Журнал «Если», 2003 № 05 - Дяченко Марина и Сергей (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
— Но… вы уже владеете знанием, господин Кучкин.
— Простите?
— «Сорри», «сорри»! — передразнил Рожнов. — Кретины вы оба! Пустите на рабочее место!
Он уселся за компьютер и начал крепко, с излишней силой долбить по клавишам.
— Полегче, доску разобьешь, — сказал Кучкин.
— Некоторые целый спускач разнесли, и хоть бы хны. Иди тоже чего-нибудь сломай. Платформа большая, железа много.
— Не ссорьтесь, друзья, — попросил Шульте. — Я же говорил, что вы ничего не потеряли, господин Рожнов. Господин Кучкин правдиво описал вам свои ощущения. Ему было скучно. Мне тоже. И вам — уверяю.
— Разобрался бы как-нибудь сам, — буркнул Рожнов.
— Командир, вы же побывали в голове Железной Девы — и?..
— Я увидел развернутую версию сна, более яркую. Но главное впечатление не отличалось. Понимаете, это не имеет никакого отношения к нам. Не наша жизнь, не наше отношение к миру. Дева хотела, чтобы мы восприняли свой потерянный рай во всей полноте, но че-го-то не учла. Наверное, она и вправду слишком далеко от нас ушла. То ли мы не можем понять, то ли она не умеет показывать… Но скорее всего, она просто ошибается, и это не наше предназначение. Дева пыталась соблазнить нас, и ничего не получилось — мы испытали только интерес, не выходящий за рамки обычного любопытства. А потом стало грустно. Я делаю вывод: соблазн был не по адресу. Наверное, Деве стоит попытать счастья в другом месте. Очень жаль, что из-за этой навязчивой дамы пришлось уничтожить ТМ4. Но я опасался за душевное здоровье экспедиции. Мы и так потеряли одного. А Дева не собиралась останавливаться на пол пути, она достала бы каждого. Вы согласны?
— В целом — да… — сказал, помявшись, Кучкин.
— Спасибо за поддержку. Вы поймите, они — небожители. Но не демиурги. Поэтому нам скучно в их шкуре. Мы созданы для чего-то большего. Но чтобы до этого большего дожить, нужно сегодня решать текущие проблемы. Наша с вами задача — платформа. Вы еще, наверное, оба поработаете на Луне. А я буду встречать вас здесь. Неплохо?
— Трудно поверить, что мы никому не расскажем… — Кучкин уныло вздохнул. — Никогда? Никто не будет знать?
— Почему? А Чарли? Уверен, при первой же возможности он раструбит о случившемся на всю планету.
— Это совсем не то.
— Я знаю, — кивнул Шульте.
— Командир, Земля спрашивает, все ли проснулись. Хотите громкую связь? Видео?
— Что с вами? — спросил Шульте, наклоняясь ближе к Кучкину.
— Что с вами, дорогой мой друг?
— Командир, зовут вас. Готовы общаться?
— Это все проклятое чувство правды, — сказал Кучкин горько. — Я знал, оно не даст ощущения счастья!
— Согласен. Поговорим об этом позже, хорошо?
— Непременно, — произнес Кучкин со значением. — Теперь нам будет особенно легко разговаривать. Финально легко. Или нет?
— Эй, вы! — позвал Рожнов. — Занимайте места. Я не собираюсь отвечать за всех!
Это была трудная связь: Земля так и сыпала вопросами, а экспедиция старательно изображала заинтересованность. На самом деле трое космонавтов размышляли о чем угодно, кроме отказа системы жизнеобеспечения, причем некоторые мысли наверняка у них были общими, а некоторые вовсе нет.
Кучкин дважды громогласно обличил специалистов из Королёва в недостаточной искренности. На третий раз он не успел открыть рта — Шульте чувствительно въехал ему локтем под ребро.
Рожнов сидел с блокнотом и делал вид, будто записывает все рекомендации — просто чтобы не смотреть в камеру.
Аллен во сне вяло дрыгал ногами.
Наконец добрались и до него — в Хьюстоне сгорала от нетерпения целая бригада специалистов по душевному здоровью. Когда Шульте кратко и сухо изложил свою версию происшедшего, в эфире воцарилась тишина, холодная, как межзвездное пространство.
— Только умоляю, вы с ним поаккуратнее, — закончил рассказ Шульте. — Не травмируйте парня окончательно. Ведь Чарли уверен, что у него была всего лишь депрессия. Мы постараемся сделать так, чтобы он не заглянул в «Союз». Люк уже закрыт.
Гробовое молчание было ему ответом. Наконец из Хьюстона робко донеслось:
— Разбудите Аллена, пожалуйста. Мы хотели бы посмотреть.
Шульте повернулся к Рожнову, тот, в свою очередь, легонько дернул астронавта за ногу.
— Ы-ы, — донеслось из спального мешка. — М-м.
— Чарли, подъем. Хьюстон на связи.
В мешке тоненько взвизгнули.
— Реагирует! — обрадовался Рожнов.
— Ни черта подобного, — сказал Кучкин очень тихо и напряженно.
В мешке взвизгнули снова.
— Дайте мне, — Шульте деликатно, но решительно отодвинул Рожнова, взялся за клапан спальника и оглянулся на Кучкина. Выглядел начальник экспедиции заметно растерянным.
— Я сейчас заплачу, — сообщил Кучкин деревянным голосом.
— Мне кто-нибудь что-нибудь объяснит?! Вы, двое! — почти крикнул Рожнов.
— Сохраняйте, пожалуйста, спокойствие, — попросил Шульте. — На нас смотрит Земля.
С этими словами он откинул клапан мешка, схватил Аллена за ногу и потянул наружу.
— Ба-ба-ба! — сказал Аллен. — Ва-ва! Ам!
Шульте выпустил астронавта и отшатнулся.
— Мама… — пробормотал Рожнов. — У него штаны мокрые.
Кучкин действительно заплакал.
Тут Аллен заорал и принялся брыкаться. Русские бросились на него, кое-как затолкали обратно в мешок, теперь уже нормальным образом, и притянули к стене ремнями. Астронавт выл и рвался наружу, но ему не давали — сотрясающийся от рыданий Кучкин и совершенно белый Рожнов. Шульте подтянул к себе камеру и сказал в объектив:
— Старт «Осы» нельзя задерживать. Его нужно ускорить. Поднимайте судно так быстро, как это возможно. Земля, вы меня слышите? Почему вы молчите, Земля?
Шульте не летал больше. И пятью годами позже разбился в страшной цепной аварии на обледеневшем автобане. Кучкин сказал: командир почуял опасность заранее и мог спастись, но вместо этого нажал на газ.
Кучкину дали небольшой сельский приход, и Рожнов как раз приехал его поздравить. А бывший пилот встретил бывшего инженера словами: «Зздравствуй, командир погиб».
«Послушай, он уже тогда знал, что ошибся? — спросил Рожнов. — Там, на платформе — знал?»
Кучкин слабо улыбнулся. «Глупый. Командир не мог ошибиться. Он должен был выбрать, и только».
«Не понимаю. Как это — выбрать?»
«Ему предложили два пути. Он выбрал тот, по которому человечество зашло дальше. Настрадалось больше. Решил, что добивать почти готовую программу умнее, чем затевать с нуля совсем новую, хоть и очень перспективную. Он был прагматик».
«А что бы выбрал ты?»
«Мне ничего не предлагали. Я же не заглядывал внутрь Железной Девы. А из сна вынес умение чувствовать правду, и только. Мне повезло. Не уверен, что пережил бы этот дьявольский соблазн. Командир тогда спас наши души, разбив ТМ4 и показав Деве, что ей больше нечего ловить на платформе».
«Хорошо, но мог он выбрать неправильно? А еще представь — вдруг мы бы приняли другой путь, треснули командира по чану кувалдой и утащили вниз? Может, он это вычислил и нарочно лишил нас права выбирать?»
«Скорее всего. Но какая теперь разница? Уже монтируют лунный город. Вот увидишь, все устаканится. Земле был жизненно необходим рывок в космос. Пока люди сидели на поверхности, их так и подмывало разнести друг друга на кусочки — это командир верно подметил. Теперь народы вместе пашут. А говорить со звездами и прыгать через галактику мы непременно выучимся. Когда-нибудь. Не верю я, что традиционные подходы дадут нам забраться далеко от дома. Хочешь-не хочешь, придется выдумать нечто особенное».
«И все-таки, почему командир?.. Ты же знаешь, да?»
«Он сомневался. С первой минуты и до самого конца. Тебе, наверное, больно это слышать, но он врал нам. Врал во спасение, чтобы защитить. На самом-то деле он узнал и понял нечто такое… Невероятное. И ему было очень трудно решить. Логика требовала одного решения, эмоции совсем другого. Он просто не выдержал и сдался».
«Тогда за что мы подставили Чарли? Чего ради он в психушке сгинул, если сам командир так вот бездарно…»
