Через терний — к звездам? - Овчинников Олег Вячеславович (читать книги без TXT) 📗

Но капитан Парсинг был не из тех, кто легко сдается.

— Спокойно, сынок, — подбодрил он пилота. — Беру управление на себя.

Пилот благодарно улыбнулся своими побледневшими губами и с трудом разжал левой рукой пальцы правой, мертвой хваткой вцепившиеся в рычаг переключения скоростей. Парсинг занял пилотское кресло, помощник капитана и пилот пристроились слева и справа от него. Все аккуратно пристегнулись ремнями безопасности: как показала практика, эта традиция оказалась полезной.

— Начнем рассуждать логически, — предложил капитан. — Сам по себе космический корабль остановиться не может. В космосе он по инерции будет двигаться сколь угодно долго. Значит…

— Нам это только кажется? — предположил пилот.

— Всем троим — одно и то же? — с иронией спросил Парсинг, но, на всякий случай, перекрестился. — Нет, это значит, что на пути корабля находится какое-то препятствие. И несмотря на то, что мы его не видим, оно…

— Нас видит? — наивно удивился пилот.

— …объективно существует. — закончил капитан. — Пока логично?

— Так точно, капитан.! — отозвался Флитвуд.

— Хорошо. Итак, нам осталось только обсудить наши дальнейшие действия. Что, например, сделал бы на нашем месте любой здравомыслящий экипаж?

— Послал бы сообщение на Землю и ждал бы дальнейших распоряжений от комиссии экспертов. — предположил Мак.

— Молодец! — похвалил капитан. — А что же на нашем месте предпримем мы?

— О-оох, — издал тихий стон помощник капитана.

— Дважды молодец! Мы сначала попытаемся найти какой-нибудь способ, чтобы обойти это неизвестное препятствие, а уже потом, когда оно будет благополучно преодолено, сообщим обо всем в комиссию. Мне просто не хочется становиться объектом возможных насмешек. Особенно сейчас, когда эхо от моего исторического обращения к людям Земли еще не утихло.

Спорить с капитаном в таком состоянии было бесполезно. Да к тому же и поздно: еще не закончив говорить, он перешел к активным действиям. А именно — вдавил рычаг переключения скоростей в пол и плавно потянул на себя, включая маневровые двигатели, расположенные на носу корабля. Дальнобойщик начал двигаться задним ходом, отходя от невидимого препятствия на расстояние, достаточное для смены курса.

… Несколько часов спустя капитан Парсинг стоял на поверхности корабля, немного напоминающий средневекового рыцаря в своем скафандре, с зажатым в руке раструбом лазерного излучателя, и готов был заплакать от бессилия, чего средневековый рыцарь уж никак бы себе не позволил.

Трижды Дальнобойщик менял направление полета, пытаясь покинуть пределы родной Солнечной системы. И трижды он натыкался на все то же невидимое препятствие. Нет, родная система, похоже, была совершенно не намерена расставаться со своими сыновьями.

В бессильной ярости Парсинг ударил кулаком по прозрачной стене, ставшей непреодолимым барьером на пути к мечте всей его жизни — к звездам. Перчатка скафандра отчасти самортизировала удар, но все равно резкая боль до локтя пронзила руку капитана. Стена же на удар никак не прореагировала; даже лазерный излучатель не наносил ей никакого видимого ущерба. Невидимого, впрочем, тоже.

Как же все-таки обидно, думал Парсинг, потратить уйму денег и времени на строительство корабля, преодолеть на нем огромное расстояние — и все только для того, чтобы осознать, что Вселенная — это просто круглая, замкнутая пещера. Пусть очень большая, но все-таки ограниченная. А звезды — это только яркие пятна, в беспорядке разбросанные по черной поверхности ее стен.

«Ну вот и все, — грустно думал Парсинг. — Похоже, мне все-таки придется…»