Сбой реальности - Романовский Александр Георгиевич (полная версия книги .TXT) 📗
Остановившись в центре ковра, девица принялась раскачиваться в мистическом исступлении. Каким-то образом ей удалось поймать рваный ритм, и она закружилась в нехитрой пляске, которую видели еще пещеры первобытных людей. Тело, словно выточенное из слоновой кости, отражало свет факелов и мерцание мониторов. Разноцветные пятна массивов сливались с тенями на белоснежной коже, перетекали друг в друга; крепкие груди колыхались в такт движений бедер, ноги плавно переступали по ковру.
Чейн наблюдал за спектаклем, не в силах оторвать взгляд от женского тела. Остальные, похоже, были всецело поглощены внутренним Космосом, а также проблемой воссоединения с Внешним.
Мона Лиза брезгливо переводила взгляд с девушки на Чейна.
— Интересно, — буркнула самурай, — им известно, что на эротические шоу нужна особая лицензия?..
Наемник не ответил, завороженный.
Так продолжалось еще пару минут. Затем Магистр, которому также надоело латинское чтение, сунул книгу за пазуху и направился в обход алтаря. По всей видимости, это послужило сигналом ко второй части представления: двое спиритистов, притащив из угла некий мешок, подошли к передвижному грилю. Один достал пластиковую бутылку и вылил содержимое на раскаленные прутья. Сильно пахнуло бензином, взметнулось пламя. Второй парень, раскрыв мешок, принялся бросать на решетку куски свежего мяса — вероятно, синтетического. Зашипев, мясо сразу же почернело, но спиритистов это ничуть не смутило.
Чейн с удивлением понял, что кулинарный эффект, по всей видимости, не имел особого значения. Никого, находящегося в здравом уме, не заинтересуют черные угли под бензиновым соусом.
— Что они делают?! — спросила Мона Лиза, морща носик.
— Это жертвоприношение, — догадался наемник. — Они приносят жертвы своему Повелителю!
— Разве он сможет учуять эту вонь из Сети?..
Пожав плечами, Чейн промолчал.
Подвал быстро наполнился запахом горелого мяса. Это были еще цветочки — воздух, фильтруемый вытяжкой гриля, выходил в помещение более-менее чистым. Не прошло и пяти минут, как оба подпольщика в буквальном смысле сожгли мешок свежего мяса, после чего отошли в сторонку и уселись с гордым видом.
Еще через минуту Мона Лиза получила ответ на свой вопрос.
На мониторах, образовавших алтарь, началось истинное жертвоприношение. Разумеется, информационная форма жизни была не в состоянии как-либо чувствовать объективную реальность. Привлечь ее могло только то, что происходило в естественной среде обитания — кибер пространстве. Так акула, находящаяся на расстоянии десятка миль, чувствует каплю крови, упавшую в океан.
Некие файлы, высвеченные на множестве экранов, подвергались необратимым изменениям. Каждый из них был «выстрелен» в Сеть — в противном случае процесс не имел бы смысла, — где и разрушался, разваливался на куски на глазах у прочих пользователей. Большие файлы деформировались, перетекали друг в друга, теряя при этом значительную часть содержимого. Многие без ухищрений стирались, оставляя после себя жалкие байты, парящие в пустоте.
Можно было только гадать, что это за информация. Однако наемник не сомневался, что ничем особенно важным там и не пахло. Основной смысл заключался в процессе; примитивный план состоял в том, что Повелителя должен привлечь интенсивный информационный распад (если, разумеется, это был настоящий хищник). При этом Чейн не мог взять в толк, каким образом Магистр намеревался отделаться от прочих акул, слетевшихся на бесплатное пиршество. Вполне возможно, что все это — сплошная показуха. На деле же Магистр отсылал сообщение по одному ему известному каналу, что-то вроде «О Повелитель, взываем к тебе!.. ».
Как бы там ни было, шаманы взвыли в исступлении, едва представление перешло в следующую фазу. Обнаженная девица волчком завертелась на ковре. Запах благовоний (которые, впрочем, соответствовали этому понятию лишь наполовину) набирал обороты с каждой секундой.
Наблюдая, как спиритисты склоняются к полу в едином порыве, словно обезумевшие лемминги, девица отбивала голыми пятками рваный ритм, какие-то файлы рассыпались на куски, Чейн мало-помалу убеждался в нереальности происходящего. Этого просто не могло быть на самом деле, а весь подвал, включая все содержимое, являлся не более чем плодом воображения наемника.
Подумав так, Чейн обернулся и поглядел на Мону Лизу — напряженную и невозмутимую, как всегда, словно клочок суши посреди бушующего моря. Усомниться в реальности столь колоритной персоны было просто невозможно. Уличный самурай воплощала в себе материальную действительность, как таковую, и наемник ухватился за эту соломинку. Поскольку Мона Лиза, как и он сам, также являлась содержимым подвала, кое-что здесь все-таки было реальным.
Чейн встряхнул головой, словно надеялся таким образом избавиться от ароматических производных. С этой бодягой следует поскорее заканчивать, — подумал он.
А Магистр все не унимался, и продолжал разбрасываться халявной информацией. Файлы трещали и лопались на экранах, словно хлопушки. Байты-конфетти разлетались в виртуальном объеме — эдакий информационный фейерверк из нулей и единичек. Досужие зеваки потеряли всякий интерес к происходящему, решив, что какая-то компания избавляется от залежалых архивов.
Чейн успел дважды утвердиться во мнении, что у Повелителя нашлись дела куда важнее, нежели выслушивать занудные мантры фанатов. Мона Лиза выпустила стальные зубки — те зловеще сверкали в свете факелов, — и явно порывалась убраться подальше.
Как ни жаль наемнику было покидать это место несолоно хлебавши, и все же он собирался с силами, чтобы подняться на ноги. Однако за несколько секунд до решающего рывка случилось нечто, что намертво приморозило его задницу к скамье. А именно: из голографических проекторов начал изливаться красный дым.
Разумеется, это была всего лишь иллюзия, но киберспиритисты мигом притихли, а девушка на ковре пала ниц. Голограмма явно что-то означала. Не исключено, — подумал наемник, — что Повелитель все-таки снизошел до визита. Дым густел с каждой секундой, концентрируясь в толстые алые колонны. Эти столбы неумолимо сближались и вскоре образовали над алтарем сплошное багровое облако.
Чейн внимательно следил за развитием событий, чувствуя рост скептицизма. Удушливые ароматы моментально выветрились из черепной коробки, мысли текли ритмично и ровно. Наемник удивлялся: создать голографический клип такого качества не составляло труда для самого последнего двоечника, сколь-либо знакомого с соответствующим софтом.
Тем не менее шаманы дрожали, уткнув лбы в пол, будто им явился сам Господь. Если это и впрямь был таинственный Повелитель, то особой фантазией он похвалиться не мог. Чейн ожидал большего и теперь чувствовал разочарование. Куда легче предположить, что Магистр, дождавшись кульминационного момента, запустил проекторы самолично, нежели всерьез считать, что это — появление существа, чьи возможности в Сети были воистину неисчерпаемы.
От багрового облака отделились две колонны поменьше, на конце каждой выросли длинные пальцы. В верхней оконечности полыхнули алым раскосые глазницы. Колосс, проецируемый пятью-шестью лазерами, взмыл под потолок. Выглядел он, безусловно, внушительно, однако Чейн и не такое видел в кино. Если же все это было взаправду, — мелькнула юркая мысль, — самое время пересмотреть кое-какие взгляды.
Из-за алтаря вынырнула невысокая фигура в балахоне, с поспешностью ковыляющая к багровому облаку. По всей видимости, от лежания на древнем кресле у Магистра затекли ноги, что и послужило причиной странной походки. Тем не менее неудобства ничуть не помешали коротышке проворно достичь ковра и только затем распластаться перед облаком ниц. Сноровка, с которой он это проделал, выдавала недюжинный талант — бить челом Магистр умел просто-таки профессионально.
— Приветствуем тебя, о Повелитель! — возопил коротышка.
Облако качнулось:
— Зачем позвал меня, смертный?..
Чейн огляделся — глас Повелителя звучал воистину громогласно. Вдоль колонн, в поисках выхода, прокатилось зловещее эхо. Родилось таковое, безусловно, внедрах мощной стереосистемы, благо естественной акустики здесь было предостаточно. Наемник быстро прикинул, где могли находиться динамики, мысленно сосчитав не менее десятка. Он отчетливо сознавал, что даже информационная форма жизни (если принять ее существование как факт) не способна производить звуковые колебания без соответствующей аппаратуры. И все-таки, услышав мощный голос, почувствовал себя не вполне комфортно.
