Подробности жизни Никиты Воронцова - Стругацкие Аркадий и Борис (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
(Варахасий извлек из своей красной папки несколько листков бумаги, скрепленных могучей канцелярской скрепкой.)
Вера Фоминична Самохина, в девичестве Корнеева, 46 лет, химик-технолог, сослуживица Воронцова по номерному институту, познакомилась с ним в пятьдесят восьмом году.
Валентина Мирленовна Самохина, дочь Веры Самохиной, 24 года, работник Патентной библиотеки, познакомилась с Воронцовым в семьдесят четвертом году и стала его любовницей.
Светлана Федоровна Паникеева, в девичестве Кривоносова, 47 лет, домашняя хозяйка, племянница Воронцова.
Микаэл Грикорович Хачатрян, 54 года, капитан 1-го ранга в отставке, школьный друг Воронцова.
И наконец, Константин Пантелеевич Шерстобитов, 55 лет, рабочий Мытищинского машиностроительного завода, фронтовой друг Воронцова, познакомился с ним в сорок втором году в запасном полку.
Ну-с, так вот. Все беседы я вел под магнитофон и после, конечно, за ненадобностью стирал, но записи бесед с этой пятеркой сохранил, даже сделал извлечения из них, - то, что показалось мне наиболее интересным. Крутить записи подряд займет слишком много времени, так что давай я прочитаю тебе извлечения, а где нужно - прокомментирую. Согласен?
(Алексей Т. торопливо закивал, показывая, что да, он согласен, налил в стопки водку, опрокинул свою и запил остывшим чаем, после чего произнес севшим голосом:
- Давай, читай...)
- Ладненько, - произнес Варахасий, тоже опрокинул свою и тоже запил остывшим чаем. - Будем читать. Начнем с Веры Фоминичны Самохиной. Меня прямо-таки вытолкнула на нее та запись в дневнике, помнишь? "Верочка Корнеева, она же Воронцова, она же Нэко-тян"... Читаю:
- "Познакомились мы на какой-то вечеринке. Не помню уже сейчас, то ли чей-то день рождения был, то ли праздник какой-то... Шутка сказать, четверть века прошло! Зато как сейчас помню, что он сидел за столом почти напротив и смотрел на меня не отрываясь. Это я краем глаза видела, что он смотрит не отрываясь, а как на него взгляну, он уже и глаза успел опустить... Ну, мне было тогда двадцать шесть, что ли, мужики меня вниманием не обходили, но все равно было лестно... Потом, когда стол отодвинули и стали танцевать, он меня пригласил, и вот тут я впервые взглянула ему прямо в глаза. Меня словно током ударило... Нет-нет, не подумайте, ничего такого женско-мужского. У него глаза были какие-то такие... страшные, мудрые будто и тоскливые, что ли... То есть глаза-то у него были обыкновенные, серо-зеленые, но так он глядел... Я сразу решила: нет, это рыцарь не моего романа. Вообще-то он был весел, говорил интересно, острил довольно удачно, а кое-кто прямо на шею ему вешался... Впрочем, в глаза мы больше друг другу не заглядывали.
- Ваш муж тоже был на этой вечеринке?
- Н-нет... Нет-нет, он с Валькой остался, она тогда совсем малышка была, годика три... или четыре... Так вот что самое странное тогда случилось. Я устала, да и опьянела сильно, и присела отдохнуть на диван. И сейчас же ко мне подсел Воронцов. Сел рядом, как сейчас помню, руки на коленях сложил и негромко говорит мне, на меня глядя: "Вы не беспокойтесь, Вера Фоминична, с гландами у вас все обойдется благополучно". Я так глаза и вытаращила. С гландами у меня действительно с самого детства было не в порядке, последние годы я все собиралась оперироваться, да не решалась, но ему-то откуда про это знать? Я его спрашиваю: "Откуда вы знаете про мои гланды?" Вот тут он ко мне наклонился и говорит чуть ли не шепотом: "Я о вас, Вера Фоминична, еще и не то знаю. Например, что есть у вас очаровательная родинка на..." И называет, простите, местечко на теле, которое и родному мужу не часто показываешь. Я обмерла, рот разинула, не знаю, то ли пощечину ему дать, то ли еще что, а он встал и ушел. Совсем ушел с вечеринки...
- Но родинка есть?
- В том-то и дело, что есть... И на том самом месте!
- И с гландами благополучно обошлось?
- Прекрасно обошлось. Хотите верьте, хотите нет, но я как-то сразу бояться перестала и буквально через неделю пошла на операцию. И все вышло как по маслу... Скажите, товарищ следователь, вот вы, я вижу, Воронцовым и после смерти занимаетесь. Вы тоже думаете, что он был вроде как бы колдун или ясновидец?
- А сами вы как думаете, Вера Фоминична? Я ведь его живого в глаза не видел, а вы с ним худо-бедно почти два десятка лет бок о бок в одном учреждении, наверняка общались, разговаривали. У вас какое сложилось впечатление?
- Не знаю даже, что сказать... Сказать правду, мы больше и не общались никогда. Разве что по работе. А так встретимся в коридоре или в буфете - "здравствуйте", "привет", - только и всего. Хотя, конечно... Действительно, два десятка лет прошло, чего только не случилось за это время, многое забылось, а я его на той вечеринке как сейчас вижу.
- И он с тех пор так ни разу с вами и не заговорил?
- Ни разу. Наверное, чувствовал...
- Что?
- Да ведь боялась я его, товарищ следователь! Как чумы боялась. Как дети буку боятся. Когда Валька рассказала мне, что Сошлась с ним, я неделю тряслась от горя и страха. Сейчас смешно вспомнить, но рвалась даже заявить в партком, в милицию, еще Бог знает куда. Хорошо еще, что муж меня удержал. Здорово бы это получилось: старый злодей совратил бедную девочку, а бедной девочке двадцать третий год миновал...
- Кстати, а как Валя восприняла смерть Воронцова?
- Вы знаете, удивительно спокойно. Ни слова, ни слезинки... Возможно, не так уж и любила.
- Возможно... Скажите, Вера Фоминична, вас никогда не прозывали таким словечком - Нэко-тян?
- Нэко-тян? Нет, впервые слышу. Что это такое?
- Это слово японское. "Кошечка" значит.
- Кошечка... Меня мама в детстве звала Кошечка..."
- Вот все по Самохиной, - сказал Варахасий. - Впечатляет?
- Впечатляет, - проговорил Алексей Т. - Интересно, где это была у нее родинка?
- Пошляк, - с отвращением сказал Варахасий.
- Извини. Я пошутил. Читай дальше.
Варахасий пошелестел бумагами.
- А дальше у нас пойдет дочка Самохиной, - сказал он. - Валентина Мирленовна. Очаровательная особа, доложу я тебе. Ну-с, с нею я беседовал с первой, она сама вышла на меня - с просьбой вернуть ее вещи, оставшиеся на квартире у Воронцова. Тут мы и побеседовали. Читаю:
