Берег бесконечности - Макдевит Джек (список книг txt) 📗
— Это очень простая технология, — сказал Солли. — У них почти наверняка должна быть такая возможность.
Последним вышел Кейн. Он говорил из кабины пилота, и говорил в манере деловой, но не резкой. Он сказал, что рад встрече с обитателями другого корабля. Это замечание заставило Ким обрадоваться еще сильнее.
— Поздравляю, — сказал Солли.
Кейн спросил, может ли «Охотник» им чем-нибудь помочь. Он был единственным, кто сумел не показать голосом пафос, естественно порожденный этим моментом.
Он глядел с картинки прямо на них примерно минуту. Потом исчез. На экране снова мелькнула эмблема «Охотника», и картинка погасла.
«Конец приема», — произнес ИР.
Ким все еще стояла, слишком заведенная, чтобы сидеть на месте.
— Все бы отдала, только бы узнать, что им ответили!
— Найди настоящие бортжурналы.
Она кивнула:
— Надо будет, когда вернемся. Это первым делом.
Солли сложил руки на груди и уставился в экран.
— Надеюсь, Кейн их не уничтожил.
— Конечно же, нет! Самый торжественный момент в истории человечества. Кейн ни за что бы не стал уничтожать записи. Нет, он их где-то спрятал.
— Но где? И почему?
— Не знаю. Узнаем.
Разговор длился долго, до следующей передачи.
— Знаешь, — сказал Солли, — мне не дает покоя вопрос Кейна. Почему он спрашивал, может ли он помочь? Инопланетянин был лишен хода? Терпел бедствие?
— Может быть. Все равно, черт бы побрал Кейна. Нельзя углубляться в это море догадок.
— Я бы на твоем месте был ему благодарен.
— Это еще почему?
— Если бы он сделал все, как положено, все это дело было бы кончено двадцать семь лет назад. И ты бы к нему и близко не подошла. А вместо этого он тебе оставил такую вкусную загадку и шанс на бессмертие. Так что скажи спасибо.
«Визуалы», — сказал ИР.
Появилась Эмили.
«Здравствуйте еще раз, — сказала она. — Хотите прибыть на борт?»
— Это еще что? — спросил Солли. — Они что, думают, там на борту есть хоть кто-то, говорящий по-английски?»
— Дело не в словах, — объяснила Ким. — Дело в тоне. В невербальном языке. Но вряд ли чужой культуре будет полностью понятен наш язык жестов.
В изображении появился разделенный экран, и рядом с Эмили материализовался «Охотник». Он плавал на фоне реки звезд. За ним через все небо выгнулась оранжевая дуга кольца планеты. Открылся люк грузового трюма и вспыхнули лампы, осветив его изнутри. Половина экрана с Эмили погасла, на ее месте возникла Йоши и поманила в открытую дверь, чтобы обитатели чужого корабля поняли приглашение.
— Неплохо, — сказала Ким.
— Не уверен, — возразил Солли, поджав губы.
— Почему?
— Представь себе, что перед нами в полукилометре корабль, управляемый не людьми, а Бог знает кем, и вот он открывает дверь и приглашает меня внутрь… — Солли поднял руки к небу. — Ой, вряд ли.
— Солли! — с притворным возмущением воскликнула Ким. — А где же твоя тяга к приключениям?
«Охотник» повторил передачу. Снова повторил.
— Эти, кто бы они ни были, обдумывают, — сказала Ким.
Солли кивнул.
— Трипли испытывает удачу. Надо было перестать. Раз предложил — и хватит.
За «Охотником» был виден кусок звездного неба.
— Солли, — спросила Ким, — а как они делают эти картинки?
Он на секунду задумался.
— Проще всего было бы взять сигнал с любого телескопа. — Он глянул в окно, на переливающиеся звездные поля. — А потом наложить на «Охотник», как они сделали с Йоши.
— Значит, это настоящий вид на звезды в ту ночь и из того положения, в котором они находились?
— Вероятно. Даже наверняка.
— И ты думаешь, что это вид с передних телескопов?
— Может быть. Так было бы естественно. А что? Какая разница?
— Возможно, никакой. Но это дает нам курс, на котором они были в момент контакта.
Ким прикинула, как это могло выглядеть.
— А в какое время суток все это происходило? — спросил Солли.
Ким посмотрела на отметки времени. Первый радиосигнал был передан с «Охотника» в 11:42 17 февраля 573 года по времени Сибрайта. Сейчас на «Охотнике» было 16:12.
— Сейчас им надо бы, — сказал Солли, — вернуться к радиопередаче и продолжать разговор. Пытаться сделать следующий шаг.
Экран ГЕСДО снова погас.
— Похоже, — сказала Ким, — приглашение не дошло.
Почти два часа ничего не происходило. Потом «Охотник» снова передал изображение открытого люка, на этот раз вместе с Трипли. Но он только помахал в объектив и не пытался указывать на трюм.
— Кажется, у них кончились идеи, — заметил Солли.
Ким грустно вздохнула:
— Мне это удивительно.
— Почему?
— Они столько лет пытались добиться именно этого и оказались настолько не готовы.
— Ты насчет картинок с открытым люком?
— Я насчет того, что здесь все кажется спонтанным. Как ты думаешь? Как будто их застали врасплох. И это наводит на мысль, что они не предполагали возможность успеха.
— А что им надо делать? — спросил Солли.
— Коротко говоря, Эмили и ее друзья мало что могут сделать. И должны это признать. Они не могут выучить новый язык, и пока что только балуются с числами. А ведь установить взаимное доверие, скажем, с гигантскими пауками — штука непростая. Я бы сказала, что нужна группа специалистов, иначе дальше привета дело не пойдет.
— А потому?
— А потому они должны заняться вот чем: определить дату второй встречи. Если это получится, то большего успеха сейчас никто ожидать не может.
— И как бы ты это сделала?
— У них есть под рукой планета. Ее можно использовать, чтобы назначить встречу. Показать, скажем, пару сотен ее оборотов. Шесть месяцев. «Вернемся через шесть месяцев». Это будет достаточно ясно.
— Как у тебя все легко получается, — сказал Солли. — Жаль, что тебя там не было.
Ким подтянула колени к груди, обхватила их руками.
С ними была Эмили.
Солли стал проявлять легкое нетерпение:
— Как ты насчет завтрака?
— Нет, спасибо. Я буду здесь.
— Ты ничего не пропустишь. А я бы не отказался.
— Так давай, — сказала она. — Я действительно не голодна.
Он покачал головой:
— Придется мне воспользоваться правами капитана и настоять. Это может продолжаться еще сутки или больше, а мне не нужны голодные обмороки на борту.
Ким поглядела на индикаторную панель. Только лампочки светятся.
— Ладно, уговорил.
Он принес две тарелки с ветчиной, бисквитом и нарезанным ананасом. Ким ела задумчиво, подавленно, угнетенная явной неспособностью «Охотника» выработать эффективный план действий. Солли предположил, что инопланетян могла отпугнуть открытая дверь. Или у них есть культуральные особенности, запрещающие дружбу с другими видами. Или…
— Да как это может быть? — возразила Ким. — Этот вид создал звездолеты. Если они долетели до Алнитака, значит, у них есть прыжковые двигатели. Как же у них могут быть предубеждения относительно разумных видов?
— Может быть, мы представляем для них какую-то религиозную проблему. Считается, что мы не существуем, а обратное утверждение опрокидывает всю теологию.
— Вряд ли космической цивилизации присущ такой образ мысли.
— Да? А у нас нет споров христиан с мусульманами от Гринуэя до Кариби? А универсалисты не смотрят сверху вниз всех, кто не согласен с официальной теологией?
— Это значит, что официальной теологии не существует.
— Не придирайся к словам. У них может быть та же тенденция — не знаю. Может быть, у инопланетян нет такого разнообразия, как у людей. Если они представляют собой один и тот же тип, у них никогда не было необходимости иметь дело с чем-либо иным.
Солли неторопливо доел завтрак, откинул голову назад и задремал. Примерно через час он проснулся, пошел к себе принять душ и переодеться. Вернулся он несколько посвежевшим, хотя все еще усталым.
— Мне не верится, что они там сидят и ничего не делают, — сказал он.
