Четырежды Ева - Андерсон Пол Уильям (прочитать книгу .txt) 📗
— Вы знаете закон, — сказал офицер, словно ничего не случилось.
— Что за закон? — вступила в спор Камала.
— Закон номер двести девяносто восемь тысяч триста семьдесят шесть. Свод объединенных государств, — ответил третий помощник.
Девушка отрицательно покачала головой.
— Я никогда не слышала о подобном законе, хотя мой отец — член парламента с…
— Чаще известный как «Акт о вынужденной колонизации»…
— Никогда о нем не слышала…
Терезина и Лори переглянулись.
Стюардесса скорчила гримасу. Разве нормальный человек способен знать законы?
— Как я начинаю догадываться, лица гражданских специальностей не слишком знакомы с законодательными актами, — задумчиво, как бы обращаясь к самому себе, сказал Ньюхауз. — Космонавты по долгу службы гораздо лучше знакомы с этим актом. Хотя и им, к счастью, приходится прибегать к нему крайне редко. Так вот, попросту говоря, этот закон требует от всех граждан Земли, не по своей воле оказавшихся на чужой планете и не имеющих шансов вернуться домой… заводить детей, дабы создавать население и не допускать вырождения.
Терезина отодвинулась поближе к Фреду. Ньюхауз одобрительно улыбнулся девушке.
— Но это жестоко! — неожиданно запротестовала мисс Трамбл. — Это нечестно!
— Таковы условия космоса. Он не всегда позволяет нам вести себя так, как дома, — сухо ответил третий помощник. — Закон продиктован жизнью и исходит из того, что группы потерпевших кораблекрушение, как правило, малочисленны и неообходимо всеми силами избегать рождения детей от близких родственников. Иначе очень быстро может начаться вырождение. Чтобы этого избежать, приходится стремиться как можно к более широкому генетическому разнообразию. Во-вторых, требуя непременного размножения, закон способствует колонизации галактики. К примеру, к тому времени, когда нашу колонию наконец обнаружат, тут может быть вполне развитая цивилизация. В-третьих, этот закон защищает ваше же будущее… Ну, кто же захочет оказаться последним жителем планеты? Встретить старость в одиночестве, не имея рядом никого из тех, кто бы мог о вас позаботиться?
— Но… прежние браки… — возразила Камала.
— Они автоматически аннулируются, — ответил третий помощник, — но дети, в них рожденные, остаются законными.
— В ваших объяснениях я не вижу никакой логики, — пожаловался Арсанг.
— Как бы там ни было, среди нас женатых нет, — усмехнулся Ньюхауз. — Пока нет.
— По крайней мере, со мной вы спать не будете! — взорвалась Лори. — Козел! — добавила она для пущей убедительности.
В голосе офицера зазвенел металл.
— За невыполнение указа полагается суровое наказание…
— Наказание может последовать лишь в том случае, если нас спасут… — вставила Терезина.
— Но если спасут, наказание не замедлит последовать. К тому же надо посмотреть жизни в лицо… Я оказался единственным мужчиной на бог знает какое количество парсеков. — Ньюхауз внимательно рассматривал свои ногти, чему-то улыбаясь.
— Но это чудовищно! — Хедвиг приблизилась к трапу, сжав кулачки. — Это нечестно, к тому же АМОРАЛЬНО! — последнее слово она подчеркнула. — Когда вы собираетесь начать?
Ньюхауз подвинулся к люку.
— О…
Хедвиг пригладила зеленые, с пробивающейся у корней сединой волосы.
— Я во всеуслышание заявляю, что я сдаюсь только под нажимом, — заявила она. — В дальнейшем, если нас найдут, вы должны защитить мое честное имя…
— Хорошо, хорошо, — забеспокоился Ньюхауз, соскакивая с лестницы и отступая назад. — Не надо спешить. Я никого не хотел смущать или принуждать… Я понимаю, что вам понадобится некоторое время на то, чтобы посмотреть беспристрастным взглядом на сложившуюся ситуацию. Позже мы вернемся к этому разговору и поговорим в отдельности с каждой из вас… позже.
— Не считайте, что я испугалась, — Хедвиг наступала. — Я пойду на это ради цивилизации… Как бы мне это ни было отвратительно.
— Фред, — взмолился перепуганный Ньюхауз. — Пора приступать к работе, пошли за инструментом.
8
Казалось, окрестности не таят ничего опасного. Терезина прихватила легкую винтовку просто на всякий случай. Более важной в своем снаряжении она считала корзину, в которую она собиралась сложить образцы плодов для тщательного отбора и анализов. Она уже несколько часов бродила одна, что доставляло ей радость.
Возвращаясь через небольшую рощицу, сквозь царство тени, в котором шуршали сухие листья, девушка почувствовала себя настолько усталой, что забыла про всякую осторожность. Образцов собралось предостаточно, и не было смысла продолжать поиски. И тут она вновь задумалась о своем будущем.
С каждым днем положение начинало ей казаться все более безвыходным. Планета может быть идеальная — но клетка, даже золотая, все равно остается клеткой. Она не очень любила компании. Нет, она ни в коей мере не была синим чулком, но все же предпочитала проводить вечера в кресле с книжкой в руках. Она считала, что больше всего интересуется анализом теории равенств. Лишь оказавшись на этой планете, она поняла, как любит людей, как много для нее значит каждый житель Земли — от незнакомца, случайно встреченного во время прогулки, до близкого друга. Она думала о себе как о математике, но вдали от библиотек и специальных ежемесячных журналов она не была… Она вздрогнула, осознав это.
Туризм и все такое прочее — прекрасное хобби, но не более.
Позади послышалось тяжелое дыхание, девушка резко обернулась, вскидывая винтовку.
— Сдаюсь, сдаюсь! — усмехнулся Ньюхауз, выходя из-за кустов.
Терезина повесила винтовку на плечо.
— Как вы сюда попали? — выдохнула она. Ее сердце было готово выпрыгнуть из груди.
— Простите, но я не вижу причин для беспокойства, — он пошел рядом. — День или, в общем, не знаю, как назвать эту часть суток, прошел в тяжелом труде. Вот я и решил прогуляться и… случайно увидел вас…
Терезина покраснела.
— Вокруг целый мир. Шансы кого-нибудь СЛУЧАЙНО встретить крайне малы.
— А я… верю в счастливые случайности, — парировал Ньюхауз, похлопав рукой по небольшому прибору на поясе. — У вас есть энергокомпас, реагирующий на излучение реактора шлюпки. Я настроил свой компас на ваш. Да… Кстати, о настройке…
— Но… Зачем?
— Вы сами… — Ньюхауз попытался галантно обнять ее за талию.
Терезина увернулась.
— Отвяжитесь!
Третий помощник демонстративно рассмеялся, ничуть не стыдясь.
— Ладно, ладно, не будем играть в «Красную шапочку». Пока не будем… Хотя, если бы я хотел быть серым волком… Вы не смогли бы мне помешать… Не так ли?
— Что вы имеете в виду?
— Как я уже говорил, волею обстоятельств я оказался единственным мужчиной на планете. А вы скромная, законопослушная девушка и не захотите иметь неприятности в случае, если нас найдут…
— О… — взгляд Терезины померк. — Закон…
Ньюхауз подошел ближе.
— Не огорчайтесь. Или я так страшен?
Терезина заставила себя промолчать. Наконец, все-таки не выдержав, она заговорила, не поднимая глаз:
— Нет.
— Ага, — обрадовался Ньюхауз и обнял ее за талию.
Терезина продолжала старательно выговаривать слова:
— Дело не в вас. Не в вас лично. Дело в идее…
— Но постойте, — взмолился Ньюхауз, поглаживая ее по волосам. — Не пытайтесь себя обмануть. Я знал, и, признаю, довольно близко, многих женщин вашего типа… Только не надо смущаться — могу с полной уверенностью сказать, что вы весьма чувственны. Сдержанны, почти синий чулок — это верно, но под этой маской скрывается страстная ЖЕНЩИНА.
Терезина смотрела на сухие листья под ногами, не смея поднять глаз.
— Я всегда мечтала выйти замуж, — призналась она. — Но не представляла, как это трудно — рассказывать о себе почти незнакомому человеку. Разумеется, я имела в виду законный брак…
— И это вас беспокоит? Но, кажется, я достаточно хорошо разъяснил основные положения закона…
— Да… Среди жестоких и глупых законов, когда-либо существовавших… Меня не интересует, о чем говорят эти идиотские параграфы. Я говорю о ЗАКОННОМ БРАКЕ. Между мной и одним мужчиной… Одним на всю жизнь; о том, что было бы нашим, и только нашим, и не принадлежало бы никому другому… Не считаю, что я такая уж собственница. Во всяком случае, надеюсь, что нет. Но… я голосую за моногамию…
