Сборник 6 ЭЛЕКТРИЧЕСКОЕ ТЕЛО ПОЮ! - Брэдбери Рэй Дуглас (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
– Полдник номер семьдесят семь, – извещала она. – Целлофановые кулечки, немножко петрушки и жевательной резинки, собранной на полу в зале кинотеатра после сеанса. Потом обязательно прополощите рот.
А мы чуть не дрались из-за добавки. Тут даже Абигайль – Агамемнон – Агата уже не пряталась, а вертелась у самого стола, а что касается отца, то он запросто набрал те десять фунтов веса, которых ему не хватало, и вид у него стал получше.
Когда же А. – А. – Агата почему-либо не желала выходить к общему столу, еда ждала ее у дверей ее комнаты, и в засахаренном яблоке на десерт торчал крохотный флажок, а на нем – череп и скрещенные кости. Стоило только поставить поднос, как он тут же исчезал за дверью.
Но бывали дни, когда Агата все же появлялась и, поклевав, как птичка, то с одной, то с другой тарелки, тут же снова исчезала.
– Агата! – в таких случаях укоризненно восклицал отец.
– Не надо, – тихонько останавливала его Бабушка. – Придет время, и она, как все, сядет за стол. Подождем еще.
– Что это с ней? – не выдержав, как-то воскликнул я.
– Просто она полоумная, вот и все, – заключил Тимоти.
– Нет, она боится, – ответила Бабушка.
– Тебя? – недоумевал я.
– Не столько меня, как того, что, ей кажется, я могу сделать, – пояснила Бабушка.
– Но ведь ты ничего плохого ей не сделаешь?
– Конечно, нет. Но она не верит. Надо дать ей время, и она поймет, что ее страхи напрасны. Если это не так, я сама отправлю себя на свалку.
Приглушенное хихиканье свидетельствовало о том, что Агата прячется за дверью.
Разлив суп по тарелкам, Бабушка заняла свое место за столом, напротив отца, и сделала вид, будто ест. Я так до конца и не понял – да, признаться, и не очень хотел, – что она все же делала со своей едой. Она была волшебницей, и еда просто исчезала с ее тарелок.
Однажды отец вдруг воскликнул:
– Я это уже ел. Помню, это было в Париже в маленьком ресторанчике, рядом с «Дё Маго». Лет двадцать или двадцать пять назад. – И в глазах его блеснули слезы. – Как вы это готовите? – наконец спросил он, опустив нож и вилку, и посмотрел через стол на это необыкновенное существо, этого робота… Нет, на эту женщину!
Бабушка спокойно выдержала его взгляд, так же как и наши с Тимоти взгляды; она приняла их, как драгоценный подарок, а затем тихо сказала:
– Меня наделили многим, чтобы я могла все это передать вам. Иногда я сама не знаю, что отдаю, но неизменно делаю это. Вы спрашиваете: кто я? Я – Машина. Но этим не все еще сказано. – Я – это люди, задумавшие и создавшие меня, наделившие способностью двигаться и действовать, совершать все то, что они хотели, чтобы я совершала. Следовательно, я – это они, их планы, замыслы и мечты. Я то, чем они хотели бы стать, но почему-либо не стали. Поэтому они создали большого ребенка, чудесную игрушку, воплотившую в себе все.
– Странно, – произнес отец. – Когда я был мальчиком, все тогда восставали против машин. Машина была врагом, она была злом, которое грозило обесчеловечить человека…
– Да, некоторые из них – это зло. Все зависит от того, как и для чего они создаются. Капкан для зверя, – простейшая из машин, но она хватает, калечит, рвет. Ружье ранит и убивает. Но я не капкан и не ружье. Я машина-Бабушка, а это больше, чем просто машина.
– Почему?
– Человек всегда меньше собственной мечты. Следовательно, если машина воплощает мечту человека, она больше того, кто ее создал. Что в этом плохого?
– Ничего не понимаю, – воскликнул Тимоти. – Объясни все сначала.
– О небо! – вздохнула Бабушка. – Терпеть не могу философских дискуссии и экскурсов в область эстетики. Хорошо, скажем так: человек отбрасывает тень на лужайку, и эта тень может достигнуть огромного размера. А потом человек всю жизнь стремится дотянуться до собственной тени, но безуспешно. Лишь в полдень человек догоняет свою тень, и то на короткое мгновение. Но сейчас мы с вами живем в такое время, когда человек может догнать любую свою Великую Мечту и сделать ее реальностью. С помощью машины. Вот поэтому машина становится чем-то большим, чем просто машина, не так ли?
– Что ж, может, и так, – согласился Тим.
– Разве кинокамера и кинопроектор – это всего лишь машины? Разве они не способны мечтать? Порой о прекрасном, а порой о том, что похоже на кошмар. Назвать их просто машиной и на этом успокоиться было бы неверно, как ты считаешь?
– Я понял! – воскликнул Тимоти и засмеялся, довольный своей сообразительностью.
– Значит, вы тоже чья-то мечта, – заметил отец. – Мечта того, кто любил машины и ненавидел людей, считавших, что машины – зло?
– Совершенно верно, – сказала Бабушка. – Его зовут Гвидо Фанточини, и он вырос среди машин. Он не мог мириться с косностью мышления и шаблонами.
– Шаблонами?
– Той ложью, которую люди пытаются выдать за истину. «Человек никогда не сможет летать» – тысячелетиями это считалось истиной, а потом оказалось ложью. Земля плоская, как блин; стоит ступить за ее край, и ты попадешь в пасть дракона – ложь, опровергнутая Колумбом. Сколько раз нам твердили, что машины жестоки? И это утверждали люди во всех отношениях умные и гуманные, а это была избитая, много раз повторяемая ложь. «Машина разрушает, она жестока и бессердечна, не способна мыслить, она – чудовище!»
Доля правды в этом, конечно, есть. Но лишь самая ничтожная. И Гвидо Фанточини знал это, и это не давало ему покоя, как и многим другим, таким, как он. Это возмущало его, приводило в негодование. Он мог бы ограничиться этим. Но он предпочел другой путь. Он сам стал изобретать машины, чтобы опровергнуть вековую ложь о них.
Он знал, что машинам чуждо понятие нравственности; они сами по себе ни плохи, ни хороши. Они никакие. Но от того, как и для чего вы будете создавать их, зависит преобладание добра или зла в людях. Например, автомобиль, эта жестокая сила, не способная мыслить куча металла, вдруг стал самым страшным в истории человечества растлителем душ. Он превращает мальчика-мужчину в фанатика, обуреваемого жаждой власти, безотчетной страстью к разрушению, и только к разрушению. Разве те, кто создавал автомобиль, хотели этого? Но так получилось.
