Веер (Сборник) - Лукьяненко Сергей Васильевич (лучшие книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Чего вдруг?
— Козел один напился и полез приставать, — сообщила Настя. — Петя его еле унял… но какое уж после этого веселье.
Опять игры в подпольщиков… Я промычал что-то в меру мужественное, как положено героическому Пете.
— То-то я вижу, у вас на скуле синяк намечается, — сказал водитель, мимолетно посмотрев на меня.
Я потер скулу.
— Нет, слева. Неужто не чувствуете? Хороший синяк будет. С боксером подрался, что ли?
— Будете смеяться — с историком.
Водитель действительно засмеялся:
— История — страшная сила. Но рукоприкладство — это редкость, они обычно росчерком пера работают… Приложите кусок сырого мяса, хорошо оттянет.
— Я его поцелую, еще лучше подействует, — сказала Настя.
Мы обменялись взглядами через зеркальце заднего вида. Настя улыбалась.
Нет, что-то первобытное в отношениях мужчины и женщины осталось до сих пор. Стоит только подраться из-за женщины…
— Куда ехать-то? — спросил водитель.
— Домой, — ответил я. — До «Алексеевской»…
23
Если верить Борхесу, то все сюжеты, а значит, и все события в мире легко свести к четырем: поход за сокровищем, осада или оборона крепости и возвращение домой и самоубийство Бога. Впрочем, про самоубийство Бога частенько забывают, да и оставшиеся три золотых сюжета ехидно сводят к историям про «любовь», «индейцев» и «Новый год». Вряд ли Борхес стал бы с ними спорить, ведь любовь — это и есть поход за сокровищем, воинственные «индейцы» и сражение за крепость связаны неразрывно, ну а что может сравниться с праздником Нового года? Только возвращение домой. Что до самоубийства Бога, то современные божки к таким жестам не склонны.
В хорошей истории все три сюжета следуют один за другим по порядку. Одиссей отправляется за сокровищами, осаждает Трою и плывет домой. Иван-Царевич едет за молодильными яблоками, обворовывает замок Кащея и возвращается к батюшке. Волк поочередно осаждает три поросячьих дома и с позором бежит восвояси.
Мои походы за сокровищами явно вели к обороне крепости. Вот только шансов вернуться домой у меня не было.
Возле башни нас никто не ждал. Я первым делом проверил все двери. Поднялся на второй этаж и посмотрел из окон.
Тишина. Безлюдье.
— Все в порядке? — спросила Настя.
— Твоими стараниями… — не удержался я. — И к чему мы пришли? Я же сразу предлагал — отправимся ко мне. Только теперь на мне висит драка с полицейским!
— На нас висит.
Я только рукой махнул. Достал телефон, набрал номер Коти. Ждать пришлось долго, и неудивительно — время близилось к полуночи.
— Да? — недовольно отозвался Котя.
— Это Кирилл. Настя у меня.
— Какая Настя? Которая записку…
— Да. За ней приходил полицейский-функционал. Я ее отбил и привез к себе.
— Ты побил полицейского? — восхитился Котя. — Круто!
— Круче некуда. В любой момент за мной могут прийти.
— Ну, вряд ли, — предположил Котя. — Вряд ли в такой ситуации они станут действовать, не подумав хорошенько.
— Могут прийти и к тебе.
— Я-то тут при чем?
— Ты предоставляешь убежище Иллан. Думаю, она их интересует не меньше Насти.
Котя засопел. Спросил:
— И что предлагаешь? Уехать?
— Может быть. Или приезжайте ко мне. В башне я, наверное, сумею вас защитить. Даже от полицейского. Спроси Иллан, она должна лучше в этом разбираться.
— Сейчас…
Некоторое время в трубке царила тишина. Я ждал, прижимая ее плечом к уху, и смотрел на Настю. Она стояла у окна, выходящего в Аркан. Словно почувствовав мой взгляд, повернулась:
— Это и есть Земля-один?
— Да.
— Красиво. Там телевышка вдалеке…
— Останкинская. Точно как наша. Видимо, сочли ее удачной постройкой.
— Зачем им все это? — неожиданно сказала Настя. — Если у них так все здорово, если они такие могущественные… Могли бы жить по-человечески. Дружить с нами, а не эксплуатировать.
Я вдруг понял, какая она все-таки еще девчонка…
— Настя, по-человечески — это и значит эксплуатировать. К сожалению.
— Так не должно быть.
— Но так есть.
— Мы обязательно должны их победить!
Я засмеялся:
— Победить? А для этого придется эксплуатировать других людей. Посылать на смерть. Нарушить все планы тех, с Земли-один. Если ты победишь, то и оглянуться не успеешь, как все поменяется местами. И уже другая девочка, с Земли-один, будет говорить: «Зачем они нам мешают жить, это неправильно!»
— А что тогда? — тихо спросила Настя. — Кто сильнее, тот и прав?
К счастью, Котя вновь возник в телефоне, избавив меня от необходимости отвечать.
— Кирилл? Иллан говорит, что нам к тебе соваться не стоит. Что лучше мы сейчас рванем из Москвы. Она знает несколько районов, где нет функционалов и куда полицейские не смогут дотянуться. Может, и вы с нами?
— Как? — раздраженно ответил я. — Ты забыл, что я-то тоже прикован к башне?
— Извини, — смутился Котя. — Ну… тогда мы поторопимся. Я постараюсь тебе звонить!
— Звони, — ответил я.
Ну вот.
Приплыли. Нет, Котя прав, конечно. Лучше им пока скрыться. А мне… нет, ну не сражаться, конечно. Попытаться урегулировать конфликт. В конце концов, мы никого не убили…
— Они не приедут? — спросила Настя.
— Нет, — признался я. — Иллан считает, что им лучше скрыться. В районе, где пока нет функционалов. Она знает такие места. Да… ты бы тоже могла с ними поехать!
— Заманчиво. — Она помолчала. — Не скажу, что твой друг — мой идеал мужчины, но что-то в нем есть, несомненно… А ты что будешь делать?
— Договариваться. Попробую пойти на мировую. Все-таки у меня тут хорошее место, я функционалам полезен.
— Тогда останусь с тобой, — твердо сказала Настя.
— И снова скажешь, что собираешься с ними воевать? Если ты заметила, они очень этого не любят.
— Я пообещаю, что не буду. Только ты не думай, это я совру!
Мне только и оставалось, что развести руками. Соврать? Ха! Трудное это дело — соврать полицейскому-функционалу…
Настя тем временем подошла к следующему окну. И неожиданно позвала меня:
— Кирилл… погляди, как красиво!
Это действительно было красиво. Полная луна — как и на нашей Земле, только она казалась еще крупнее. И сверкающая миллионами крошечных огоньков морская гладь. Ветра почти не было, море спокойно дышало, покачивая мерцающие огоньки на волнах.
— Планктон светится, — сказал я. Слова вырвались неожиданно и совершенно неуместно.
— Планктон? Как интересно! — Настя по-прежнему смотрела в окно. — Когда девушка говорит «красивая Луна!» ты с ней начинаешь беседовать про химический состав реголита и альбедо лунной поверхности?
— Первый раз вижу девушку, которая знает слово «реголит», — честно ответил я. — Так что нет, раньше не беседовал.
— Я знала одного парня, математика, — кивнула Настя. — Он ехал в поезде и влюбился в проводницу, потому что она поддержала беседу о функционалах. О математических, конечно. Они с поезда сошли вместе и чуть не поженились.
— А что помешало?
— Не помню. Кажется, она совершенно не разбиралась в тензорном исчислении…
Я осторожно взял Настю за плечи. Наклонился, уткнувшись лицом в ее волосы. Она медленно повернула голову — и мы поцеловались. Скользнула в моих руках, поворачиваясь, прижалась, посмотрела в глаза. Мы были с ней почти одного роста, и я невпопад подумал, что все мои прежние девчонки оказывались на полголовы ниже.
— Если мы сейчас выйдем… туда… — она кивнула на окно, — то все будет как в плохом голливудском фильме.
— Обожаю плохие голливудские фильмы, — ответил я. И даже сам себе поверил.
Но на пляж мы пошли не сразу. До кровати было гораздо ближе.
— Кирилл, ты сердишься на меня?
— Нет. — Я лежал на одеяле, брошенном на песок, смотрел в прозрачное ночное небо — воздух был такой чистый, словно с Заповедника всю атмосферу сдуло в космос, — и гладил Настю по лицу. Находил руками ее губы, запоминал черты лица, будто слепой. — За что, глупая?
