Драконы Перна (сборник) - Маккефри Энн (читать книгу онлайн бесплатно без .TXT) 📗
— Много усердия, но мало энтузиазма, — произнес Ф'нор, заставив Ф'лара вспомнить о предстоящем осмотре мастерских холда.
Всадники спустились по истертому наклонному въезду; широкая дорога, по бокам которой стояли дома, привела к огромным каменным залам — центру ремесленного производства. Мрачно качая головой, Ф'лар смотрел на поросшие мхом желоба на кровлях, вьющиеся растения, вцепившиеся в стены. Это вопиющее пренебрежение простыми мерами безопасности причиняло ему боль — как и любому хранителю древних традиций. Мох, кусты, трава не должны соседствовать с человеческими поселениями.
— Новости распространяются быстро, — усмехнулся Ф'нор, приветливо кивнув спешившему куда-то ремесленнику в халате пекаря; тот невнятно пробормотал приветствие. — Не видно ни одной женщины.
Ф'нор был прав. В этот час женщины должны были заполнять улицы холда — спешить к складам за припасами, торопиться к реке, чтобы не потерять ни минуты ясного теплого дня, такого подходящего для стирки, или идти к фермам, на полевые работы. Но ни одна фигура, одетая в платье, так и не попалась всадникам на глаза.
— Мы привыкли к вниманию женщин. Нас это избаловало, — философски заметил Ф'нор.
— Давай вначале заглянем в ткацкую мастерскую. Если я правильно помню...
— Не сомневаюсь, что память и на сей раз не изменяет тебе, — снова усмехнулся Ф'нор. Он не придавал большого значения их кровному родству, но вел себя с Ф'ларом более свободно, чем с прочими обитателями Вейра, включая и других бронзовых всадников. В этом тесном сообществе равных Ф'лар слыл замкнутым человеком. Однако ему охотно подчинялись, хотя он поддерживал в своем крыле строгую дисциплину. Его крыло первенствовало в Играх, его всадники никогда не исчезали при пересечении Промежутка, звери крыла никогда не болели. Как правило, всадника, оставшегося без дракона, изгоняли из Вейра.
— Насколько я помню, — повторил Ф'лар, — Л'тол поселился в одном из холдов Плоскогорья.
— Л'тол?
— Да, бронзовый всадник из крыла С'лела. Вспомни.
Во время Весенних Игр неудачный маневр в воздухе подставил Л'тола и его зверя под огненный поток, извергнутый драконом С'лела. Л'тол сорвался с шеи своего дракона, когда тот пытался увернуться от огня. Один из всадников крыла ринулся вниз и успел подхватить Л'тола, но его дракон, обгоревший, сломавший крыло, не выжил после удара и отравления парами фосфина.
— Да, Л'тол может помочь нам, — согласился Ф'нор, и оба всадника направились к бронзовым дверям ткацкой мастерской. Они задержались на пороге, приноравливаясь к тусклому освещению зала. Стены были усеяны светильниками, гроздьями нависавшими над большими ткацкими станками, на которых искусные мастера ткали прекрасные гобелены и яркие полотна.
Здесь царила атмосфера целеустремленного молчаливого усердия.
Еще до того, как глаза всадников привыкли к полумраку, к ним подошел невысокий человек, вполголоса приветствовал их и пригласил следовать за ним.
Он провел всадников в маленькое помещение, располагавшееся справа от зала и отделенное занавесью. Там человек повернулся к ним, подставив лицо под ровное сияние фосфорных светильников. Что-то неуловимо знакомое выдавало в нем бывшего обитателя Вейра; его лицо покрывали морщины, щеку бороздили шрамы от старых ожогов. Он постоянно моргал, и глаза его были полны тоской.
— Теперь меня зовут Лайтол, — произнес человек хриплым голосом.
Ф'лар печально кивнул.
— Ты, наверное, Ф'лар, — сказал Лайтол, — а ты — Ф'нор. Вы оба похожи на своего отца.
Ф'лар снова наклонил голову.
Лайтол судорожно сглотнул. Лицо его подергивалось, словно встреча с обитателем Вейра была нелегкой для изгнанника. Он попытался выдавить улыбку.
— Драконы в небе! Новости летят быстрее Нитей.
— Неморт'а отложила золотое яйцо.
— Йора умерла? — с волнением спросил Лайтол, и лицо его на мгновение перестало нервно подергиваться. — А Неморт'а? Кто догнал ее? Хат'?
Ф'лар кивнул.
Горькая гримаса появилась на лице изгнанника.
— Снова Р'гул, да?
Он уставился в стенку невидящим взглядом, веки его застыли, но щека и висок опять задергались. Потом Лайтол повернулся:
— Вам досталось Плоскогорье? Все Плоскогорье? — спросил он, сделав ударение на слове «все».
— Да, — кратко подтвердил Ф'лар.
— Вы видели женщин Фэкса, — в словах Лайтола слышалось отвращение. Он не спрашивал, он только констатировал очевидный факт. Помолчав, он добавил: — Так вот, лучших нет на всем Плоскогорье.
В голосе звучала высшая степень презрения. Лайтол присел на массивный стол, занимавший почти половину крохотной комнатки; руки его с такой силой сжали широкий ремень, стягивающий свободную тунику, что толстая кожа сложилась вдвое.
— Похоже, ваши надежды не оправдались, не так ли? — продолжал Лайтол.
Он говорил слишком много и слишком быстро. В устах другого, менее значительного человека, эти слова прозвучали бы оскорбительно. Но его болтливость была, очевидно, следствием ужасающего одиночества, в котором жил изгнанник. Он задавал торопливые вопросы и сам же отвечал на них, словно стремился утолить ненасытную жажду общения с людьми своего круга. Однако он давал всадникам ту информацию, в которой они больше всего нуждались.
— Фэкс любит женщин покорных, с пышным телом, — продолжал бормотать Лайтол. — Он сломил даже леди Гемму. Все было бы иначе, если бы он нуждался в поддержке ее семьи, да, совсем иначе. Атак — он заставляет ее рожать раз за разом и рассчитывает, что когда-нибудь роды убьют ее. Он своего добьется. Так оно и будет. — Лайтол разразился неприятным сухим смехом. — Когда Фэкс пришел к власти, все благоразумные люди отослали своих дочерей подальше с Плоскогорья или изуродовали их.
Он замолчал; мрачные, горькие воспоминания отражались на его лице, глаза сузились от ненависти.
— Я был глупцом... думал, что положение всадника — пусть даже бывшего всадника — гарантирует мою неприкосновенность...
Лайтол встал, расправил плечи и повернулся к своим гостям. Лицо его исказила ярость, голос был тихим и напряженным.
— Убейте этого тирана, всадники, убейте во имя безопасности Перна! Во имя Вейра и его повелительницы! Он только и ждет подходящего момента. Он сеет недовольство среди прочих лордов. Он... — Лайтол рассмеялся — зло, почти истерически, — он воображает себя равным всадникам.
— Значит, в этом холде нет претенденток? — Голос Ф'лара прозвучал достаточно резко, чтобы привести в чувство человека, погрузившегося в пучину ненависти.
Лайтол уставился на бронзового всадника.
— Разве я не сказал вам? Лучшие либо погибли по вине Фэкса, либо были отправлены подальше. Остались сплошь ничтожества. Слабоумные, невежественные, глупые, вялые... Такие же, как Йора. Она... — Лайтол прервал речь, судорожно стиснув челюсти. Потом встряхнул головой и закрыл лицо ладонью, пытаясь скрыть боль и отчаяние.
— А в других холдах?
Мрачно нахмурившись, Лайтол пробормотал:
— То же самое. Умерли или бежали.
— А как насчет холда Руат?
Ладони Лайтола скользнули вниз; он внимательно посмотрел на Ф'лара, губы его искривились в усмешке.
— Вы рассчитываете найти новую Торину или Морету, затаившуюся в Руате? Знай, бронзовый всадник: все, в ком текла подлинная кровь Руата, мертвы. В тот день клинок Фэкса мучила жажда. Он сумел распознать истину в сказках арфистов; он узнал, почему лорды Руата были так щедры к всадникам, и он понял, что руатанцы — особые люди. Вы же знаете, — голос Лайтола упал до доверительного шепота, — что они были изгнанниками из Вейра — как и я.
Ф'лар печально кивнул, не желая лишать отчаявшегося человека этого крохотного утешения.
— Поверьте, немного, очень немного осталось от прежнего Руата, — покачал головой Лайтол. Потом он хихикнул. — Но и Фэкс ничего не получает от холда, кроме неприятностей.
Эта мысль, по-видимому, подняла Лайтолу настроение, он стал более спокойным.
— Теперь мы, в нашем холде, делаем лучшие одежды на всем Перне. А наши кузнецы славятся оружием отличной закалки. — В глазах изгнанника сверкнула гордость за приютившую его общину. — Но Руат... Новобранцы оттуда часто умирают от странных болезней или несчастных случаев. А женщины из Руата, которых брал Фэкс... — Он захлебнулся судорожным смехом. — Ходят слухи, что на несколько месяцев он стал импотентом.
