Ждущие звёзды (ЛП) - де Бодар Альетт (мир бесплатных книг TXT) 📗
− Нет, не нужно, − отозвалась Кук. − Сначала послушай, что я скажу.
Звонок раздался ночью: мужчина в униформе Совета спрашивал Кэтрин Джордж − как будто не знал, что перед экраном стоит именно она, растрепанная и бледная, в три часа утра.
− Да, это я, − сказала Кэтрин.
Она боролась с ночными кошмарами − всё чаще и чаще просыпалась среди ночи с воспоминаниями о том, что всё её тело было забрызгано кровью; что она беспомощно наблюдала за гибелью звезд; о треске и мгновении, когда она зависла одна в темноте, зная, что получила смертельный удар...
Мужчина говорил спокойно и бесстрастно. В Стиле произошел несчастный случай, непредвиденное прискорбное происшествие, и Совет приносит ей свои соболезнования − они извиняются за поздний звонок, но сочли необходимым сообщить...
− Понимаю, − ответила Кэтрин.
Она держалась неестественно прямо, помня о своем последнем столкновении с Советом − тогда Джейсон назвал её желание попасть в космос нецелесообразным. Когда они сказали, что Джоанна...
Джоанна.
Вскоре слова мужчины заскользили мимо неё, как вода по стеклу, − пустые утешения и соболезнования, а у неё словно вырвали сердце. Она боролась с рыданиями, с тошнотой, хотела повернуть время вспять, к прошлой неделе, когда Джейсон со смущенной улыбкой подарил ей веточку цветущего абрикоса; хотела вдохнуть пряный аромат лимонного кекса, который он испек для неё, снова увидеть, как он с напускным равнодушием ожидает, понравится ли ей угощение. Хотела оказаться в его крепких объятиях и услышать, что всё хорошо, что всё будет хорошо, что с Джоанной всё в порядке.
− Мы обзваниваем её подруг, − говорил мужчина, − и, поскольку, вы были очень близки...
− Понимаю, − произнесла Кэтрин. Конечно, до него не дошла ирония: в прошлый раз Совету − Джейсону − она ответила точно так же.
Мужчина прервал связь, и Кэтрин осталась одна. Она стояла посреди гостиной и боролась с захлестнувшими чувствами − смутно знакомым неприятным ощущением в животе, осознанием того, что она чужая среди галактинцев; что она здесь не по своему желанию и не может уйти; что её жизнь должна быть более значительной, более насыщенной, чем медленное постепенное умирание, чем тиражирование новостей, в которых нет ни малейшего её вклада, − и что жизнь Джоанны должна была быть более значительной...
Экран всё ещё мигал. Какое-то более раннее сообщение от Совета, которого она не видела? Но почему...
На ощупь в темноте она ввела команду восстановить сообщение. Пока оно обрабатывалось, экран ненадолго почернел, и затем Кэтрин увидела лицо Джоанны.
На мгновение − бесконечное, мучительное мгновение она с облегчением подумала, что произошла ошибка, что Джоанна жива, но тут же осознала свою глупость − это же не звонок, а просто послание из могилы.
Джоанна была бледной, такой бледной, что Кэтрин захотелось её обнять, соврать, как и раньше, что всё будет хорошо, − но она больше не произнесет этих слов, никогда.
− Прости, Кэтрин, − сказала Джоанна. Её голос дрожал, а под глазами залегли круги на пол-лица, отчего она выглядела как бледный кошмар из фильмов ужаса − призрак, неприкаянная душа, упырь, жаждущий человеческой плоти. − Я не могу, больше не могу. В Заведении было хорошо, но теперь становится хуже. Я просыпаюсь по ночам и чувствую себя больной − как будто всё хорошее ушло из мира, будто еда стала безвкусной, а я как привидение прозябаю день за днем, словно вся моя жизнь бессмысленна и лжива. Что бы они ни сделали в Заведении с нашими воспоминаниями, теперь это нарушилось. Я разрываюсь на части. Прости, но я этого больше не вынесу. Я... − Она на мгновение посмотрела мимо камеры и опять повернулась к Кэтрин. − Я должна уйти.
− Нет, − прошептала Кэтрин, но она ничего не могла изменить. Ничего не могла сделать.
− Ты всегда была самой сильной из нас, − сказала Джоанна. − Пожалуйста, помни об этом. Пожалуйста. Кэтрин.
Затем камера выключилась, в комнате повисла гнетущая тишина, и Кэтрин почувствовала, что плачет, хотя слез не осталось.
− Кэтрин? − сонным голосом позвал из спальни Джейсон. − Ещё слишком рано, чтобы проверять рабочую почту...
Работа. Любовь. Бессмысленно, как говорила Джоанна. Кэтрин подошла к огромному окну и стала смотреть на распростертый внизу город − могущественный Прайм, центр Галактической Федерации. Здания окутаны светом, по улицам проносятся автолёты, в центре очертания громады Парламента − гордое доказательство того, что Галактическая Федерация по-прежнему контролирует большую часть галактики.
Огней слишком много, чтобы увидеть звёзды, но Кэтрин всё равно могла их представить, всё равно чувствовала их притяжение − всё равно помнила, что одна из них была её домом.
«Ложь, − говорила Джоанна. − Сфабрикованная, чтобы удержать нас здесь».
− Кэтрин?
Джейсон остановился за её спиной, обняв одной рукой за плечи − неловкая нежность, как всегда, как в тот день, когда он предложил жить вместе, стоя на одной ноге и не глядя на Кэтрин.
− Джоанна умерла. Покончила с собой.
Она скорее почувствовала, чем увидела, что он застыл. Спустя некоторое время Джейсон произнес изменившимся голосом:
− Мне так жаль. Я знаю, как много она значила...
Он осёкся и тоже молча стоял, глядя на город внизу.
Ее охватило то же чувство, что и в детстве, когда она посыпалась по ночам, − смутное ощущение, что с миром что-то не так; что в тенях скрываются наблюдатели, выжидающие возможности её схватить; что она не совсем вернулась в свое тело; что рука Джейсона на её плече − просто прикосновение призрака; что для безопасности недостаточно даже его любви. Что мир вокруг неё распадается на части, снова и снова. Она сделала вдох, надеясь рассеять это ощущение. Конечно, это просто горе, усталость, но ощущение не проходило, и от этого её почти тошнило.
− Лучше бы нас убили, − сказала Кэтрин. − Это было бы милосерднее.
− Убили? − переспросил Джейсон с неподдельным удивлением.
− Когда нас забрали у родителей.
Джейсон немного помолчал. Затем произнес:
− Мы не убийцы. Ты что, считаешь нас чудовищами из сказок, которые убивают и сжигают всех, кто от них отличается? Конечно же, мы не такие.
В его тоне больше не было неуверенности или неловкости. Кэтрин будто прикоснулась к какому-то глубокому источнику, содрала часть кожи, под которой оказались первобытные рефлексы.
− Вы стерли нам память. − Она даже не пыталась сдержать горечь.
− Нам пришлось. − Джейсон покачал головой. − Иначе вас бы убили. Ты это знаешь.
− Как я могу тебе доверять?
«Посмотри на Джоанну, − хотела она сказать. − Посмотри на меня. Как ты можешь говорить, что оно того стоило?»
− Кэтрин... − устало произнес Джейсон. − Мы это уже проходили. Ты с ранних лет смотрела видеофильмы. Мы не задавались целью похитить у вас детство, и ни у кого другого тоже. Но если вас оставить... в неприкосновенности, бывают несчастные случаи. По недосмотру. Как с Джоанной.
− Как с Джоанной. − Теперь её голос дрожал, но Джейсон не шевелился, не делал ничего, чтобы успокоить её или обнять крепче. Наконец она повернулась, пристально посмотрела ему в лицо. Его пронизывал свет, вера, его взгляд был обращен в сторону, и всё его существо лучилось абсолютной убежденностью в своей правоте, в том, что они все правы, и похищенное детство − малая цена за то, чтобы стать галактинцем.
− В ход шло всё подряд. − Джейсон медленно и спокойно, как ребенку, объяснял текст, который они снова и снова проходили за годы совместной жизни, всегда возвращаясь к тому же чудовищному, непростительному выбору, который сделали за них. − Ножницы, ножи, разбитые бутылки. Вы резали вены, вешались, накачивались лекарствами... Нам пришлось... пришлось заблокировать вашу память, чтобы вы начали с чистого листа.
− Пришлось. − Теперь её трясло, а он по-прежнему не понимал. Она по-прежнему не могла заставить его понять.
− Клянусь, Кэтрин. Это был единственный путь.
