Мигрант, или Brevi Finietur - Дяченко Марина и Сергей (книги читать бесплатно без регистрации TXT) 📗
Они шагали через лес, который то озарялся, то темнел в такт шагам офицера.
— Не имеет значения, — признался Крокодил. — Как вы думаете: ваш дом будет существовать вечно?
— Ничто не существует вечно, — мягко сказал офицер. — Вон то строение, впереди, налево, — ваше временное жилище. Внутри легкая еда и напитки, вещи, постель и средства гигиены. Дом доставит вам радость и подарит покой, а потом исчезнет, как все на свете; мы рады помочь в обустройстве и адаптации. До окончательного принятия вами решения осталось пять суток.
— А если я не успею решить?
— Тогда решит миграционная служба, исходя из ваших интересов.
— А если для принятия решения мне понадобится больше времени?
— Время — ресурс, — офицер был терпелив, как наковальня. — Нет возможности тратить его бесконтрольно.
— У меня недостаточно информации, — сказал Крокодил. — Где мне добыть информацию?
Устройство имело вид плоского глиняного блюда. Офицер велел Крокодилу налить в него воды из фляги и переждать пару секунд, пока «произойдет установка».
Вода на блюде перестала волноваться и замерла, похожая на большую силиконовую линзу. Офицер велел Крокодилу коснуться ее деревянным удостоверением личности. Поверхность воды в чаше дрогнула, помутнела, и в глубине внезапно открывшегося экрана Крокодил увидел свое имя, будто нацарапанное тонкими штрихами: «Андрей Строганов».
— Произошла авторизация, — сказал офицер. — Но пока ваш статус не определен, вы можете пользоваться только этим устройством.
— Как пользоваться?
— Задавайте свои вопросы.
— Любые?
— Да, — офицер впервые выказал признаки нетерпения. — Но от верной постановки вопроса зависит ответ, вы это понимаете?
— Значит, мне ответят не полно, не четко, не на все вопросы?
— Попробуйте, — офицер повернулся к двери. — А еще лучше, отдохните. Вы переутомлены. Если будет надобность — вызовите врача.
— В каких правах ограничен зависимый член общества?
«Вправе принимать решения, касающиеся общества в целом. Вправе устанавливать опеку над другими людьми, в том числе своими детьми. Вправе принимать решения себе во вред».
Ответы на вопросы, заданные вслух, появлялись мгновенно, будто нацарапанные на воде. А потом исчезали.
— Что значит — принимать решения себе во вред?
«Решение умереть. Решение переменить участь к худшему. Решение отказаться от деятельности. Решение…»
— Стоп, — Крокодил, того не замечая, с корнем рвал траву, устилавшую пол домика. — Полноправный гражданин имеет право умереть?
«Да».
— А кто определяет, лучше некая участь или хуже?
«Комплексный подход: учитывается соответствие деятельности нуждам общества и психофизическим характеристикам человека».
— Отказ от деятельности — это что?
«Отказ от осмысленной деятельности, то есть работы, учебы, самосовершенствования, проведения досуга».
— То есть зависимый гражданин не имеет права лежать и плевать в потолок?
«В порядке рекреационной деятельности, ограниченное время — может».
— А потом?
«Зависимый гражданин не может отказаться от осмысленной деятельности».
— А полноправный?
— «Полноправный гражданин принимает все решения относительно своей жизни, в том числе реализует право на саморазрушение».
— О как…
Крокодил посмотрел на свои руки. Пальцы позеленели от травяного сока, ногти траурно подернулись землей. Пол в доме казался побитым гигантской молью. «Еще вычтут с моего будущего хозяина, — подумал Крокодил, — вычтут за ущерб, нанесенный миграционной службе…»
— В чем состоит тест — Проба — на полное гражданство?
«Ряд испытаний».
— И все?
«Ряд испытаний».
— Обладает ли зависимый гражданин правом на свободное перемещение?
«Да, если это не противоречит интересам общества и его собственным интересам». Крокодил подумал.
— Может ли зависимый гражданин служить в миграционном офисе?
«Зависимый гражданин не может работать на позициях, связанных с ответственностью перед обществом».
— Значит, нет?
«Нет».
Крокодил закусил губу.
— Что случилось на Земле?
«Информация за рамками компетенции источника».
Он проснулся в полной уверенности, что лежит в своей постели, одеяло соскользнуло, а окно приоткрыто и оттуда тянет сквозняком. Он почти увидел воздух, дрожащий над батареей, и край занавески, которая покачивается от сквозняка. Он увидел комнату в мельчайших деталях — цвет и фактуру обоев, неубранную чашку на краю письменного стола, свалившийся на пол лист бумаги… И тут же вспомнил, что он не дома, что он на другой планете, а по Земле ходят динозавры и назад дороги нет.
Он сел. В маленьком домике было влажно и свежо: окно открыто нараспашку, и на травяной ковер, отросший за ночь, выпала роса. За окном неподвижно стоял лес: что-то в нем трещало и сопело, посвистывало и возилось, и все эти звуки были нарочито уютными, комфортными, без единой нотки опасности.
Ничто не существует вечно.
Сверху, на небе и в кронах, было уже совсем светло. Внизу, у корней, плотно стоял туман и нависал сумрак. Стены деревянного дома пахли смолой и пылью. Крокодил закрыл глаза — и снова увидел свою комнату; мысленно вышел в коридор, прошлепал в тапочках на кухню, увидел плиту и холодильник с цветными магнитами на дверце… Он все собирался подарить их сыну… хотя последний раз они виделись три месяца назад и Светка увезла малыша в Англию… Или все-таки в Германию?
А если Светка с сыном по какой-то причине не эмигрировали — значит, они остались на Земле, — значит, что с ними случилось?!
Но фокус в том, что никакой Светки не существует. И она, и Андрюшка-младший появятся на свет через миллионы оборотов Земли вокруг Солнца. Собственно, и Крокодила нет; кто же тогда сидит на траве скрестив ноги и постанывает сквозь зубы?
Он заставил себя встать и умыться. Круглое глиняное блюдо так и стояло, полное воды, поверхность ее взялась еле различимой пленкой.
Крокодил ткнул в воду плашкой на цепочке.
«Андрей Строганов».
— Я хочу сделать запись. Для памяти. Где… кора?
Он хотел сказать «бумага», но на его новом родном языке подходящее слово означало древесную кору. Бересту. Всего-то.
«Вы найдете письменные принадлежности в отделении для письменных принадлежностей».
— Спасибо, — сказал Крокодил со всем возможным сарказмом.
Он обшарил хижину. На этот раз он знал, что искать, и скоро обнаружил тончайший лист бересты, аккуратно подвешенный на сучок. В край плотного желтоватого листа была вправлена иголочка — вроде стилоса. Крокодил выцарапал свое имя, осторожно, медленно, преодолевая рассогласованность между мышечной памятью и письменными знаками нового родного языка.
Каракули тут же преображались, делаясь похожими на работу умелого каллиграфа. Получалось красиво, Крокодил даже залюбовался. Несколько минут он пробовал писать, что в голову взбредет, — отдельные слова, цитаты, ругательства, которые обычно царапают на заборах, в конце концов исписал весь лист и смутился. Потрогал написанное пальцем; буквы и слова исчезли, как не бывало.
Тогда он положил белый лист на траву и попытался выписать в столбик все угрозы существованию Земли, какие смог припомнить. Терроризм?
Война? Эпидемия? Вторжение инопланетян? Вот это последнее вряд ли: инопланетяне, по всей видимости, давно вторглись куда надо и организовали выгодный бизнес по устройству нелегальных мигрантов… А нелегальных потому, что с Земли-то их никто не выпускал, никто не оформлял им ПМЖ; знай общественность Земли о том, что из-под носа уводят ценных специалистов, — забила бы тревогу, запретила бы выезд, закрыла границы…
Крокодил ухмыльнулся и понял, что губы растрескались от жажды. Он снова наполнил флягу; кстати, а чем он, Крокодил, так уж ценен, что его вывезли?
А чем ценен Вэнь? Оптимизмом, трудолюбием, умением приспосабливаться? Ладно, Вэнь — вечный мигрант, для него естественно оказаться за сотни парсеков и миллионы лет от дома. Но при чем тут Крокодил?
