Экспедиция в преисподнюю (сборник) - Стругацкие Аркадий и Борис (читать книги без .TXT) 📗
- Впрочем, - произнес флагман Макомбер, едва замолк голос Великого Спрута, - сделаем, что сможем.
И тут Ваня выскочил вперед. Он ведь был прирожденный артист, этот Ваня, что бы ни думал о нем Атос. Он весело и угрожающе запел:
А как известно, мы
Народ могучий
И не выносим
Мерзости паучьей,
И любим мы трясти
Паучьи души...
(- Ваня, Ваня! - укоризненно прошептал флагман Макомбер. - Как тебе не стыдно! Ведь спайдеры тоже в некотором смысле пауки...
- Ничего, ничего, пусть поет, это он про тарантулов! - прошипел за его спиной Рамкэг.)
Пусть они скрипят,
Пусть они скулят,
А ты послушай!
- пел Ваня, на ходу переиначивая песенку из любимых своих "Бременских музыкантов":
Мы раз
Мы бо
Мы бойники!
Разбойники! Разбойники!
Раз в глаз,
И вы покойники!
Покойники! Покойники!
Невооруженным глазом было видно, что тарантулы слегка обалдели. Конопатая Сколопендра застыла, выпучив свои гнойные бельма. Ваня пел:
А кто увидит нас,
Тот сразу ахнет,
И для кого-то
Жареным запахнет,
И кое-что
За пазухой мы держим...
(- Правильно, Ванька! Давай! - восторженно шептал Двуглавый Юл. Давай, все правильно!
Да, было, было кое-что за пазухой, только Ваня этого не знал, а Двуглавый Юл знал отлично!..)
Ну-ка, пауки!
Ну-ка, дураки!
Держись, невежи!
Тарантулы, да и сама Конопатая Сколопендра, словно завороженные, глядели на поющего Ваню. Такого они еще не видывали. Противник не сражается, не просит пощады, не клянчит выпить и закусить, а что-то такое воет, это надо же! А флагман Макомбер - недаром был он выдающимся полководцем самой драчливой планеты во Вселенной! - потихоньку разводил передовые шеренги спайдеров по флангам. Перед тупым углом тарантульего строя образовался вогнутый строй - в миниатюре это становилось похоже на построение войск Александра Невского перед "свиньей" тевтонских псов.
А Сколопендру мы
В гробу видали!..
пропел с соответствующими телодвижениями Ваня. И тут Сколопендра вынырнула из транса. Она зашипела, забрызгала ядом и одним неуловимым движением перелилась через передние шеренги своих головорезов. Ее всю трясло от ярости.
- Я сама!.. - исступленно бормотала она. - Сама! Я их сама... Мальчишка будет первым!
Она изогнулась, готовясь к смертельному прыжку. Ваня побледнел, замолчал и стал отводить кулак, обмотанный ремнем. Флагман Макомбер встал рядом с ним и поднял меч. И в то же мгновение Двуглавый Юл гаркнул в обе глотки:
- Эй ты, дрянь! А ну, повернись ко мне!
Он сорвал с правой своей головы черную повязку.
Дальше счет пошел на секунды.
Когда-то, еще первоклашкой, выслушав в сотый раз от своего закадычного двухголового друга легенду о взятии Планеты Негодяев, Ваня спросил его, как он относится к Великому Спруту сейчас, когда все уже позади. Двуглавый Юл ответил на своем кухонно-пиратском жаргоне:
- Я его терпеть ненавижу, не то чтобы что.
- Почему? - с любопытством осведомился маленький Ваня. - Ведь ты сам бывший пират.
- То-то и оно! - сразу отозвалась правая голова. - Да, я был пиратом. Грабил, пленял, убивал. Лил кровь всех цветов и оттенков. Но при этом я сам рисковал жизнью, у меня вся шкура в дырах, подо мной три корабля пошли ко дну, обломки их и по сию пору носятся где-то на границах обозримой Вселенной... А эта скотина Великий Спрут сидел жирным мешком в своем медном купоросе и только денежки подсчитывал... Эксплуататор!
Униженно кланяясь, представал он перед Галей, любящей и нежной Ванькиной мамой, неловко подносил ей самодельные натюрморты из голотурий, морских звезд и морских ежей, но так и не дождался от нее ничего более любезного, нежели холодная улыбка и холодные слова благодарности. Нет, так и не забыла ему Галя ни похищения через экран телевизора, ни грязного карцера, ни угрозы быть сожранной заживо. И допустила его дружбу с младшим сыном только под настойчивым нажимом добродушного мужа и старших сыновей...
- Ты знаешь, Ванька, - как-то задумчиво сказал Двуглавый Юл своему маленькому закадычному другу, - тысячи лет болтался я по Вселенной и ни разу не встретил никого, похожего на меня. Решительно не знаю, откуда я взялся. Носитель разума без родины - подумать только! Самое раннее воспоминание мое - держит меня на теплых щупальцах старая полипиха с планеты Желтых Трав... Я там побывал спустя несколько веков, разграбил и сжег один тамошний город... Да, добрая она была старуха, кормила меня полупереваренной хлореллой, без нее я бы сдох, конечно. А обретались мы в трюме у знаменитого тогда работорговца, Кровососа Танаты. Потом в трюме разразилась чумка, Кровосос Таната приметил меня и взял к себе каютным слугой. Бил он меня зверски и укатал бы насмерть, да тут команда взбунтовалась, Танату бросили в реактор, и сделался я юнгой на пиратском корабле... И пошло, и пошло. Вот. А Родины своей я так и не знаю. Сначала спрашивал - у приятелей по налетам, в кабаках, у пленных, а потом и спрашивать бросил, никто не знает. Так-то вот, друг мой Ванька...
Счет пошел на секунды.
Напомним еще раз диспозицию.
Поперек тоннеля, ведущего от ворот тюрьмы, тупым углом вперед стоит строй тарантулов.
В двадцати шагах перед ним стоит вогнутый строй спайдеров.
Перед строем тарантулов пригнулась к прыжку разъяренная Сколопендра.
Перед строем спайдеров стоят готовые к смертельной схватке флагман Макомбер с поднятым мечом и Ваня с кулаком, отведенным назад для встречного удара.
А слева, правым боком к ним, стоит у откинутой воротины Двуглавый Юл.
- Эй ты, дрянь! А ну, повернись ко мне! - гаркнул он в обе глотки и сорвал с правой головы черную повязку.
И пораженный Ваня увидел: из пустой правой глазницы выдвинулся вороненый ствол пулемета.
На крик Конопатая Сколопендра круто повернулась к Юлу.
- Первым хочешь быть ты? Изволь!.. - просипела она.
Последнее, что в своей многовековой зловонной жизни увидела Конопатая Сколопендра, было черное дуло, уставившееся на нее в упор. Затем из дула брызнуло сине-багровое пламя, загремела длинная очередь, и из правого уха правой головы Двуглавого Юла посыпались, звонко ударяясь о каменный пол, горячие гильзы.
