Право Быть (СИ) - Куприк Дмитрий Андреевич (мир бесплатных книг .TXT) 📗
Пират в желтом шлеме подошел к Максиму и ткнув его стволом возле равны спросил:
— Идти можешь?
— Да могу, со мной все в порядке. Вы не могли бы помочь моему другу? Он ранен, но быстро поправится — будет хорошим и сильным рабом. — лейтенант не строил иллюзий по поводу их возможного будущего.
Пират подошел к Эдварду и пару раз пихнул его ногой под ребра, тот лишь слабо застонал не в силах закричать.
— В расход, — прозвучал лаконичный, будничный голос, искаженный системой передачи голосовой связи.
— Что?! — опешил Макс, выбросив руки вперед в останавливающем жесте, — постой…
Он не успел договорить. Яркая вспышка, жужжащий звук, метнувшегося к Кипплеру сгустка плазмы прервал его бессмысленные просьбы. Макс стоял, ошеломленно смотря на зияющую дыру в теле сослуживца. Он почувствовал запах жареного мяса. Вдруг кровь в нем закипела и он почувствовал звериную ярость и желание сделать из тварей мясно-металлический фарш. С криком «Мрази!» он бросился на ближайшего пирата, забыв о боли и собственной безопасности. Врезав ему ногой с солнечное сплетение, и добавив мощный удар коленом в голову, Макс выхватил из его рук автомат, и уже был готов выпустить весь его заряд в опешившего желтоголового ублюдка, как вдруг мир для него прекратил существовать и он отправился в забытье — цевье автомата третьего пирата оставило на затылке Прайтона сочащееся кровью большое рассечение.
Когда Макс пришел в себя, он обнаружил что находится в комнате совещаний, находящейся перед капитанским мостиком. Здесь же находились оставшиеся в живых члены экипажа «Огненного Шторма». Почти все раненные, напуганные и угрюмые они скучковались поближе друг к другу, опасливо поглядывая на виновников их пленения. Пираты молча стояли направив на них стволы своих внушительных дробовиков и плазменных автоматов.
— Где капитан этого замечательного судна?! — неожиданно для Макса раздался насмешливый голос, и в зал не спеша зашел человек одетый в строгий черный костюм и белую рубашку с галстуком. Он был коротко пострижен, чисто выбрит и носил прозрачные очки для зрения, точно такие же как носили люди в бедных кенийских трущобах Африканского Союза, где люди, в подавляющем своем большинстве, не могли себе позволить операцию по восстановлению зрения. У человека было круглое лицо, прямой греческий нос, аристократичные тонкие брови, расположившиеся правильными полумесяцами высоко над ярко-зелеными и наполненными внутренней силой глазами, в которых играл жадный огонек азарта и предвкушения добычи.
— Его нашли в ангаре, и уже волокут к вам босс — ответил один из охранявших пленников бойцов, не большого телосложения и с густой черной бородой.
— Надеюсь вы вели с ним себя вежливо, все таки это КА! ПИ! ТАН! — громко и членораздельно обозначил он крайнее слово, при этом подняв вверх руку с устремившемся ввысь указательным пальцем и потряс последним, словно бы это прибавляло значимости слову «капитан».
— Я хочу обсудить с ним некоторые вопросы, волнующие меня — добавил он все тем же насмешливым голосом, порой растягивая буквы словно разговаривал с представителями высших сословий.
Через минуту из коридора, ведущего к залу совещаний, послышалась ругань, звуки борьбы и несколько выстрелов. За тем все стихло. Потом опять звуки борьбы и снова ругань. В помещение влетел капитан Шеридан, и еле удержавшись от позорного падения к ногам пиратского командора, остановился прямо перед лицом, не шелохнувшегося ни на йоту, пирата.
— О! Какая встреча капитан Шеридан! Я чувствовал, что увижу здесь кого-то знакомого, но вас капитан я не ожидал здесь увидеть! Давно вы командуете «Огненным Штормом»? — наигранно обрадовался пират, положив одну руку на плечо напряженному капитану, а второй производя активное рукопожатие, — Мне доложили, что корабль последние два года находился под командованием Сэма Баккстета. Как вы знаете тоже моего «хорошего» — он поднял две руки верх и жестом взял слово «хорошего» в кавычки. — друга. Как вы здесь оказались друг мой?
— К чему эта комедия Маверик? — холодно спросил капитан.
— Ну что ты так. — обиделся король Маверик, — я к тебе со все душой, а ты?
— А я жалею что тридцать лет назад пожалел твое жалкое суденышко и не поджарил тебя, ублюдка, тем самым облегчив бы человечеству жизнь. — не сдержался Шеридан.
С лица пирата слезала притворная улыбка, и лицо его приняло более естественное для пиратского командора выражение насмешливого презрения к обычным смертным. Маверик слегка повернулся в сторону своих бойцов, хмыкнул, пожав плечами и разведя в сторону руки, словно говоря — «я сделал все что мог», неожиданно врезал капитану в челюсть, от чего тот упал на пол и не успев подняться принял в свою голову еще два добивающих удара ногами. Король принялся месить корчащегося от боли на полу капитана «Огненного Шторма»
Увидев это, несколько членов экипажа ринулись было ему на помощь, но два выстрела из дробовика и два новых трупа в форме солдат Альянса свели на нет любые попытки проявления героизма в будущем.
— А ну не дергаться мрази! — с нескрываемой ненавистью произнес один из пиратов, державший древний шестиствольный пулемет, заряженный лентой длинных свинцовых патронов, и одетый в камуфляжную форму начала 21 века. Видимо — ценитель раритета.
Маверик перестал избивать уже почти потерявшего сознание капитана и низко нагнувшись тихо заговорил ему прямо в лицо:
— Теперь слушай меня внимательно придурок. Я знаю что ты везешь кое что, что нужно твоим хозяевам в Белом Доме. Ты украл у них кое-что важное, настолько важное, что тебе понадобилось подделывать свой перевод на «Огненный Шторм». Будь сговорчив и убедителен и я пощажу всех твоих девочек которые остались живы на этом корабле.
— Я не понимаю о че… — не успел договорить Джон, как Маверик резко выпрямился, разочарованно вздохну, дал знак двум пиратам из его свиты и пошел в каюту капитана, в след за ним поволокли ее хозяина. Дверь каюты закрылась, отрезая Шеридана от остатков его экипажа. Из двери капитанской каюты слышны были стоны капитана, отборный мат и истеричные вскрики пиратского командора. Пытка продолжалась около двадцати минут. Среди хаоса звуков иногда можно было различить слова, смысл которых явно давал понять всем присутствующим что то, что нужно было Маверику от Джона имело первостепенную важность, по сравнению с которой только что кончавшееся полным разгромом объединенных сил сражение было малозаметным рядовым событием. Макс невольно удивился — что могло быть важнее ЭТОГО? Мало того что у пиратов, откуда не возьмись, появился крупнейший из известных в системе таранных крейсеров, не отображаемый в информационных системах четырех враждующих друг с другом государственных объединений, и имеющий бронирование на порядок превосходящее даже толстую обшивку русского «Мономаха», так и еще мощнейшая группировка флота в системе была превращена в груды металлолома и горы трупов, что само по себе означало не просто удар по авторитету квартета, но и то что теперь населению квартета угрожала непосредственная смертельная опасность в виде реально существующего пиратского флота, пополненного свежезахваченными трофеями.
Макс с ужасом слушал эти крики. Он вдруг подумал о том что это его конец, вспоминая с какой обыденностью была проделана дыра в лейтенанте Кипплере. Что велика вероятность того, что не получивший нужной информации Маверик прикажет выпустить тут всем кишки. Солнечная Система была полна слухов о жестокости главы «Семи королей». Не раз, еще в пору его молодости, когда он лично возглавлял набеги, находили суда с полностью перебитыми экипажами. На некоторых оставались уцелевшие, которые отвечая на вопрос «К чему такая жестокость? Почему он не взял их в рабство?» обезумевшие бедняги отвечали коротко и ясно — «У него было плохое настроение».
Макс почувствовал как чувство страха и отчаяние начинают овладевать им. Это был тот самый липкий страх реальной смерти, который становиться еще тем ощутимее и ужаснее, чем больше времени проходит до ее наступления. Он вопрошающе смотрел на остатки своего экипажа. Во всех лицах было видны одни и те же эмоции. Их осталось семнадцать человек, и они бы обязательно предприняли бы попытку дать бой, однако отряд пиратов численностью в пятьдесят человек стоял по периметру всего, тускло освещаемого редкими уцелевшими светоплитами, зала совещаний направив на них стволы и не сводя глаз с пленников, заставляя тех отбросить глупые мысли о неповиновении.
