Гибель Урании - Дашкиев Николай Александрович (книга жизни .txt) 📗
— Ничего не понимаю… Эта политика — как шахматная игра. Конечно, я не спорю, если так надо. Но я просто чувствую себя пешкой, которую передвигают, кто куда хочет… Я готова была отречься от отца за то, что он такой ценой заплатил за возможность спасти меня, а ты…
— Нет, Тесси! Мы ведем очень рискованную игру. Но в этой игре пешек нет… Никто не заставит академика Торна создавать бомбу из антивещества, если он сам не захочет этого; никто не вынет этих знаний из его светлой головы… Академик Торн может хоть сейчас объявить, что расторгает свое соглашение с Кейз-Олом… Ну, и что — триллионер найдет других физиков, менее принципиальных, хоть и менее талантливых. Но тогда в Уранию не попадет ни Тесси Торн, ни Люстиг.
Он помолчал, взял руку девушки, прижал к своим губам, поцеловал.
— Моя родная! Ты знаешь: я тебя люблю… Я сказал это в первый и последний раз — может, нам и говорить более не придется… на днях в Уранию отправится такая себе экспедиция в составе нескольких сотен человек. Это будет означать, что… — Люстиг помолчал. — Это будет означать, что вскоре начнется война! Любой ценой надо сделать так, чтобы в эту экспедицию поехали и мы, хоть оттуда мы уже вряд ли вернемся…
Тесси сидела не двигаясь. Только рука ее сжала руку Люстига.
— Я хочу, чтобы ты дожила до того времени, когда на планете не будет ни Урании, ни Кейз-Ола, хочу, чтобы ты своими глазами увидела новый мир… Но я не знаю, где будет безопаснее: в Урании или здесь… Выбирай сама…
Они долго сидели молча. Собственно, сомнений у Тесси Торн не было. Она закрыла для себя этот вопрос еще тогда, когда приняла эстафету от старого Лайн-Еу, когда осознала, что существует только один путь для честного человека — путь борьбы за мир.
— Мне нечего выбирать. За эти страшные сутки в пустоте я увидела смерть в лицо… Сделаю все, как ты советуешь. Думаю, в Уранию мы попадем вместе. И мы должны победить… Я не предам тебя, Люстиг.
Остаток того дня Тесси беззаботно провела в чисто женских заботах: ходила по магазинам, накупила всякой ерунды, побывала у парикмахера, зашла к портнихе. Все это она делала ради самоутверждения. Ей хотелось убедить саму себя, что еще будут лета и зимы, еще не раз она будет шить у лучшей портнихи нарядные платья, вешать на них различные украшения.
И все же, где-то в подсознании бродило тоскливое беспокойство.
Оно исчезло после встречи с Литтлом.
Когда в условленное время «Ласточка» остановилась на перекрестке Кольцевой магистрали, к ней подошел мужчина в грязном комбинезоне чернорабочего.
— Профессор Литтл?! — не сдержалась девушка.
— Тс-с-с! — с притворным испугом замахал руками Литтл. — Не произносите имя этого богоотступника и гангстера! Он больше не существует. Я — его наследник. Здравствуйте, мисс Тесси!
Это был совсем другой Литтл. Без старомодных очков, лишившись усов и бородки, он помолодел и, казалось, потерял нерешительность и унылость.
Тесси охотно подхватила шутливый тон:
— И бедный наследник должен теперь тяжело работать, чтобы заработать на кусок хлеба?
— Так, так!.. Знаете, что я сегодня грузил?! — Он торжественно поднял палец. — Бомбы!.. Нет, не атомные, а обычные. Такие себе аккуратненькие, блестящие поросятки. Я до сих пор видел их только на картинке.
— К сожалению, мы очень много что видели только на картинках! — Тесси улыбнулась. — Садитесь, профессор, прокатимся!
«Ласточка» летела по тому же Пятому радиусу Южных магистралей, что и месяц назад. Но теперь предвечернее небо было ласково и чисто, и между стариком и девушкой установились теплые, искренние отношения сообщников, борцов за одно дело. И хорошо, что Тесси поехала по прежнему маршруту. Он напомнил им, как там, в Сан-Клее, может, впервые за много лет, люди, которым грозила смертельная опасность, объединили свои усилия для борьбы со стихией.
— Тесси, я, кажется, нашел свой путь… — тихо говорил Литтл. — Вы, видимо, не подозреваете, что месяц назад своим неожиданным появлением в институте спасли меня от самоубийства. Тогда я не боялся смерти. А теперь боюсь… И боюсь по-хорошему, по-человечески. Просто мне хочется дожить до того времени, когда я смогу впервые нажать на кнопку установки, которая забросит бомбу из антивещества в одну из «критических точек» какого-нибудь будущего страшного циклона… Я прочитал очень много нелегальной литературы. И я, профессор, почтительно склонил голову перед шофером. Это Люстиг открыл мне путь к истине…
Литтл помолчал, провожая глазами лесок с правой стороны машины.
— Он предложил мне эмигрировать в Союз Коммунистических Государств. Обещал полную безопасность, труд по специальности… Но я отказался. Я не хочу, чтобы мне подарили мое будущее. Я его завоюю сам.
Тесси ничего не рассказала ему о плане Люстига по Урании — это была тайна, о которой никто не должен знать. Расставаясь с профессором, она только горячо пожала ему руку, поцеловала в лоб.
— Спасибо! Второй раз говорю вам: вы — настоящий человек!
Исчезло беспокойство, развеялись остатки сомнений. Если уже и Эйр Литтл, интеллигент, который еще совсем недавно представлял собой образец аполитичности, стал на путь борьбы, то Тесси Торн стыдно сидеть сложа руки.
Она не стала ждать, пока отец и Кольридж решатся на неприятный для них разговор, и начала его в тот же вечер сама. Это было сделано дипломатично и тонко: вместе со старенькой горничной Тесси приготовила торжественный обед, выставила на стол шеренгу бутылок и пригласила из лаборатории отца и Кольриджа.
Они оба остановились на пороге. Молча переглянулись.
— Ишь ты, старый! — хлопнул себя по лбу Кольридж. — Мы так были заняты, что до сих пор не отметили спасение и возвращение Тесси из космоса. Ребенку самому приходится напоминать нам об этом.
— Папочка Кольридж, как вам не стыдно говорить неправду? — засмеялась Тесси. — Вы же знаете, по какому поводу сегодняшнее торжество! Садитесь, прошу! — она налила всем вина, подняла бокал. — Семья в полном составе! Так выпьем за золотую статую академика Торна и за вечную благодарность Монии профессору Кольриджу! Я горжусь вами, я горжусь, что вы сделали такое открытие! Теперь только давайте позаботимся, чтобы ваше открытие не пошло во вред людям.
Отец и Кольридж сидели подавленные и молчаливые.
— Фредди сказал мне, — решила слукавить девушка, — какой ценой был куплен рейс тех семидесяти пяти ракет… Обидно, но что поделать: долги надо платить… Придется ехать в Уранию. К тому же, просто интересно посмотреть, что это за Урания. Ну, поедем?
Вздохнул облегченно, вытер лысину отец. Грустно и удивленно взглянул Кольридж. Едва заметным движением Тесси показала ему: так надо!
— У меня есть только одна просьба, папа: поедем вчетвером — ты, папаша Кольридж, я… и один хороший парень, по имени Люстиг… Помнишь, я тебе рассказывала? Тот, что помог мне в Сан-Клее…
— А как же свадьба? — растерянно спросил Торн. Он был такой обескураженный неожиданным поворотом дела, что ухватился за первую мысль, которая мелькнула в голове. — Сегодня приезжал генерал Крайн…
— Свадьбы не будет, папочка! — засмеялась Тесси. — Собственно, сейчас не будет. А когда будет, то не с Фредди. Я не хочу связывать свою жизнь с сыном убийцы и с будущим убийцей!
Она взглянула на Кольриджа. Тот сидел неподвижно, задумчиво глядя в пространство, и только еле заметно кивнул головой, словно в ответ на свои мысли.
На следующий день поступило официальное приглашение от мистера Кейз-Ола принять участие в экспедиции в Уранию на турбоатомном подводном лайнере «Мония».
Торн поговорил по телефону с камердинером Кейз-Ола, и в списке приглашенных был добавлен личный секретарь академика Торна — «инженер» Люстиг.
Дело шло к развязке.
«Мудрейшие» выражают недовольство
Турбоатомный подводный экспресс «Мония» приближался к острову Праздника.
Это было поздней ночью, когда все путешественники — двести «мудрейших» и почти столько же обычных смертных — храпели в своих каютах. А кто не спал, все равно ничего бы не увидел, потому что экраны ультразвуковых локаторов были отключены, за исключением одного, в рубке управления.
