Приют ветеранов - Михайлов Владимир Дмитриевич (онлайн книга без TXT) 📗
– Это меня радует. И последнее, как мы с вами уже установили, люди эти будут умирать. Видимо, через какое-то время вам понадобится расширить свой участок: кладбище будет разрастаться… Или вы рассчитываете кремировать умерших? Вот с этим, боюсь, мы никак не сможем согласиться. Как же вы намерены выйти из положения?
– О, это вас никак не должно беспокоить. Видите ли, мы стараемся соблюдать не только законы тех стран, с которыми имеем дело, но и традиции. Так вот, мы получаем возможность беспрепятственно увозить наших ветеранов из их стран только при условии, что в конце концов они упокоятся в родной земле, на территории своего племени – будут там похоронены со всеми свойственными этим народам ритуальными действиями.
– Иными словами…
– Иными словами, тела скончавшихся мы отправляем в их родные места. При этом всю организацию и выполнение этого берет на себя фонд. За свой счет, разумеется.
– Чудесно. И у вас на все хватает денег?
– Откровенно говоря, бывают трудности. Но мы никогда не просили и не собираемся просить средства у правительств. В мире, к счастью, еще много добрых людей.
– Добрых и достаточно хорошо обеспеченных, не так ли?
– Увы, одной лишь доброты в наши дни слишком мало…
– Вы правы. Ну, что ж, для меня велико искушение тоже оказаться добрым человеком. Так что можете считать, что мое согласие вы получили. Я прикажу составить соответствующий документ, подпишу его, и завтра вы сможете получить эту бумагу и действовать дальше.
– О, я вам бесконечно благодарен…
– Пустое. Кстати, теперь, когда вопрос решен, вы, быть может, в силах назвать и какие-то сроки? Мне ведь придется докладывать выше. Например, когда можно ожидать прибытия первых ветеранов?
– Вам хочется их увидеть?
– Не уверен, что найду для этого время. Но знать всегда полезно.
– Охотно пойду вам навстречу. Поскольку изменения, как я уже сказал, будут минимальными, я рассчитываю, что первые пациенты прибудут уже через две недели.
– Благодарю вас. А теперь я вынужден…
– О, это я благодарен вам – очень, очень. И прошу извинить за отнятое у вас время.
– Это было моей обязанностью. Желаю вам успехов.
– Еще раз – весьма вам признателен, сэр.
Берфитт вышел, весьма удовлетворенный. Визит занял даже меньше времени, чем он рассчитывал, и сейчас можно было спокойно ехать в аэропорт, чтобы встретить наконец-то прилетающих Юровица и Менотти. Сейчас, когда операция вступала в решающую фазу, им следовало быть под рукой.
Однако прежде, чем двинуться в путь, он позвонил по телефону, который был записан только в его памяти.
– Господин Банкир? Есть какие-нибудь новости?
– М-м… Да. Не очень благоприятные, хотя и не страшные. Им удалось разговорить того исполнителя, который не смог выполнить заказа.
– Это плохо.
– Ну, я полагаю, что особой опасности нет: он не знает никого, кроме связного, а о том мы уже позаботились.
– Ну, если вы так считаете…
– Уверен.
Охранник Приюта Ветеранов по прозвищу Гурон (настоящих имен своих люди из приютского персонала – те, кто еще не забыл их – предпочитали никому не сообщать, да от них этого и не требовалось), отправляясь на поиски чужой машины, считал, что ему не повезло. Положение вещей им, в общем, объяснили перед выходом, и когда он понял, в какой угол его посылают, то сразу погрустнел: ясно было, что обещанная премия достанется кому угодно, только не ему, потому что разве лишь совершенный идиот мог рассчитывать спрятать машину в этом редком и вот уже третий год постепенно умиравшем лесу, где между сухими стволами за целую милю можно было разглядеть что-либо необычное, если только не таращиться все время себе под ноги. Привыкший мыслить философски, Гурон сразу же махнул рукой на всю эту затею – ему уж точно не повезет, ну что ж, не в этот, так в следующий. Тем не менее, он переходил от ствола к стволу, соблюдая все полагавшиеся предосторожности, хотя опасался, по правде говоря, не тех, кого разыскивал, а своего собственного начальства: надзирать и проверять здесь всегда любили, и если бы потом шефу доложили, что Гурон пренебрегал заданием, делал все кое-как, то его, в лучшем случае, выкинули бы за ворота, чего ему как раз не хотелось. Приют был вполне подходящим местом для продолжительной передышки, места же более цивилизованные были противопоказаны. Так что он шел осторожно, наблюдал внимательно, и когда ему показалось, что мгновенный узкий луч света кольнул его в зрачок, Гурон даже не успел ни о чем подумать толком, как тренированное тело само выполнило все полагавшиеся действия: с ходу упало на выдвинутые вперед ладони, сохраняя направление, в котором Гурон только что передвигался, потом и вовсе прижалось к земле. Полежав так несколько секунд, Гурон стал медленно, осторожно приподнимать голову, вглядываясь туда, где что-то сверкнуло. Смотрел он медленно, не спеша переводить взгляд с одной ветки на другую, с куста – на соседний, и вдруг сердце на несколько минут вырвалось из-под контроля, засбоило, кровь бросилась в голову. Он увидел.
Да, то была, несомненно, машина. И вроде бы именно такая, какую было приказано искать: тяжелый джип. И цвет ее был похож на тот, каким обладал бешеный автомобиль, пару дней назад выкидывавший номера перед оградой Приюта. Правда, для полной уверенности следовало бы еще взглянуть на номер. Именно это и решил сделать Гурон.
Собственно, сейчас машина была видна не очень хорошо, потому что стояла задом к охраннику, и большую часть ее заслонял широко разросшийся кусто который люди, приведшие джип сюда, и решили использовать в качестве укрытия. Однако, стой машина к нему передом, он, чего доброго, мог бы и не заметить ее запыленный, почти не отличавшийся окраской от окружающего леса, корпус. Но солнечный луч, пробившись сквозь сухие листья, ударил в левое зеркальце заднего обзора, отразился и (вот удача!) попал прямо в глаз Гурона. Он невольно усмехнулся: никогда не следует жаловаться на судьбу, потому что не знаешь, каким боком она повернется к тебе в следующее мгновение.
Значит, машина вроде бы похожа. А где люди?
Он полежал еще немного, надеясь заметить хоть какое-то движение близ неумело спрятанного экипажа. Там, однако, царили неподвижность и безмолвие. Это была бы уж и вовсе невероятная удача, если люди, ехавшие в ней, приустав в дороге, затем и загнали джип сюда, чтобы отдохнуть, выспаться; в таком случае он – один! – сможет взять их тепленькими – и мужика, и бабу. Мысль о бабе привела Гурона в несколько даже игривое настроение, но он тут же одернул себя и приказал такие мысли отложить на потом, а сейчас заняться делом.
Прежде, чем двинуться, он с минуту колебался: что сделать прежде? С одной стороны, всем им, снабженным радиотелефонами, было строго указано: обнаружив что-либо подозрительное, немедленно сообщать и, лишь получив дальнейшие указания, продолжать работу. Однако для того, чтобы выполнить эту обязанность, Гурону пришлось бы отползти намного назад (идти в рост он теперь просто не решился бы), а заговори он тут, его могли бы услышать даже спящие в машине. Но если бы он уполз, потеряв при этом машину из виду, кто знает, что тут могло бы случиться? Люди – если они все еще там – могли в любую секунду вздумать сорваться с места и поискать иного укрытия, и вся удача обернулась бы к Гурону своей тыльной стороной. Нет, терять машину из виду было опасно. А если он даже позвонит сейчас отсюда, что он скажет? Уверен ли он, что это та самая машина? Нет. Чтобы увериться, надо увидеть номер, а еще лучше – ездоков. Так что все обстоятельства указывали вроде бы на то, что прежде следует поосновательнее познакомиться с автомобилем, а тогда уже докладывать – об удаче или неудаче, видно будет.
Гурон отлично знал, что в этой округе было вовсе не редкостью, когда проезжавшие вот так останавливались лагерем в лесу или – если неподалеку была речка – на берегу: далеко не каждому хотелось платить за ночлег под крышей, здесь это было не самым дешевым удовольствием. К таким туристам никто не выдвигал претензий, если они не разведили костер (что строжайше запрещалось), не браконьерствовали и убирали за собой неизбежный мусор. Впрочем, сейчас и претензии выдвигать было некому. Так что и машина, и люди вполне могли оказаться совершенно непричастными к делу, и ехавшими как раз с противоположной стороны.
