Осмотр на месте - Лем Станислав (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации txt) 📗

– Вы не удивляйтесь, что я все время провожу пальцем по носу: если ты двадцать лет носил очки, трудно отделаться от этой привычки сразу же после перехода на контактные линзы. Вы сообщили мне содержание представления, а я сообщу вам, кто авторы либретто. Кюссмих выиграет, потому что поладил с «Нестле». Речь шла о золотом кофе. Слышали? Кофе в порошке – если его растворить, выглядит в точности, как золото в чашке.

– А на вкус?

– Так себе. Но это незанятая пока рыночная ниша – никто еще до этого не додумался! Новинка! Пить чистое золото! Понимаете? Он выхватил патент у них из-под носа, вот они и подстроили ему пакость.

– А «Мильмиль»? Вреден он или нет?

– Все вредно, – категорическим тоном ответил мой защитник. – Там есть эндорфины, ну, знаете, соединения, которые организм сам вырабатывает в мозгу, болеутоляющие, морфин из той же оперы. Этих эндорфинов в «Мильмиле» – кот наплакал. Ровно столько, чтобы можно было писать об этом в рекламах. Одни врачи говорят, что это вредно, другие, что полезно. Или, во всяком случае, безвредно. Впрочем, какое это имеет значение? В гражданских делах все решает банковский счет – если уж нельзя выиграть, можно засутяжничать противника насмерть. Сейчас я как раз веду такое дело – о патенте на машину времени. Чтобы путешествовать в будущее. Называется хронорх. Туда и обратно – заметили? Два доктора из очень приличного университета, – назовем их, во избежание огласки, доктор Трефе и доктор Кошер, – изобрели его на пару. А патента им не выдают, потому что действует он не так, как гласит их описание.

– Хронорх? – спросил я с любопытством, уже забыв о «Мильмиле» и ложечках. – Вы не могли бы рассказать об этом подробнее?

– Почему бы и нет? Все взялось из теории Эйнштейна, впрочем, как и остальные несчастья. На быстро перемещающихся телах время течет медленнее. Вам это известно? Ну, конечно, известно… Вот и им пришло в голову, что лететь никуда не надо, достаточно, чтобы тело очень быстро вертелось на месте. Раз в одну сторону, раз в другую. При достаточно большой скорости такого волчка время начинает идти медленнее. Таков принцип. К сожалению, ничто не выдерживает этой тряски, все разлетается. На атомы. Можно, конечно, послать в будущее эти атомы, но больше ничего. Пошлете яйцо – придет фосфор, углеводород и из чего там еще состоит яйцо. И человека можно забросить в будущее только в порошке. Поэтому патентное бюро отказывает им в патенте, а они боятся, что кто-нибудь украдет идею, прежде чем они выдумают средство от этой трясучки. Такое вот дело. Трудное, но я как раз такие люблю. Однако вернемся к нашим баранам. «Нестле» столковалась с Кюссмихом и они поделят золотой кофе. Мамочек и деточек финансировать перестанут. Эксперты усомнятся в своих заключениях. Кюссмих подарил вам замок, чтобы, допустим, продемонстрировать свою силу. Мол, ничего ему не сделают. Подарить семье, изменить номинального владельца собственности – это было бы шито белыми нитками. Нужен был иностранец, заслуженный, но – скажем так – с оттенком двусмысленности. Вы не обидитесь? Чтобы в случае чего можно было сказать: пожалуйста, было кому дарить, все по заслугам, а если дело повернется иначе, сменить пластинку: мол меня ввела в заблуждение видимость, были серебряные ложечки и еще кое-что. Так повернули бы игру против вас. Вы интересовались покупкой дома! Вы подходили им как нельзя лучше, ведь вы не какой-нибудь шалопай; но, разрешите спросить, почему вы согласились принять замок вместе с этими сундуками? Сундуки добили вас окончательно…

– Как же я мог отказаться? Я не видел причин. Да и неучтиво как-то – брать подаренное, но с разбором… ведь это обида для дарителя…

– Я так и думал. Но сундуков ни один суд не проглотит. Знаете, что в них?

– Мне сказали, произведения искусства…

– Разве что сверху. Это же курам на смех. У меня тут дарственная, ксерокс. О содержимом сундуков ни слова.

– Адвокат Трюрли сказал, что там какие-то картины и что их передача мне в собственность требует особого оформления…

– Еще бы, ведь там главные части аппаратуры для производства золотого кофе. Дареному коню в зубы не смотрят, но этот конь был троянский! Вам пришлось хранить то, из-за чего шел настоящий спор, закулисный!

– Да что вы! Я и не заглядывал в эти сундуки…

– Ну да, вы порядочный человек. Вы подписали, вы дали слово, это о вас хорошо свидетельствует, может, где-нибудь еще вам и поверили бы, только не здесь. Их версия такова: вы пытались воспользоваться безвыходным положением Кюссмиха, чтобы сколотить состояние.

– Трюрли говорил что-то в этом роде.

– Вот видите!

– Но объясните мне, почему Кюссмих, подаривший мне то, чего вовсе не хотел дарить, выйдет сухим из воды, а я нет?

– Видите ли, тут дело вот в чем. Допустим, кто-то приходит к вам с большим сундуком и говорит, что убил тетку, в сундуке – ее тело вместе с бриллиантами, и если вы спрячете их у себя, он поделится с вами добычей, – только помогите закопать тетку. Потом оказывается, что он обманул вас. В сундуке одни кирпичи. Он не будет нести ответственность – да и за что? За то, что он вас обманул? Но он ничего не получил от вас при помощи этой лжи. Он скажет, что пошутил, – а вам расхлебывать кашу. Вы согласились стать сообщником убийства постфактум, пообещав спрятать награбленное, а также помочь в захоронении трупа. Это наказуемо. Попытка сообщничества рost homicidium, [7] а также посредничества в реализации награбленного.

– Вы усматриваете тут какую-то аналогию с моей ситуацией?

– Да. Они это очень хитро придумали! И вы еще согласились, чтобы неведомо сколько уполномоченных Кюссмиха следили, как вы соблюдаете условия дарственной! Сказать вам, что вы увидите в замке, если выберетесь туда? Толпу, господин Тихий! Если вам кое-куда приспичит, они вправе сопровождать вас до самого туалета, а также быть рraesentes aрud actum urationis или defecationes, [8] поскольку документ, который вы подписали и позволили заверить подписями двух свидетелей, каких бы то ни было исключений не предусматривает. Ничего не скажешь, отлично сработано!

– Лучше бы вы умерили свое восхищение.

– Хи-хи, вы, ей-богу, веселый клиент, господин Тихий! Так вот: они, видите ли, хотят, чтобы вы добровольно отказались от дара. Если вы не согласитесь, начнется процесс. Замок – ну, тут я вас как-нибудь защитил бы, а вот что касается сундуков – вряд ли. In dubio рro reo, [9] но ни один швейцарец не усомнится, что первым делом вы заглянули бы в сундуки.

– А если бы и заглянул, что с того?

– Вам непременно хочется знать? Хорошо, я скажу вам. Там еще ценные бумаги, учредительные акции Кюссмиха, патенты, техническая документация, и будь вы человеком менее порядочным, но более предусмотрительным, вы бы это обнаружили и дали знать Кюссмиху, чтобы он забрал свое добро. А вы сидели тихо. Нет, молчите – я вам верю! Однако коллега Трюрли намерен состряпать из этого весьма красочную историю. Бездействие как dolus, [10] а то и как corpus delicti. [11] На вашем месте я сразу бы принялся за эти сундуки.

– Вы говорите странные вещи.

– Потому что я знаю, кто такой Кюссмих, а вы только начинаете узнавать. Это еще не все. Они будут помалкивать, но если вы решите уехать, то будете задержаны на границе или в аэропорту. Намерение бежать в страну, не подписавшую со Швейцарией соглашение о выдаче уголовных преступников.

– Что же вы посоветуете?

– Есть дубина и на Кюссмиха, но у нее два конца. Откажись вы от дара теперь, Кюссмих не был бы в восторге. Тут есть юридическая тонкость. Пока не будет вынесен благоприятный для него приговор, иск будет висеть над ним, как дамоклов меч. Мы знаем, что меч этот снимут, вложат в ножны и похоронят, но если еще до вынесения приговора печать раструбит о вашем отказе от щедрого дара, одно потянет за собой другое, и вонь будет изрядная. Пресса обожает такие скандалы! Зато после приговора никого уже не будет интересовать ни замок, ни вы, ни сундуки, и никто не заметит, что он подарил, а вы вернули ему подарок, потому что так вам заблагорассудилось, и точка. Понимаете?