советов была рассчитана на привлечение к управлению людей, которые не только могли, но и стремились к тому, чтобы держать границы открытыми. Подсобные рабочие, скитальцы межзвездных дорог… люди, которые были тяжелыми по натуре и в то же время крепкими от постоянных ударов судьбы, которые искали работу или боролись за свой путь наверх. Тощие и голодные внешних миров.
Райнасон пристально посмотрел на сидевшего напротив него Маннинга. Он не был ни тощим, ни голодным, но в его глазах присутствовал взгляд, характерный для людей именно такого сорта. Райнасон был знаком с характерными условиями жизни на Краю уже много лет — его отец много путешествовал на звездолетах коммерческих линий — и он не раз видел этот характерный взгляд в глазах многих — на полях и в шахтах, в космопортах, в спешно воздвигаемых городках из сборных домиков, которые вырастали буквально за одну ночь после приземления звездолетов. И ему нетрудно было узнать этот характерный взгляд несмотря на то, что Маннинг пытался придать своему лицу беззаботное, самоуверенное выражение.
— Вам не следует особенно беспокоиться в отношении колонистов, — ответил он девушке. — Я буду относиться к ним прилично. Здесь нужно делать деньги, и я постараюсь заниматься этим, не наступая на чьи-то мозоли.
Казалось, это забавляло Мару.
— А что произойдет, если вам действительно придется наступить на чей-то мозоль, чтобы сделать для себя деньги? Что будет, если на планете не окажется достаточно полезных ископаемых, которые было бы выгодно разрабатывать? Ведь до нас здесь на протяжении тысячелетий существовала целая цивилизация. Что произойдет, если местная колония вдруг остановится в своем развитии, и население станет покидать ее?
Маннинг бросил на нее хмурый взгляд, потом издал какой-то хрюкающий смешок.
— Такого не может быть. Ведь Ли только что сказал, что эта планета является важным открытием — у нас здесь есть ручные аборигены, эти ручные существа с лошадиными мордами, которых можно водить на поводке. Уже только они будут привлекать сюда туристов. Возможно, мы откроем здесь официальную зону ограниченного пользования, что-то наподобие резервации.
— Вы имеете в виду зоопарк? — вставил слово Райнасон.
Маннинг с удивлением поднял брови:
— Я сказал — резервацию. Ты ведь знаешь, что означает слово «резервация», Ли.
Райнасон посмотрел на собеседника, который явно находился в более тяжелой весовой категории, и решил не спорить. Не было никакого смысла затевать стычку относительно «если» и «возможно»; во внешних мирах человек быстро усваивает привычку сводить ссоры к чему-то осязаемому.
— Зачем вы хотели видеть меня? — спросил он вместо этого.
— Я хочу, чтобы ты закончил свой предварительный доклад о результатах исследований, — ответил Маннинг. — Я должен собрать все ваши доклады воедино, скомпоновать общий, и направить его на этой неделе, чтобы он оказал какое-то воздействие на Совет. Большинство членов бригады уже представили свои доклады, Брюн и Ларсборг обещали представить в течение четырех дней. Но ты все еще держишь меня.
Райнасон сделал долгий глоток из своего стакана и, опорожнив его, поставил на стол. Шумы и запахи бара, казалось, вырастают вокруг, переливаются через него. Возможно, сказался эффект подмешанного в спиртное тарпака, но его желудок свело и слегка развернуло от одной мысли о том, как культура землян проявляет себя, извращает себя здесь, на границе достижимого его расой. Действительно ли корыстные, эгоистические побуждения были именно тем, что толкало людей к звездам?
— Не знаю, смогу ли я что-то доложить по крайней мере за неделю, — коротко ответил он.
— Тогда сделай доклад о том, что тобой уже получено! — резко выпалил Маннинг. — Если больше ничего нет, то дай мне распечатки и я составлю доклад сам; я могу справиться с этим. Какого дьявола ты имеешь в виду, говоря, что тебе не о чем докладывать?
— Ларсборг сказал это же самое, — вмешалась Мара.
— Ларсборг сказал, что все равно сделает доклад за пару дней!
— Я дам вам все, что у меня есть, как только смогу, — сказал Райнасон. — Но смысл только начал проклевываться — вы видели мои заметки сегодня?
— Да, а как же. Ты имеешь в виду относительно этого Теброна или как там его?
— Теброн Марл. Он является связью между варварской и цивилизованной эрами на планете. Я только начал подбираться к этому.
Маннинг замахал, требуя еще выпивки; поймав взгляд официанта, он повернулся к Райнасону:
— Что за чушь об этом чертовом истукане, на которого ты нарвался?
Тебе что, попалась сумасшедшая лошадь?
— Там есть нечто странное, — ответил Райнасон. — Он говорит мне, что Теброн действительно вступал в связь с их богом, или кем он там является.
Звучит, конечно, по-сумасшедшему, это так. Но я уверен, что за этим кроется что-то очень интересное. Мне необходимо время, чтобы более глубоко проработать этот вопрос, прежде чем составлять отчет.
— А я думаю, парень, что тебе просто попался дубовый абориген. Не давай ему дурачить себя; ты же один из лучших моих людей.
Райнасону едва удалось скрыть усмешку, на ходу превратив ее в улыбку.
Роль отца-благодетеля никак не шла этому грубияну Маннингу, думавшему только о том, чтобы урвать для себя кусок пожирнее.
— Мы имеем дело с поразительно трезво мыслящей расой, — подчеркнул он. — Ведь уже сам факт, что каждая из этих особей содержит в своем мозгу всеобщую память, свидетельствует против предположения о их безумии. Во внутренних мирах вот уже сотню лет как пытаются ввести такую память в мозг человека, и пока что никаких проблесков. Мы — слабая, ограниченная раса.
Маннинг хлопнул рукой по столу:
— Какого черта ты вздумал морочиться с ними, Ли? Или ты решил мерить этих недоделанных лошадей нашими мерками? Я думал, что у тебя больше мозгов. Возможно, никакой всеобщей памяти в них вообще к черту нет — но когда они начинают нагло и уверенно вправлять тебе мозги о том, что-де кто-то из них когда-то разговаривал с самим господом-богом, и когда они выдают тебе в лицо что-то, что ты воспринимаешь очень обеспокоенно… Не знаю, не знаю… А как ты сам смотришь на такой оборот дел?
Райнасон взял один из стаканов, который поднес официант, и второй раз немедленно выпил. Он почувствовал, как сразу же наступило облегчение в голове.
— Это можно было бы расценить как приступ обеспокоенности, если бы Хорнг был человеком, — сказал он. — Но вы правы, я действительно знаю достаточно, чтобы оценивать мотивации его поступков нашими земными мерками. Нет, это было нечто иное.
— Что же тогда?
Райнасон покачал головой.
— Не знаю. Вот в этом-то и вся загвоздка — я не могу представить доклад по этому разделу, пока не доберусь до истины.
— Тогда, черт бы тебя побрал, дай мне неистинный доклад! Приправь его какими-нибудь мудреными научными штучками, ты сам найдешь, какими именно… — Маннинг остановился и улыбнулся. — Кстати, раз заговорили о неистинных докладах; что ты можешь сказать о их сексуальной жизни?
— Марк Стоворт в своем вчерашнем докладе раскрыл эту тему, — сказала Мара. — Они однополые, и их сексуальная жизнь в одиночестве просто скучна, простите меня за выражение. По крайней мере, так говорит Стоворт. Если бы это было не так, то я уверена, что он все бы нам рассказал об этом.
Маннинг усмехнулся:
— Да, я думаю, что ты права. Теперь смотри, Ли. Я обрисовал тебе свое положение. Теперь я рассчитываю на тебя — ты должен мне помочь. Я должен передать доклад в Совет в течение недели. Не хотелось бы давить на тебя, но ты и сам знаешь, что у меня достаточно возможностей сделать это, если потребуется. Черт побери, сделай мне доклад!
— Я доберусь до чего-нибудь в течение нескольких дней, — заплетающимся языком ответил Райнасон. Его мозг был уже сильно затуманен тарпаком.
