Реальность Тардис - Ершова Алёна (электронные книги бесплатно .TXT, .FB2) 📗

Дальше я вымучивала сочинение. Когда все же его написала, прочитала, то ужаснулась. Казенщина. Нда…со стилем и языком надо что-то делать. Тренироваться что ли. Короткие эссе писать, чтоб руку набивать. Придумать разные темы, или в учебнике глянуть, или с интернета скачать, и писать, писать, а то от моего сочинения у экзаменаторов зубы сведет.

Остаток дня я посвятила математике. Честно прочитав параграф, я домашнее задание списала с решебника. Потом взяла учебник у сестры за девятый класс и села его решать. К вечеру голова напоминала сладкую вату, намотанную на палочку.

Глава 4. Второй раз в десятый класс

В воскресенье, помимо учебы, решила заняться двумя важными вопросами: финансами и одеждой. Оба были в плачевном состоянии.

Накопленных карманных денег у меня было двести шестьдесят четыре рубля. Немного выяснив экономическую обстановку, я узнала, что зарплата мамы в районе девяти тысяч рублей в месяц, отец получает ровно в два раза больше. На проезд и питание нам с сестрой дают пятьдесят рублей в день каждой. Учимся мы в школе не по району. Ехать до нее шесть остановок. Сэкономить на обедах и проезде можно где-то половину. Негусто. А мне, привыкшей зарабатывать и самостоятельно распоряжаться финансами, еще и очень некомфортно. Ладно, в первую очередь, лишь бы на посещение почты хватило. Далее разберемся, что и как.

Полка с одеждой у меня вызвала глубокое разочарование. Во-первых, я оказывается, неряха. Вещи были запиханы кое-как. Мысленно извинилась перед сыном, которого все время ругала за бардак в шкафу, (теперь ясно, в кого ребенок) и стала разбирать вещи.

Во-вторых, было такое чувство, что роюсь у бабушки в сундуке. Аляповатые кофты с цветочным принтом и расширенными рукавами, блузки с жабо, джинсы клёш с низкой посадкой, юбки до середины бедра и штаны из кожи убитого дерматина. Понятия формы, кажется, в школе не было. Впрочем, как и чувства стиля в двухтысячных.

Я взяла большой пакет и начала складывать туда вещи. Посылка для дома скорбных умом, в самом деле.

После ревизии оставила две белые блузки, одну черную водолазку, шерстяную юбку до колена с вышивкой в виноградную лозу, широкие черные брюки и пару вещей для дома.

Сестра, увидев такое расточительство ресурсов, удивленно приподняла бровь и спросила, что я намерена делать с этим богатством.

– Сжечь! – коротко констатировала я.

– Дай сюда! – и ручки загребли пакет с содержимым. – Лучше б нишу разгребла!

Полезла в нишу. Там из интересного нашелся однотонный малиновый плюшевый свитер и старые черные прямые джинсы, судя по качеству, из секонда. Обрадовалась им, как родным, однако черная краска выцвела, особенно на коленях. Надо глянуть в магазине тканей анилин и покрасить. Имея машинку-автомат и стакан соли – это несложно. Джинсы и свитер перекочевали на полку. Цвет у свитера, конечно, не ах, тем более для меня, русоволосой, но он хотя бы однотонный. Остальным добром набила второй пакет.

В школу идти не хотелось. И дело не в том, что после института, магистратуры и семнадцатилетнего стажа работы, школа была как понижение по службе. Просто любви особой к сему заведению, в общем, и к своему классу, в частности, я не испытывала.

После начальной школы нас всех перетрясли, пересортировали и собрали один экспериментальный класс «А», в который определили детей с самыми высокими лидерскими показателями. На успеваемость не смотрели вообще. Потом убирали одних и добавляли других, так что в результате этого «естественного отбора» к девятому классу получили такой «дивный новый мир», глядя на который Олдос Хаксли всплакнул бы от зависти. Каждый был Индивид с большой буквы, каждый рвался на вершину первенства, поэтому показатели по учебе просто зашкаливали. Кто не мог тянуть все предметы, углублялся в отдельные, а там олимпиады: школьные, городские, краевые, всероссийские; конкурсы, проекты, соревнования. Учителя рвались преподавать у нас, школа подсовывала экспериментальные учебники. Все открытые уроки проводились у нас, все проверки проводились у нас. Что и говорить, по итогам окончания школы из двадцати семи человек восемь медалистов и пять аттестатов с отличием. Все из класса поступили в институты, две трети – на бюджет.

При этом мы тихо терпеть не могли друг друга. Кто-то сбивался в маленькие группки по интересам, чаще дружили парами. Открытых конфликтов почти не было. Но и командным духом даже не пахло. Помню кошмар, который нам устроила одна из студенток, проходивших практику. Она велела разделиться на пять команд и выполнить проект группой. Фактически это был первый и единственный совместный провал класса, так как вместо пяти проектов было сделано двадцать семь.

В остатке школа научила меня не привязываться к людям, рассчитывать на себя и идти вперед. В общем, это скорее помогло в жизни, чем нет.

Заходя в класс, я размышляла, что подобное отношение друг к другу мне, скорее всего, сейчас будет на руку. Лезть особо никто не станет. Оставался вопрос, где я сижу: на первой или третьей парте. Ладно, решила сесть на первую, если спросят, помирились или нет, сделаю вид, что села за первую парту по привычке, и пересяду.

Зашла, буркнула «привет», села. В классе уже было несколько человек, за мной сидел Олег и что-то повторял.

Олег. Один из круглых отличников, с феноменальной памятью. В конце девятого класса я с какой-то радости решила, что он мне нравится, и медленно, планомерно, аккуратно стала обращать его внимание на себя. В результате весь одиннадцатый класс мы провстречались, а после выпускного расстались. Он уехал поступать в столицу, я осталась. Банально. И, честно говоря, до сих пор не понятно, зачем мне это было нужно. Спортивный интерес или, действительно, были какие-то чувства, да быстро сплыли. Тем не менее, сейчас он мне был глубоко безразличен. Я помнила, как будут звать его жену и дочь, а такие воспоминания как-то не вяжутся с первой юношеской влюбленностью. Да и о какой влюбленности можно говорить в отношении меня? Побывавшей уже дважды замужем и имевшей ребенка? От этой мысли стало даже смешно.

– Чего смеешься, Беляева? – спросил Олег, не отрываясь от учебника.

– И тебе привет, – ответила я. – Да вот думаю, чем таким увлекательным ты был занят вчера, что сегодня с утра вынужден учебник биологии читать?

Одноклассник оторвался от книги и как-то очень внимательно на меня посмотрел. Его белесые брови поползли вверх.

– Это ты сейчас сострила?

– Забей и читай внимательно, а то что-то важное пропустишь, – хохотнула я и отвернулась.

– Вообще-то сегодня контрольная четвертная, могла бы тоже повторить, раз пропустила неделю.

Пререкаться дальше желания не было, и я стала готовиться к уроку. Класс потихоньку наполнялся. Кто-то здоровался, кто-то спрашивал о том, готова ли я к предмету. Вика спросила про самочувствие. Стандартные вопросы, стандартные ответы. После звонка влетела в кабинет Оксана. Плюхнулась за парту. Учебный процесс начался.

Как и сказал Олег, по биологии была контрольная. Конец третьей четверти. Время зачетов и выставления оценок. Слава гриппу! Алгебру, геометрию и химию я проболела. Поставили без учета контрольных. Физику надо поучить, с остальными предметами в штатном режиме. Одна неделя, потом весенние каникулы. Это хорошо, просто замечательно! Можно будет подтянуть хвосты.

Учебный день прошел быстро, на английском напомнили про сдачу проекта в четверг, в остальном без новостей. К объявлению предварительных четвертных оценок отнеслась с отстраненным интересом. Услышала, запомнила, выставят все в дневник, буду анализировать. Пока и так знаю, где завал.

После уроков взяла одежду и собралась на выход.

– Ты меня ждешь? – неожиданно раздался вопрос за спиной. Каким-то третьим чувством догадалась, что он адресован мне. Повернулась. Возле раздевалки стоял Максим. Одноклассник, с которым мы жили в одной стороне и ездили вместе домой. «То есть ждешь?!» – промчалось в голове. Но вслух я ответила: