Корпорация «USSR». Часть 3: Революция (СИ) - Зеленин Сергей (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
Откуда «дровишки»?
На Западном Фронте до осени установилось «странное» затишье, не бывшее «в реальности». «Странная Война» — обозвали этот период Великой Войны историки. Обе воюющие стороны, как бы говорили друг другу: «Нас не тронешь и, мы тебя не тронем».
Кто-то удивлён и возмущён? Типа, не может быть такого…
Ну, а вспомнить «реальный» семнадцатый: во время Июньского Наступления и Моозундского Сражения, такая же история — на Западе никаких движняков!
Правда, до «братаний» — как на Восточном Фронте в семнадцатом году, там дело не доходило: имели совесть — изредка, всё же постреливали друг в друга.
Немцы с австрийцами, спокойно снимали резервы с Западного Фронта. Кроме этого, на Украину были направленны воинские формирования сателлитов — несколько дивизий болгарских «братушек» и, примкнувших к Центральным Державам — после полной оккупации страны, румынских. В Закавказье и на Северном Кавказе, немцам — более активно, чем в «реале» помогали турки и местные националисты.
Уже очень давно, на фронте наблюдались польские подразделения и части, создаваемые из бывших граждан России польского происхождения. Из обломков Российской Империи — кусков русской Польши, Германия и Австрия «лепили» Ржечь Посполитую. К осени, численность польской армии достигла трёхсот тысяч штыков и сабель. Особенно боеспособным, был так называемый «Корпус сибирских поляков» — сформированный из поляков-военнопленных, призванных в Русскую Императорскую Армию из Сибири. Потомков польских ссыльнопоселенцев за многочисленные восстания в девятнадцатом веке.
Те, пленных не брали!
Ну и, немцы активнее, чем в «реальной» истории, создавали воинские формирования из местных — украинских коллаборационистов. Военнопленному солдату или офицеру, сидящему на воде и картофельной шелухе в немецком лагере близ какого-нибудь «песчаного карьера», предлагалось объявить себя «щирым» украинцем, отрастить на затылке «хвост» и вступить добровольцем в какие-нибудь «сичевики». Войне, казалось не будет конца и края и, «альтернативой» являлось — изо дня в день растущее православное кладбище, близ того самого «карьера»…
Наиболее драматично развивались события на самом Юге — где части «Завесы» были наиболее слабы.
Там, слились — в один грандиозный перманентный бардак, все бардаки Продолженной и Гражданской Войны в её составе:
Наступление немцев, австрийцев и румын…
Отступление частей русской армии Румынского Фронта — наименее подверженных, как разложению «приказами» Временного Правительства — так и, влиянию большевиков… Они, прошли от Бессарабии до самого Дона — разжигая по пути костёр Гражданской Войны.
Молдавская Народная Республика…
Одесская Советская Республика…
Донецко-Криворожская…
«Независимые» республики в почти каждом селе или хуторе…
Восстания, местячковые «гражданские войны»…
Донское казачье правительство генерала Каледина, потом Краснова… Кубанская «Верховная Рада» и болтающееся между ними «Белая Гвардия» Корнилова… Деникин в «этой» истории был за большевиков и, в описываемое время, командовал группировкой обороняющей Харьков.
В казачьих областях, немедленно — по весне, вспыхнула Гражданская Война. Большевики объявили всех граждан России равными — но, казаки считали себя «более равными» — чем, земляки-иногородние и, сидеть с ними в одном Совете и, тем более — делиться с ними землёй категорически не захотели…
То же самое, происходило во всех российских «украинах»: сибирские кержаки, к примеру, не захотели поделиться «божьей» землицей с «понаехавшими» — со столыпинскими переселенцами, бывшими у них в батраках.
Ну, в «новой» истории, интервенты до Сибири не дотянулись, а Гражданскую Войну на Дону и Кубани мы «погасили» немецкими руками. Немцы пришли и, накостыляв обоим сторонам, установили там «железный порядок». Нам, после их ухода, осталось только принять этот их порядок из рук в руки…
Зачем, немцы туда полезли? Ведь в «реале», они дальше Ростова не пошли?
На Украине, они не нашли столько «ништяков» — на сколько рассчитывали! Из-за, всё усиливающего там бардака — всероссийского, но с местным национальным колоритом — что делало его, даже несколько забавным.
Вместо планировавшихся шестидесяти миллионов пудов, немцы вывезли с Украины всего шесть.
Даже, разогнав штыками УЦР — скомпрометировавшею себя дикой, даже по меркам дореволюционной России коррупцией и полной функциональной бесполезностью и, назначив в гаулейтеры бывшего царского генерала Скоропадского, немцы не смогли изъять достаточного количества продовольствия — экономически оправдывающего само пребывание их войск на этой территории. Им практически всё приходилось делать самим — центральная власть на территории объявленной Верховной Радой «украинской», практически отсутствовала.
Из-за, всё увеличивающегося и увеличивающегося количества местных «батек» с отрядами побратимов из местных селюков, вернувшихся в свои хутора с оружием — делать «всё» самим, немцам удавалось очень и очень плохо… Вооружённым до зубов селюкам, очень не нравилась «продразвёрстка» — которой их обложили «спасители» от многовекового гнёта колонизаторов-москалей. Не нравилось и восстановление помещичьих хозяйств, проходившие иногда с массовым расстрелом — уже считавших панскую землю своей собственностью, сельчан…
А, всё же «изъятое» продовольствие, было невозможно вывести — едва восстановленная железная дорога, работала кое-как.
К тому же, заблаговременно оставленные на оккупированной территории «партизаны» — отдельные отряды нашего «спецназа», чинили на железной дороге всяческие мелкие пакости: издали постреливали по паровозам бронебойными пулями из «Буров», минировали по ночам полотно или обстреливали ж/д станции из миномётов…
Авиация — действующая из-под Смоленска, снабжала партизан всем необходим, подбрасывала подкрепления и вывозила раненых и, по их наводке, совершала налёты на места скопления эшелонов с зерном…
Глава 26. Крым — наш!
«…Мне не интересно, что подумают обо мне потомки. В Николаеве должны работать школы, театры и больницы. Всех большевиков, уголовников и анархистов казнить немедленно. Всех саботажников, что не хотят работать в общественных учреждениях, убеждать жалованием. Жалование выплачивать из моего личного резерва… большевиков расстреливать с особой тщательностью…» — Генерал А. Я. Слащев-Крымский, 9 августа 1919 года…
«От расстрелов идёт дым, То Слащёв спасает Крым!», — частушка, написанная неизвестным обывателем в Крыму.
Однако, на Юге железная дорога — от Одессы и до самого Ростова, досталась немцам практически целой — не считая небольшого перегона, который успела разрушить «Червяком» местная «Завеса». С парком паровозов, вагонов с целыми железнодорожными станциями и линиями телеграфной и телефонной связи.
Почему?
Я уже говорил, что чем южнее — тем, наши силы были слабее. Основные, самые боеспособные части нашего «военного сектора» — прикрывали Москву и Петроград. Не считаться с мнением руководства большевиков и старых русских генштабистов мы не могли — а, те мандражировали от потенциальной возможности немцев наступления вглубь центральной России.
В районе Одессы, в составе «Завесы» находился всего-навсего один боевой железнодорожный батальон — лёгкий бронепоезд типа «Хунхуз» со стрелковым и ремонтным батальонами, две авиабригады неполного состава, остатки какой-то кавалерийской дивизии Императорской Армии с нашей бронекавалерийской бригадой при ней, ударно-штурмовая бригада с «примкнувшими» к ней пехотными подразделениями, тоже — «старой» армии… Ну, что-то там ещё, уже не помню.
Эта «Завеса», была донельзя сильно разбавлена местным «контингентом», а «контингент» в Одессе — сами знаете, какой!
