Чужое оружие - Градинар Дмитрий Степанович (первая книга .TXT) 📗
Но какими бы ухищрениями ни пользовался человек, существует огромное множество неконтролируемых реакций тела, которые расскажут о человеке больше, чем он сам о себе знает. Используя знания этих реакций, группа психологов, формировавшая экипажи, и делала свои заключения. А методы оказались настолько просты, что Джокт чуть не рассмеялся над словами инструктора-психолога, рассказывавшего эту предысторию.
– Всего-то? Сложить руки на груди? – Даже Барон не удержался от скептицизма.
– Всего-то… Попробуйте! Только одновременно… Ну, скажем, с вашим временным лидером. Готовы?
Барон кивнул, Джокт тоже. В следующую секунду они сложили руки на груди, крест-накрест, как и показал инструктор.
– Та-ак! – Психолог довольно ухмыльнулся, не торопясь пока с разъяснениями. – А теперь просто похлопайте, будто вы на концерте. Можете это сделать громко…
И Барон, и Джокт воспользовались советом, несколько раз звонко хлопнув в ладоши. Пока все казалось им игрой. Причем каждый старался сделать это громче другого, почему-то решив, что в громкости и силе хлопков кроется какой-то загадочный показатель. Величина, способная выдать некоторую информацию. Конечно же, они ошибались.
– Все, все! Молодцы. Из-за вас в ушах зазвенело… Хватит, я сказал! Лучше с последним хлопком сцепите ладони… Очень хорошо… Превентивная проверка окончена, и я уже готов дать рекомендации. Хотите услышать?
Еще бы! Вокруг Джокта с Бароном собралась остальная группа, все тридцать пилотов, которых вот-вот должны были развести по-новому в тройки, указав каждому его маленькую судьбу – быть лидером или ведомым.
Теперь молодые пилоты уже знали, что никаких особых привилегий лидерство в тройке не дает, за тем лишь исключением, что ведомые должны беспрекословно следовать за лидером, а лидер – избирать направление атаки. Но в остальном это положение не сказывалось ни на служебном росте, ни на признании какой-то вторичности ведомых по сравнению с лидерами. Просто в регулярных флотских подразделениях основной боевой единицей считалась именно тройка, а не одиночный «Зигзаг». И в этой тройке каждый должен находиться на своем месте. В остальном… Психология – туманная наука. В смысле, для всех, кроме специалистов, ее положения – сплошной туман. Не всегда самые рискованные и одаренные пилоты, с полным набором открывшихся после модификаций возможностей и способностей, становились лидерами. И наоборот – командирами крупных флотских соединений впоследствии чаще становились именно ведомые. Их работа позволяла, как ни странно, накопить чуть больше опыта, поскольку, пока лидер принимал решение за решением, ведомым доставалось больше времени на анализ. Ошибки – они ведь со стороны всегда виднее. Да и советы легче давать со стороны… Возвратившись в Крепость после выполнения полетных заданий, ведомые иногда выдавали более четкую, чем лидер, картину произошедших во время вылета событий. Естественно, при командовании, например, тридцаткой, это могло сослужить хорошую службу. К слову, майор Гонза пять лет летал в ведомых, а затем стал командиром тридцатки истребителей.
– Смотрите, что у нас получилось! – начал инструктор. – Когда вы скрестили руки, у Джокта сверху легла правая рука, а у Барона – левая.
И Барон, и Джокт, да и все остальные тут же повторили жест, заново сложив на груди руки и отмечая, какая именно рука легла сверху. Получилось – у двадцати двух человек, и у Джокта в том числе, сверху оказалась правая рука, у восьми оставшихся, включая Барона, – левая. Джокт попытался сделать все наоборот, но тут же почувствовал разницу.
– Невозможно обмануть самого себя, – прокомментировал эти попытки инструктор. – И дело вовсе не в пространственной ориентации и доминировании разных мозговых полушарий. Левша или правша – тут не играет никакой роли. Дальше…
Дальше оказалось, что при хлопках и Джокт и Барон одновременно делали основной замах правой рукой.
– Тут вы совпали, – прокомментировал инструктор, – но вот рукопожатие с самим собой, последовавшее за хлопками, снова выявило разницу. У Джокта сверху ложился большой палец правой руки. У Барона – левой.
– И что все это означает? – Хлопки и рукопожатия получились разными и у остальных пилотов. Само собой, всех их теперь заинтересовала интерпретация теста.
– Это говорит сразу о многом. Например, о том, что Джокт и Барон не должны находиться в составе одной тройки…
– Как? Почему? – вырвалось одновременно у Джокта, Барона и даже Гавайца.
– Вот так и потому! – ответил сразу на оба вопроса инструктор. – Можете считать это официальным заключением. А к нему я прихожу потому, что рано или поздно возникнет ситуация, когда вам лучше не находиться в одной тройке. Модель, конечно, теоретическая, но… Кстати, – добавил он, обращаясь уже ко всем пилотам, – не пытайтесь что-то изменить. Я понимаю, всем вам не хочется расставаться с товарищами и вы готовы пойти на обман, спешно тренируясь в хлопках и рукопожатиях… Напрасный труд. Все, что происходило только что в кубрике, записано на видеочипы. Уже через час я буду знать – кому и с кем нельзя оставаться в одной тройке.
Возникла пауза, и каждый из пилотов смог прочувствовать определенную долю подлости, присутствующую в тестировании.
– Поймите! – увидев недовольство сразу в тридцати взглядах, направленных на него, поспешил оправдаться инструктор. – Мы не стремимся развести все тройки! Но точно так же не стремимся сохранить и уже создавшиеся. Для Солнечной и для Крепости важен только один вопрос – эффективность каждой тройки в любой возможной ситуации… И спорить со мной бессмысленно, и осуждать несправедливо. Потому что все через это проходят. Вы уж поверьте мне на слово, будет только лучше.
Вряд ли слова инструктора вызвали у кого-то понимание. Все были возмущены фокусом с тайной видеосъемкой.
– Джокт! – Неожиданно инструктор ткнул пальцем в грудь пилоту. Вернее, попытался это сделать, потому что тот отклонился ровно настолько, чтобы палец инструктора остановился меньше чем в сантиметре от ткани комбинезона. – Джокт! – повторил инструктор. – Тебя никогда не посещали мысли, что из Барона может получиться неплохой лидер? Может быть, даже получше тебя?
Джокту даже не пришлось раздумывать, потому что он успел задать себе тот же вопрос, пытаясь найти объяснение только что полученному известию.
– Да, ком. И не однажды.
– Пилот Барон? Никогда не мечтали о том, чтобы самому вести тройку?
Барон отмолчался, но из отведенного в сторону взгляда ответ был понятен.
– Значит, мое заключение не должно вас удивлять. Вот так вот.
Гаваец, до сих пор молчавший, перебегал взглядом с Джокта на Барона и обратно, наблюдая, как они переваривают свалившееся несчастье. А после не выдержал и поинтересовался:
– А… Как же я? – Даже голос Гавайца показался сейчас каким-то измененным, чужим. Растерянность в его глазах плескалась сильней, чем у Джокта с Бароном. – Я-то уж точно никогда не желал быть лидером! И, черт возьми, не понимаю, почему должен расставаться с кем-нибудь из своих друзей только потому, что они неправильно машут руками. А может, у них сегодня просто такой день случился… Очень не хочу с кем-нибудь из них…
– Или с обоими сразу, – подкинул фразу психолог.
– Как? – Теперь Гаваец выглядел донельзя изумленным, с покрасневшим лицом и выпученными глазами он напоминал большого тюленя.
– Запросто. То, что вы никогда не стремились к лидерству в тройке, мне еще ни о чем не говорит. Только после тест-маджонга станет ясно – летать вам ведомым или лидером. Но даже если ведомым – стоит поискать ответ на вопрос, чьим ведомым? Кто будет для вас лидером? Джокт? Барон? Кто-то другой?
– О-о-о! – протянул Гаваец, запустив пятерню в короткий ежик на голове. – Почему весь этот цирк нужно было проводить именно сейчас? Почему – не раньше? Ведь нам позволили слетаться, а потом – как палкой по голове! Этот, слева, – больше не ведомый, а тот, другой, – уже не лидер, и вообще, лидером будет тот вот задохлик, который если чего-то и умеет, так это правильно хлопать в ладоши и скрещивать руки как положено… Мы вместе выходим на задания! Уже год! Неужели вы не понимаете? Вы бы вообще почаще меняли состав троек, дождались бы от пилотов благодарности…
