Энергия подвластна нам - Иванов Валентин Дмитриевич (книги полностью бесплатно TXT) 📗
– Ты, Павел Иванович, как планируешь?
Охотник в старой армейской фуражке, усиленно действуя ногой, гонит воздух через похрюкивающий клапан лодки. Он отвечает:
– Выбирай, Николай Сергеевич, ты – гость!
– Я на ту сторону. А ты?
– Да я здесь останусь, на прошлогоднем месте. Я человек постоянный…
– Значит, друг другу поможем, птица от тебя ко мне, а от меня – к тебе.
Гость обгоняет хозяина. Его лодка уже лежит в траве – плотная, упругая. Закидывая ружьё на ремень за спину, он говорит Павлу Ивановичу:
– А на завтра остаться никак не можешь? Твоё правление без тебя не обойдётся? Остался бы!
Павел Иванович аккуратно складывает лодочный мех, щурит глаза.
– Ты же меня оставлял в Москве, занятый своим делом?
Его друг собирается что-то ответить, но Павел Иванович, набивая карманы гимнастёрки патронами, деловито кивает на солнце:
– Смотри, времени-то нет нисколько, через час совсем темно будет!..
Николай Сергеевич подхватывает лёгкую лодку и широким шагом идёт к тому месту, где в стене камышей виден узкий коридор. Не оборачиваясь, он кричит:
– Я ночевать в лодке останусь!
– Ладно, мы ваши привычки знаем!
Когда Павел Иванович проталкивал лодку через узкий «проплыв» в камышах, впереди грянул резкий дуплет.
– Вот не терпится человеку, – стосковался за год! Хлебом не корми, – бормочет Павел Иванович.
Богаты дичью степные озёра. Плоскими чашами, заросшие камышом, лежат они в вольной степи, давая приют поистине бесчисленным стаям водяной птицы. Здесь родина многих десятков пород уток, серого гуся, казарки. А о мелочи – куликах, водяных курочках и прочих – говорить не приходится! Коренные места, выводные…
Изголодавшись по вольному простору, степному воздуху, ружью, гость не пропускает ни одной птицы.
Ему отвечают нечастые выстрелы Павла Ивановича.
Смеркается, на ружейных стволах уже не видно мушки. Пора на покой!..
Ближе к полуночи на горизонте разгорается зарево. Медленно всходит яркая, почти полная луна. Светлы стали озёрные воды. Тишина. Степные совы умолкли. Павел Иванович крепко спит под стогом. Слышен только мерный хруст жующей лошади да её редкие шаги…
– Павел, проснись!
– Что, приплыл? Или комары в камышах доняли?
– Да нет, ты посмотри на небо!
На небо, действительно, стоило посмотреть. Луна светила своим холодным, ровным светом, а на диске луны то появлялось, то исчезало яркое пятно, излучавшее синевато-белое сияние. Очертания пятна то и дело меняли форму, – пятно вибрировало, мигало. Свет его то усиливался, то ослабевал. Он казался лучом прожектора, направленным на озеро и луг около него.
Лошадь перестала жевать и, делая неловкие прыжки, подошла к стогу. На озере были слышны тревожные голоса птиц, взметнулись стайки уток.
Вот световой луч отчётливо охватил большую часть озера и часть луга. Дальше по контрасту со светом, стояла стена мрака. Пятно перестало мигать. Оно казалось круглым. Свет его стал ослабевать, пятно пожелтело и вдруг сразу исчезло. Луна приняла свой обычный вид. Сделалось очень темно.
– Ну, Николай, спасибо, что разбудил. Такого я ещё не видал. Что же это такое?
Обсуждая виденное, друзья сходились на том, что они ничем не могут объяснить чудесный луч. В предположениях и догадках прошёл остаток недолгой ночи первого дня августа.
– Вот что, дружище Павел Иванович! Ты, как хотел, поезжай по своим делам. Если кто-нибудь что видел, так ты об этом сам услышишь. Дело настолько необычайное, что разговоров не оберёшься. Впрочем, я уверен, что это явление было видно только отсюда, с озера, с самого берега. Когда в понедельник приедешь, бинокль не забудь привезти. Меня всё это так заинтересовало, что я останусь здесь…
На этом друзья расстались. Павел Иванович, забрав общую добычу, запряг лошадей и уехал. Николай остался один. Это входило в его привычки и одиночества он не боялся.
Дневные часы охотник на озёрах посвящает отдыху и сну, чтобы бодрствовать в часы утренних и вечерних зорь.
Дневной сон Николая Сергеевича, хоть ночь и выдалась беспокойной, был некрепок и часто прерывался мыслями о необычайных ночных наблюдениях. Как, хорошо, что он не успел крепко заснуть, как Павел! По возвращении в Москву обязательно нужно будет сделать сообщение в Институте об этом странном явлении. Интересно, видел ли кто-нибудь ещё? Возможно ли, чтобы пятно на луне и отбрасываемый им луч наблюдали только они двое?..
Он старался вспомнить всё, что знал о Луне. В сущности, этот единственный спутник Земли не так уж далёк от неё. До него округлённо 380 тысяч километров. Диаметр Земли – 12 800 километров, следовательно, между Землёй и Луной только 28 земных диаметров. Машина, движущаяся со скоростью 500 километров в час, долетит до Луны за 30 суток. А если лететь со скоростью звука, – 1200 километров в час, – то потребуется немногим более 10 суток. До проведения железных дорог от Москвы до Киева добирались дольше…
Луна холодна и мертва. На ней нет воздуха. Она светит отражённым светом Солнца. Откуда же появился этот очаг необычайного свечения? Может быть, это падение метеорита, который воспламенился от удара? Ведь межпланетное пространство наполнено громадным количеством малых космических тел. Метеорит больших размеров, может быть в несколько сот или тысяч тонн весом, с огромной силой ударился о незащищённую атмосферой поверхность Луны. Энергия движения массы метеорита при соприкосновении с Луной превратилась в тепловую. В точке удара образовалось большое количество тепла, температура поднялась до нескольких тысяч градусов. Хотя на Луне нет атмосферы, накал частиц проявил себя свечением. Но… тогда это было бы мгновенной короткой вспышкой? Нет!.. Если это был метеор, то его падение не могло вызвать интенсивный и как бы концентрированный в виде цилиндрического луча свет… Мысли терялись среди многих догадок…
И снова зажглась ясная вечерняя заря над затерянным в степи озером. Одинокий охотник часто пропускал возможность удачных выстрелов. Он с нетерпением ждал ночи и Луны.
Совсем стемнело. Николай подплыл к берегу, протащил лодку через камыши в неглубокой воде и ушёл к столу. Восхода Луны он решил дождаться на берегу. Если удастся что-нибудь увидеть, всё будет последовательно записано.
В записную книжку Николай уже занёс краткий отчёт о наблюдениях предыдущей ночи…
В понедельник, как и всегда, солнце освещало тихое, спокойное озеро. Лёгкий ветер шелестел в верхушках высоких камышей и слегка рябил воду.
Было уже около десяти часов утра, когда, верный своему слову, Павел Иванович подъехал на бойкой лошадке к привалу у стога. Он слез, забросил вожжи за вбитый колышек и оглянулся. Под стогом никого нет. Вот вещевой мешок Николая, а вот и его ружьё. Где же он сам? Ну, без ружья ушёл недалеко.
– Николай!.. Хо-оп, хо-оп!.. Эге-ге!
Павел Иванович был далеко не в хорошем расположении духа. Сегодня утром он обнаружил во второй тракторной бригаде хоть и мелкие, да всё же неполадки. А если бы завтра в поле? И бригадир хорош – у него всё «так точно», «всё готово». А на деле? «Сменю», – думает Павел Иванович. Так и сказал бригадиру, что только до следующего раза. Кузнецу хватит работы на весь день – крюк сварить у одного «сталинца», а у «коммунара» сменить звено правой гусеницы.
Хотя всё это дела поправимые, но Павел Иванович со вчерашнего дня злится главным образом на самого себя. «Командир полка должен за всё отвечать» – это его любимая поговорка, «моя деловая формула», как он сам говорит.
Крепко и кстати сказанное, это выражение довелось ему впервые услышать от одного из генералов, оборонявших столицу великой страны. То было поздней осенью первого года войны в блиндаже около дороги.
Хотя упрёк предназначался не Павлу Ивановичу, тогда молодому офицеру, а запомнился на всю жизнь. Он сделал понравившуюся ему истину мерой своих поступков, командуя ротой, батальоном, а под конец и полком. После демобилизации, вернувшись домой, он ответил этими словами на доверие односельчан, избравших его председателем колхоза. Павел Иванович внушил, «довёл» эту простую, дельную мысль до всех бригадиров, трактористов – командиров и солдат многосложного и умного хозяйства земли. О них в районе и в области говорили: «В Лебяжьем каждый своего полка командир».
