Берег бесконечности - Макдевит Джек (список книг txt) 📗

— Шейел…

— Но не езди одна.

2

На самом деле Ким и ее подопечные, то есть комментаторы, спонсоры и политические тяжеловесы, парили на относительно близком расстоянии от Альфы Максима. Они сидели в креслах, расположенных в четыре ряда, кто-то пил кофе или сок, один-два откинулись назад, будто действительно здесь можно было упасть. Свирепое сияние солнца было приглушено. Видимый его размер был равен удвоенному видимому размеру Гелиоса в полдень.

Две пары часов висели среди звезд, отсчитывая время до взрыва.

Ким, стоя позади, комментировала:

— «ЛК-6» остается две минуты до прыжка в ядро звезды. Когда это произойдет, он попытается материализоваться в зоне с высокой плотностью обычной материи.

Кэнон Вудбридж, сидящий впереди, слушал и одновременно говорил по телефону.

— Уже этого одного хватило бы для мощного взрыва. Но «ЛК-6» еще и несет груз антиматерии. Этой реакции будет достаточно для дестабилизации звезды.

Стоящий рядом техник дал сигнал, что операция выполняется по графику.

— С «Мак-Коллума» поступило сообщение, что последние члены экипажа прибыли с «Трента» и они начинают отход.

Один из наблюдателей поинтересовался границами безопасности.

Сколько времени пройдет, пока ударная волна достигнет «Трента»?

— Никому из персонала опасность не грозит. Они будут достаточно далеко, когда первые эффекты взрыва новой достигнут их бывшего местоположения. Кстати, «Трент» не будет уничтожен взрывной волной. Свет достигнет его раньше, и этого будет достаточно.

Не может ли она объяснить подробнее?

— Новая звезда излучает массу фотонов. Представьте себе почти сплошную стену, движущуюся со скоростью света.

Часы показали цепочку нулей.

— Введение выполнено, — сказала Ким.

— Ким! — окликнула ее представительница одной корпорации, которая почти автоматически поддерживала действия Института. — Сколько пройдет времени, пока мы увидим первые эффекты?

— Это как раз вопрос темный, Энн. Честно говоря, мы и понятия не имеем.

Среди наблюдателей были и скептики, считавшие, что Институт слишком широко замахнулся и что взрыв звезды просто выходит за пределы человеческих возможностей. И им приятно было бы стать свидетелями неудачи. Одни не любили Институт, другие не любили его директора. Третьим просто не нравилась перспектива, что человек будет владеть такой силой. Среди них был и Вудбридж. Несмотря на его ремарки вчера вечером, Ким знала, что на самом деле его опасения имели своей основой недоверие к человеческой природе.

Шли минуты, и ничего не происходило. Упал какой-то мелкий предмет и стукнулся о невидимый пол. Наблюдатели начинали ерзать. Как подсказывал их опыт, взрыв должен произойти, как только будет нажата кнопка.

Первые признаки напряжения появились в момент ноль плюс восемнадцать с чем-то минут. Вокруг пояса Альфы Максима возникли яркие линии. В хромосфере стали заметны возмущения. Из солнечной поверхности ударили фонтаны света.

В момент ноль плюс двадцать две минуты солнце стало видимым образом раздуваться. Процесс шел медленно, будто воздушный шар постепенно наполняли водой. По сферической поверхности прокатывались огромные приливные волны, выглаживая, возмущая, сотрясая.

В двадцать шесть минут одиннадцать секунд звезда взорвалась.

Часто можно с разумной точностью угадать возраст человека по чертам внешности, выбранным его родителями. В разных эпохах в моде бывали разные цвета кожи, типы тела, окраска волос. Понятие красоты менялось: в одном веке женщины были хорошо развиты — их центр тяжести, как заметил однажды Солли Хоббс, располагался на несколько сантиметров перед ними. В другие эпохи в моде были стройные женщины с мальчишеской фигурой. Сложение мужчин менялось от атлетического до субтильного. Теперешняя мода рассматривала массивность как проявление несколько дурного вкуса. Родившиеся в ближайшие несколько лет мужчины будут напоминать балетных танцовщиков.

В восьмидесятые родители выбирали для обоих полов классические черты лица: удлиненный овал, широко расставленные глаза, прямой нос. Девушки-подростки в общей массе выглядели так, будто сошли с пьедесталов Акрополя. Ким родилась раньше, когда в моде был эльфийский тип. Она пыталась компенсировать это, придерживаясь сухой деловой манеры, и избегала запрограммированной склонности лукаво скашивать взгляд и чарующе улыбаться. И прическу выбрала такую, чтобы скрыть уши слегка эльфийской формы.

Соломон Хоббс родился в эпоху, когда предпочитали бицепсы и плечи, хотя он дал им несколько увянуть. Он был одним из четырех звездолетчиков Института. Но Ким познакомилась с ним не на работе, а из-за общего интереса к подводному плаванию. Солли давно уже состоял в клубе «Морские рыцари», когда Ким туда вступила.

У него были ясные синие глаза, каштановые волосы, вечно в беспорядке, и небрежная жизнерадостность, неуместная в культуре, где развлечение считалось серьезным делом, предназначенным для сохранения должного психологического равновесия.

Когда зажегся свет и гости ушли, Ким поймала такси, высадившее ее возле причала Солли. Погружение к «Каледонии» будет для них способом отметить наступление нового года. Они ждали этого погружения неделями, но Ким, когда они под холодным ветром огибали остров Капелло, стала пересказывать разговор с Шейелом. Рассказ этот был ей неприятен, поскольку ее старый учитель представлялся в виде психа, но что-то ее подталкивало рассказать. Когда она закончила, он осторожно спросил, насколько она доверяет Толливеру.

— Если бы ты меня спросил два дня назад… — сказала она.

— Люди, старея, теряют связь с действительностью. — Солли прищурился на солнце. Шлюп поднимался и опускался. — Бывает.

Они прислушались к морю.

— Такое чувство, — сказала Ким, — будто я почти должна что-то сделать ради Эмили.

— Эмили бы тебе сказала бросить эту ерунду.

Ким рассмеялась. Это действительно было смешно. К Эмили немедленно прилипала любая причудливая идея, но что-то было в ней такое, что хотело выйти за пределы обычной физической вселенной. При выборе между днем и ночью она бы всегда выбирала ночь.

— Нет, — сказала Ким. — Она бы хотела, чтобы я что-то сделала. Не отмахнулась бы просто так.

— Что именно? Взять и побежать в Северин?

Она состроила гримасу:

— Я знаю, об этом даже думать глупо.

Солли пожал плечами:

— Сделай из этого отпуск.

— Надо мне будет снова с ним связаться. С Шейелом. Мне не нравится, как мы закончили разговор.

— И ты не хочешь позвонить ему и просто сказать…

— Именно. Что не стала возиться и искать.

Они оба рассмеялись. Ветром захлестнуло брызги на борт.

— Солли, я просто скажу, что у меня не было времени. Что займусь этим, когда смогу.

— Ты разве мне не говорила, что этот человек был хорошим учителем?

— Да, он был хорошим учителем.

— И ты собираешься ему сказать, что не нашла времени что-то для него проверить? Что была слишком занята? Хотя дело касалось твоей сестры?

— Солли, я действительно не хочу в это встревать.