Прозрение - Михановский Владимир Наумович (полная версия книги TXT) 📗
В кабинете было пусто.
Она обошла весь дом. Заглянула даже в оранжерею. Потом в мастерскую, где любил иногда послесарить Гуго, но его нигде не было.
Остаток ночи Рина не спала.
С рассветом вышла на веранду. Окрестные дома тонули в весеннем тумане, поглотившем окраину.
И вдруг каким-то шестым чувством скорее угадала, чем почувствовала: к дому приближается машина Гуго. Она узнала бы его орнитоптер с завязанными глазами среди тысячи машин. Сколько миль налетали они вместе на старенькой машине, которую Рина ни за что не хотела обменять на новую.
Рина поспешно вбежала в спальню и легла в постель, натянув одеяло до подбородка.
– Спишь? – тихо спросил Гуго, осторожно прикрывая за собой дверь комнаты.
Рина открыла глаза.
В тот день Гуго улетел в Ядерный центр, так ничего и не сказав.
А потом почта принесла письмо с тюльпаном…
Гордость не позволила Рине вступать в расспросы. Молодая женщина всегда считала, что она выше ревности. И разве двенадцать лет разницы в возрасте ничего не значат?
Теперь она мучилась, но внешне старалась ничем себя не выдать.
Быть может, у Гуго другая?
Что ж. Навязываться она не станет. И мешать не будет. И если не нужна больше – найдет в себе силы навсегда уйти из его жизни.
Та ночь легла в их жизни невидимым водоразделом.
Рина совсем собралась уйти и ушла бы, если б но злополучное письмо. Она не могла оставить Гуго в беде.
Свое чувство к нему, глубокое, как любовь к единственному ребенку, Рина таила, скрывала под маской насмешливости, порой переходящей в язвительность.
Рина медленно поднесла к глазам камею, еле светящуюся в темноте. Нефертити улыбалась загадочно, словно говорила: “Ты храбришься только на словах, попробуй на деле!”
Она отвинтила крышку перстня. На дне тайничка скорее угадывались, чем видны были, два маленьких зернышка. Достаточно одного – и душа улетит туда, где нет ни печали, ни воздыхания.
Все радовало глаз ранним апрельским утром: и чистое небо, просвечивавшее сквозь ажурные переплетения верхних горизонтов, и новорожденная листва проплывавших внизу деревьев, и послушная машина.
Но жизнь шефа полиции полна сюрпризов. Едва Арно Камп вошел в свой кабинет и углубился в донесения, поступившие в течение ночи, как в двери появился Жюль. Он протянул визитную карточку посетителя.
– “Ив Соич. Директор национального центра геологических и археологических исследований”, – вслух прочел Арно Камп.
В кабинет вошел тучный, но тем не менее подвижный человек. Он представился и грузно опустился в кресло, указанное Кампом. Затем вытер клетчатым платком обильный пот и подождал, пока за Жюлем закроется дверь.
– Чем могу служить? – спросил Арно Камп.
– Вот, – сказал толстяк и протянул шефу полиции вскрытое письмо.
Уже беря конверт, Камп догадался, в чем дело. Соич следил за выражением лица Кампа. Дочитав письмо, Камп аккуратно сложил блокнотные листки, затем встряхнул конверт. На стол выпал свежий тюльпан.
– К… когда вы получили письмо? – спросил Камп, слегка заикаясь, что иногда с ним случалось в минуты сильного волнения.
– Сегодня с утренней почтой.
– Дома?
– На службе.
Сомнений не было: знакомый стиль! Анонимщик не утруждал себя разнообразием.
Текст угрожающего письма отпечатан на машинке.
Вместо подписи приложен тюльпан.
Время жизни, оставшееся адресату, в случае если он не выполнит требований автора письма, вписано от руки. Правда, различие все-таки было. Единственное, оно состояло в том, что таинственный автор письма почему-то отмерил Иву Соичу не три месяца, как его предшественнику, а целых полтора года.
– Что вы думаете по поводу письма? – спросил Арно Камп.
– Если письмо – шутка, то она в высшей степени глупа! – с негодованием произнес толстяк.
– Боюсь, что не шутка, – покачал головой Арно Камп.
– Тогда это дело террориста!
Помолчали.
– Я гибели не боюсь! – неожиданно сказал Ив Соич. – Но вы только подумайте, какие глупые требования выдвигает автор письма. Прекратить глубинное бурение! Закрыть проходку скважин на морском дне! Да я разорюсь! Занимаясь бурением земной коры, мы, видите ли, тем самым разрушаем земную кору нашей страны! – От возмущения толстяк задохнулся. – Из глубинных скважин может излиться магма, уничтожая все живое!
– Разве это не так?
– Детские сказки, – махнул рукой Соич. – Я, знаете, кажется, начинаю догадываться, кто написал письмо.
– Ну-ну, – подбодрил его шеф.
– Конкуренты, кто же еще?! Я, видите ли, властью, данной мне президентом, должен добиться того, чтобы все глубинные разработки в стране были прекращены. Естественный вопрос: кому это выгодно? Тем компаниям, которые занимаются лишь поверхностными разработками… А вы представляете, что такое прекратить глубинное бурение? Это значит – заморозить миллионные ассигнования, пустить на слом уникальное оборудование, которое выполнялось специально для глубинного бурения. И на всю программу мне щедро отводится в письме полтора года, – закончил Ив Соич.
Камп откинулся на спинку стула.
– А меня не пришьют где-нибудь ненароком? – спросил Соич, поднявшись.
– Выделим для вас охрану. Впрочем, думаю, что пока вам особенно беспокоиться не следует, – сказал Камп.
– У меня хорошая личная охрана, – буркнул Соич.
Разговор с Соичем по времени длился недолго. Однако богач произвел впечатление на Кампа. Интересная личность. Как, впрочем, и доктор Ленц.
Итак, дело осложнилось. Кто получит тюльпан завтра?
И снова, в который раз за два дня, Арно Камп подумал: “Не блеф ли история с тюльпаном?”
Быть может, и блеф, но ему, шефу полиции, от этого не легче. Когда угрожают таким людям, как Ленц и Соич, дело получает неизбежную огласку. И вообще угрозы людям, занимающим высокие посты в государстве, вносят смятение в умы. В итоге такая хрупкая штука, как общественный порядок, может прийти в сотрясение.
Блеф или не блеф, а человек, рассылающий письма с тюльпанами, должен быть пойман.
Морское дно всерьез заинтересовало ученых, когда возникла мысль пробурить сверхглубокую скважину, чтобы исследовать по вертикали строение земной коры и глубинных слоев нашей планеты, а также освоить новый источник полезных ископаемых.
