Дюна: Дом Коррино - Герберт Брайан (читать книги без регистрации TXT) 📗

Время проведения операции было расписано очень жестко. Все действия должны были подчиняться четкой схеме, так как сообщение во время проведения акции было невозможно. В войне не было места ошибке, промедлению или сомнениям. Герцог-Лето рассчитывал, что Ромбур и Гурни ослабят оборону тлейлаксов изнутри, и когда она станет уязвимой, армия Атрейдесов нанесет удар извне.

Обернувшись, Ромбур увидел Лето. Черный китель герцога был непривычно измят, подбородок и щеки аристократа покрывала суточная щетина. За спиной Лето держал завернутый в золотистую бумагу подарок, перевязанный лентой.

– Ты не можешь уехать без этого символического дара, Ромбур.

Принц взял в руки коробку. Сенсоры механической конечности определили, что коробка была поразительно легкой.

– Лето, боевой корабль так загружен, что мы с Гурни едва сумеем в него втиснуться.

– Но это тебе все же придется взять.

Скупая улыбка осветила обычно суровое лицо герцога.

Ромбур, немного повозившись, развязал ленту своими механическими пальцами и вскрыл упаковку. Внутри коробки он обнаружил маленький футляр, крышка которого легко открылась.

– Черт возьми!

В футляре лежал перстень с огненным бриллиантом, точная копия того перстня, который Ромбур носил до катастрофы клипера. Это кольцо символизировало его законное право на престол графов Верниусов.

– Огненный бриллиант очень нелегко найти, Лето. Каждый камень имеет свое лицо, свою неповторимую особенность. Где ты нашел его? Он выглядит в точности как тот камень, который когда-то был у меня. Но это, конечно же, не он.

Лето непроизвольно моргнул увлажнившимися серыми глазами, когда обнял друга за искусственные плечи.

– Это и в самом деле твой перстень, мой друг. Я приказал регенерировать его из крошечного остатка, застрявшего в обожженной плоти твоей руки.

Ромбур прикрыл единственный живой глаз, чтобы скрыть подступившие к нему слезы. Это кольцо символизировало славу Икса, как и те потери, которые пережил принц и его народ. Усилием воли принц отбросил ненужные сантименты, лицо его стало суровым. Он надел кольцо на третий палец искусственной руки.

– Оно очень хорошо мне подходит.

– Есть и еще одна хорошая новость, – добавил Дункан Айдахо. – Как сообщили в центре космопорта, прибывающий лайнер принадлежит к классу «Доминик», это последний корабль, произведенный на Иксе до нашествия тлейлаксов. Его восстановили на ремонтных заводах Джанкшн. Мне представляется, что это добрый знак.

– Да, я тоже восприму эту новость как доброе предзнаменование. – Ромбур обнял своих друзей, прежде чем направиться к челноку в сопровождении Гурни Халлека.

Оставшиеся в космопорте Лето, Дункан и Туфир в один голос воскликнули:

– Победы вам на Иксе!

Для Ромбура эти слова прозвучали как утверждение свершившегося факта. Он поклялся победить или умереть.

***

Преследуемая собственным сознанием, леди Анирул не могла уснуть.

Однажды пробудившись, голоса бесчисленных прошлых поколений не давали ей покоя. Пришельцы из Другой Памяти требовали ее внимания, умоляли взглянуть на исторические прецеденты, настаивая на том, чтобы Анирул вспомнила именно их жизнь. Каждая тень прошлого имела что сказать – суровое предостережение или призыв к бдительности. И все это непрестанно бушевало в ее несчастной голове.

Анирул хотелось кричать.

Как супруга императора она жила в гораздо большей роскоши, чем подавляющее большинство тех женщин, которые населяли ее память. Анирул имела все: слуг, увеселения, доступ к самым дорогим лекарствам. Ее апартаменты, набитые дорогой мебелью, были так велики, что могли бы вместить небольшую деревню.

Одно время Анирул казалось, что быть матерью Квисац-Хадераха – это благословение, но память, одержимая тенями из пропасти прошлого, тревожила ее все больше, по мере того, как приближался срок родов Джессики. Голоса становились все громче, так как их носительницы знали, что приближается кульминационный момент тысячелетней селекционной программы.

Беспокойно ворочаясь на необъятной постели, Анирул отбросила шелковистые простыни; скользкая прохладная ткань, свернувшись, неслышно соскользнула на пол, похожая на неведомое беспозвоночное. Обнаженная Анирул подошла к инкрустированным золотом дверям. Кожа ее оставалась упругой и гладкой, так как в нее ежедневно втирали целебные лосьоны и мази. Обильно смешанная с меланжей пища и небольшие биохимические изменения, которые Анирул произвела в своем обмене веществ, пользуясь методиками Общины Сестер, сохраняли ее тело молодым и привлекательным, хотя муж перестал обращать на нее внимание как на женщину.

В этой комнате она позволила Шаддаму пять раз оплодотворить ее, но теперь он стал редко приходить к ней в постель. Император, совершенно, впрочем, справедливо, оставил всякую надежду, что Анирул когда-нибудь подарит ему наследника мужского пола. Теперь он стерилен, и у него вообще не будет больше детей: ни от нее, ни от его многочисленных наложниц.

Хотя муж подозревал, что у нее были любовники на протяжении их долгого брака, Анирул не нужны были любовные отношения с мужчинами, чтобы удовлетворять свою нужду в них. Как тренированная Преподобная Мать Бене Гессерит она умела доставлять себе наслаждение и без партнера.

Но теперь она желала только одного – глубокого освежающего сна.

Сейчас она решила выйти из покоев и совершить ночную прогулку. Она погуляет по огромному дворцу или за его пределами, тщетно надеясь, что ноги унесут ее от голосов Другой Памяти.

Взявшись за ручку двери, она вспомнила, что на ней нет одежды. Совсем недавно Анирул подслушала разговор двух придворных дам, которые сплетничали о том, что в последнее время у супруги императора не все в порядке с психикой. Значит, по дворцу ходят слухи, которые скорее всего распускал не кто иной, как Шаддам. Если она появится в коридоре голая, то на мельницу ее врагов выльется немалая толика воды.

Натянув на себя бирюзовый халат, Анирул завязала пояс сложным узлом Бене Гессерит, который непосвященный смог бы распутать только с помощью ножа. Не обувшись, она вышла из комнаты и пошла по коридору.

В Школе Матерей на Валлахе IX ей часто приходилось ходить босиком. Холодный климат и суровое воспитание приучали молодых послушниц терпеливо переносить тяготы, развивали способность контролировать теплорегуляцию. потоотделение и нервную импульсацию. Однажды Харишка, которая в ту пору была не Верховной Матерью, а Верховным Проктором, увела своих женщин в горы, заставила их раздеться догола и ползти четыре километра по покрытому хрустящим настом снегу к вершине. Добравшись до вершины, послушницы, голые, медитировали в течение часа, прежде чем пуститься в обратный путь к одежде и теплу.

Анирул в тот раз едва не умерла от холода, но пережитый кризис позволил ей лучше понять свой обмен веществ и свой разум. Не успев еще одеться, она тогда уже чувствовала тепло и комфорт во всем теле, воспользовавшись резервами собственного организма. Четыре послушницы тогда замерзли, и Мать Харишка оставила их тела на вершине горы, как мрачное напоминание будущим ученицам.

Стоило Анирул выйти из своих покоев, как из других комнат начали выходить камеристки, чтобы сопровождать свою госпожу. Все, кроме Джессики. Императрица берегла беременную молодую женщину, которая ничего не должна была знать о переживаниях и неприятностях Анирул.

Боковым зрением Анирул увидела, как из одной дамской комнаты выскользнул охранник. Она почувствовала раздражение от того, что ее дамы тратят время на свидания во время дежурств, зная, что у их госпожи случаются частые приступы бессонницы.