Красные карлики - Белаш Людмила и Александр (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
– Идём, сестрица, в наш поганый дом! – пригласила Айхелете замысловатым жестом. – Ты воочию увидишь, как там гадко, и опишешь это в послании к царю-вдовцу.
Ангел не мог помочь ни подсказками, ни уговорами, и Руне пришлось действовать на свой страх и риск.
– Постойте!
Айхелете Цанцукэ и мужья, собравшиеся в путь, синхронно повернули к ней неподвижные лица.
– Давайте определимся, чего вы хотите и что я могу. У нас шёл разговор о гражданской инспекции санитарного состояния дома и составлении протокола. Так? Ни о каком царе-вдовце не говорилось.
– Царь-вдовец, – тряхнула гривой жена двух мужей, – как же иначе? У вас, упокойных, цари бывают троякие – одни правят из рода в род, других назначают сверху, а третьих выбирает люд. И если он – царь, то потому, что овдовел. Будь он женат, он был бы мужем при царице. Его портрет без ног написан на стене, где входят в Штетл. Он там благословляет мановением руки машину-губительницу.
– А! так это префект Черубини! Что вы, он женат, у него взрослая дочь…
– Он безнравственная скотина! – нарушил вежливое молчание один из мужей Цанцукэ. – Править людом при живой жене – где видано?! И накладывать благословение на смертоноску! Его цанце место на крюке…
– Кайчеке, молчи! – приказала Айхелете по-лайгитски. – Ты прав, но его лысая цанца дорого стоит.
– Молчу, жена, – буркнул Кайчеке, смиряясь.
– Его жена, – сочиняла Руна, чтобы как-то согласовать понятия хэйранцев и альтийцев, – отошла от государственных дел, зато на неё и на дочь записано всё имущество Черубини. Но бумаги составляются на имя префекта, так принято.
– Даже если он царствует не по праву, вопреки закону, я пошлю ему бумагу, – перешла Цанцукэ на латину. – Или лучше обратиться к его жене?
– Вернее всего – в департамент соцзащиты и здравоохранения префектуры. Но для протокола нужны понятые Вам ясно, кто? незаинтересованные свидетели, двое.
– Призовём жрицу, – предложил Бисайюге, – и её девушку-прислужницу.
– Нельзя! – взмахнула волосами Цанцукэ. – Они наши, а закон потребует здешних свидетелей.
– Вон идут двое. – Кайчеке повернул голову, как перископ. – Они из разных запредельных миров и вместе; это нам годится.
– Согласна. Зови их. Но скажи – им денег не положено! иначе управа здоровья сочтёт, что они свидетельствовали из корысти.
Руна, разумеется, не поняла их тонких голосов и не сообразила, кого именно ей прочат в понятые.
– Не понравилось? но почему?.. – с обидой в голосе допытывался Джифаренге.
– Сама по себе общага неплохая, – слегка замаслил Форт свой категоричный отзыв. – Но слух у меня, Джифаренге, отличный. Я услышал, как кто-то назвал меня белёсым недомерком. Это опять к вопросу о расизме.
Джифаренге потупился от стыда.
– Не принимайте близко, капитан. Они не дипломаты – просто неотёсанные парни и девахи. Я скажу им, чтоб пореже разевали хайло не по делу… Вы бы сразу ткнули в ту харю, что стошнила нехорошими словами. Я бы враз…
– Спасибо, но мне не нужна репутация доносчика, что прячется за спину бинджи.
– Ну давайте поселимся там! гу?..
– Подумаю. Надо кое-что купить, тогда…
Вдруг Джифаренге сгорбился, осунулся и заговорил подозрительно тихо:
– Ваааа, матушка, да тут лайгито! по какой сливной трубе их принесло?! Капитан, можно, я уйду? я сейчас не в форме драться…
– С кем? – Форт осмотрелся кругом, но не нашёл на пятачке пешеходного перекрёстка никого, кто мог бы сравниться силой и ростом с его грузчиком. Правда, к ним приближалась жаба-людоед, но это гривастое создание было тощеньким и еле доставало макушкой до плеча Форту, не говоря о Джифаренге.
– Это же орэ, что с тобой?..
– Какие орэ?! вы им так не скажите – зарежут! Орэ – низшая раса хэйранцев, а эти – лайгито… И очень вас прошу, не называйте мою кличку! ашшш…
– Джиф…
– Ашшш! не надо!..
Подбежавшая на задних лапках человекоподобная алая жаба с застывшим лицом ребёнка водила головой, задерживая свои пламенно-зелёные глаза то на Форте, то на бинджи.
«Ну хоть без оружия!» – отпустило Джифаренге.
Зрение, смещённое в длинноволновую сторону спектра, позволяло хэйранцу видеть инфракрасные лучи, и вид киборга в термодиапазоне (из-за жары он снизил теплоотдачу) потряс душу старшего мужа Цанцукэ. Кайчеке опасался попасть впросак: «Кто этот остывший? движущийся муляж? Как к нему обращаться?.. А правомочны ли муляжи эйджи совершать законные формальности?»
– Любезные прохожие, – начал он неуверенно, – моя супруга Цанцукэ и её сестрица Ле Бург приглашают вас быть свидетелями для обзора дома. Платы вам не положено, но мы будем вам премного благодарны.
Форт внимательнее всмотрелся в суету на перекрёстке. Боже правый, всесильное Небо – это Руна, старший страховой агент?! Конечно, она; сомнений нет. Просто распустила волосы посвободней и оделась полегче. О, и она их заметила! Узнала. Ещё бы ей не узнать лицо в шрамах и наклейках и другое – синее, перемазанное.
– Мы охотно принимаем приглашение твоей жены и её сестрички.
– Вы следили за мной? – резко начала Руна. – Вы меня преследовали?!
– Сестрица, они умышляют на тебя? – Губы Цанцукэ расплылись, обнажая зубки, но Джифаренге точно знал, что это – не улыбка! Хэйранцы не умеют улыбаться, их оскал – сигнал атаки. – Кайчеке, Бисайюге!
– Капитан, бегите, я прикрою. – Бинджи выступил вперёд, заслоняя Форта собой.
– Айкерт, назад! – Форт проскользнул между Джифаренге и жабами, расставив руки. – Кто тут жена? сперва поговорим. У нас нет никакого умысла. Мы встретились случайно. Вы нас приглашали – или нет?
– Стоять! – скомандовала Цанцукэ мужьям. – Ты недостаточно живой, чтобы разговаривать, мужчина.
– Уж какой есть, с таким и говори, женщина.
– Кто эти двое, сестрица?
– Это… я не знаю! – сердито бросила Руна. – Они сегодня приходили ко мне в офис. Они не могут выступать как понятые.
– В чём причина? – Вздыбившиеся было волосы Цанцукэ мало-помалу теряли тонус и разглаживались.
– У них нет документов.
– Прискорбно. Мы ошиблись в выборе, по неведению. Ты, поддельный эйджи, и ты, кэйто – я отменяю своё приглашение. Идите с миром.
– А может быть, мы не хотим уходить. – Перестав отгораживать Джифаренге от лайгито, Форт принял более спокойную позу. – Я бы хотел спросить кое о чём твою… сестрицу Ле Бург.
– Двадцать первого, в офисе, – железно молвила Руна. – Я не занимаюсь делами на улице.
– Осмотр дома с понятыми – это забава в нерабочие часы? Вроде развлечения, что ли?.. – Форт позволил себе пошутить. Руна была весьма привлекательна в новом наряде, и её напускная суровость выглядела… даже красиво. Форт перестал быть человеком, но не разучился видеть красоту.
– Это мои личные дела, – подчеркнула Руна, – которые вас не должны касаться.
– Прелестно! Вам лень созвониться с Френкелем, чтобы решить нашу проблему, но не лениво в свободные часы бегать через весь город в Штетл, чтобы помочь лайгито в выборе жилья – или для чего там понадобились свидетели?.. Ведь после 21.00 вы не обязаны с ними работать. Какой, однако, энтузиазм… Ты – Цанцукэ? позволь спросить – что у вас, неладно в доме?
– Не тайна. У нас в доме, – после того, как рукотворный эйджи верно поименовал её народ, Цанцукэ относилась к нему благосклонней, – завелись мелкие твари, грибы и плесени. Ещё у нас не те лампы света, они обжигают кожу и глаза. Мы требовали снизить плату за жильё или убрать мерзости, но домовладелец нас не слушает. Будем писать жалобную бумагу неправедному царю Черубини. Сестра Ле Бург помогает нам за…
«Паралич языка! срочно! немедленно! Удар молнии!» – взмолилась Руна к ангелу-хранителю, но тот вывесил табличку: «Обед с 16.00 до после уик-энда».
– …за сто десять экю.
– О! видишь, Айкерт, как мы глупанулись?.. Надо было сунуть госпоже Ле Бург пару сотенных, и тут же бы всё закрутилось. Машина не работает без смазки!
