Зоопарк - Дяченко Марина и Сергей (читать книги онлайн TXT) 📗
Макс спохватился, что сболтнул лишнее, и опасливо покосился на Игрейну.
— А чем же занимаются Рачевский и Федоров? — спросила Игрейна, делая вид, что не расслышала последних слов.
— Хрен его знает. Что-то шаманят со зверями. Дрессировщики...
— То, что ты каждый день рассказываешь, называется по-другому, — сказала Игрейна. — Я не представляю, как их можно выдрессировать... чтобы они так себя вели.
— Как? Не по-звериному?
Чайник все не закипал. Игрейна молчала.
— Ты не волнуйся, — бодро сказал Максим. — Мне лично эта дурная ситуация ничем не грозит. Я так натурально хлопал глазами... Вроде как полный дурак...
— А ты, когда снимал, заметил Рачевского?
— Ну ясно, что заметил... Но ракурс менять не стал. Очень выигрышный был ракурс... Знаешь, волчью драку снимать — это не показ моделей, там совсем другой ритм...
— А что он делал?
— Кто?
— Рачевский.
— Да вроде ничего... Стоял. Смотрел. Глаза иногда закатывал. Губы кусал, будто нервничал. Вообще... — Макс задумался. — Странное лицо. Будто припадочный. А когда в коридоре его встречаю — нормальный мужик, молодой, здоровается даже...
— Так спроси его, что он там делал.
Макс медленно повернул голову. Посмотрел Игрейне в глаза; взгляд был красноречивее любого плаката. Так мог бы смотреть старый сапер на ребенка, только что предложившего сыграть в лапту каминном поле.
— 3-зараза, — сквозь зубы ругнулась Игрейна. — Это зоопарк, да? Или это секретный военный объект в пустыне Гоби?
— Хуже, — глухо сказал Максим. — Знаешь, какие там бабки? А знаешь, какая там крыша?
— Зверей жалко, — сказала Игрейна.
— Что?
— Зверей. У них-то крыши не бывает.
Инцидент с режиссером Коровко замяли. У Максима вычли из зарплаты «за некомпетентность». О деньгах Марков не жалел, на формулировку обиделся очень; через некоторое время, случайно или нет, у него поменялось начальство: вместо Коровко с его волками Макс оказался под началом режиссера Сыча, специализировавшегося на съемке крокодилов.
— Не переживай, — сказала Игрейна, услышав о новом назначении Макса. — Может быть, чуть позже доверят тебе снимать жирафов каких-нибудь или пингвинов...
На самом деле Макс вовсе не был расстроен; утешая его, Игрейна утешала себя. Дело в том, что сама она ненавидела крокодилов с детства, ненавидела, боялась и брезговала. И даже рассказы о том, какими заботливыми бывают крокодилицы-мамаши по отношению к потомству, не могли ей внушить ни капли симпатии к рептилиям-убийцам.
Тем временем в зоопарке появилась мода на «совместное содержание», и крокодилы Ротбард, Одетта, Одилия и Яшка оказались на острие атаки. К их бассейну присоединили соседний вольер, в котором водились вараны Чип и Дейл, причем Дейл была самкой.
Макс прилежно снимал ежедневные упражнения крокодилов и не задумывался особенно, каким образом общежитие варанов и крокодилов может повлиять на зрительский рейтинг вольера. Прошло несколько недель, прежде чем он понял.
Крокодилицы Одетта и Одилия отложили яйца. Их кладки оказались на разных берегах бассейна; как и положено, крокодилицы аккуратно зарыли яйца в кучу листьев (гниющие листья обеспечивают оптимальную температуру для развития зародышей). Через несколько дней варанов перестали кормить, а кормушку крокодилов перенесли как можно дальше от кладок.
И началось то, что режиссер Сыч называл «драматургией».
Ротбард и Яшка, невозмутимые отцы, лежали в бассейне двумя неподвижными бревнами. Одетта и Одилия, голодные и свирепые, искали способ сохранить потомство от ненасытных варанов. Вараны прекрасно знали, где находятся крокодильи яйца; если одна крокодилица отлучалась поесть, другой приходилось охранять две кладки, разделенные бассейном и в равной степени доступные для быстрых и беспощадных врагов.
Рейтинг крокодильего вольера подскочил почти вдвое. Особенный восторг публики вызвала отчаянная попытка Одилии заставить Яшку дежурить у кладки.
— Все мужики одинаковые! — в азарте кричала какая-то женщина. — Разлегся в пруду и лежит, а баба разрывайся! Хоть бы пожрать ей принес, раз сам на яйцах не сидишь!
Крокодилий вольер снабжен был специальными рабочими местами для операторов, и Макс, ничем не рискуя, мог нависнуть хоть над берегом, хоть над буро-зеленой мутной водой. Азарт борьбы за яйца невольно передавался и ему; стоило варанихе Дейл (а она была просто прирожденной похитительницей яиц) направиться к бассейну, как Макс хватал ее в кадр, будто предупреждая этим крокодилиц, будто посылая Ротбарду и Яшке немой укор: что же вы делаете, отцы, блин!..
Вараны украли и съели два яйца у Одетты и два у Одилии, прежде чем Ротбард, наконец, почувствовал необходимость вмешаться. Он выскочил из воды, как возмездие, перед самым носом обнаглевшей Дейл; казалось, кровопролития не избежать — но Дейл вывернулась. Припадая к земле, как армейский броневик, Ротбард погнался за варанихой по чужой уже территории, но Чип и Дейл были слишком умны, чтобы принимать приглашение к битве. В их вольере предусмотрены были (кстати, кем?..) «крокодилонедоступные» безопасные места; туда и спрятались супруги-яйцекрады, и их равнодушные морды не выказывали ни страха, ни злорадства. Оно и немудрено: кто-нибудь видел злорадство на морде варана?!
— Блин, — беззвучно сказал Макс.
Ротбард, будто опомнившись, вернулся к воде. Одетта и Одилия застыли каждая у своей кладки; Ротбард тяжело, безнадежно перевалился через край бассейна, и поднятые им брызги упали на песок, на пол операторской кабинки и на кроссовки Максима Маркова.
В тот день Макс впервые совершил должностное преступление — вынес со студии дискету.
Вообще-то всех сотрудников проверяли перед выходом с проходной, требовали показать сумки, иногда и обыскивали; может быть, эта унизительная процедура и спровоцировала у Макса азарт правонарушителя. Кто знает, чем обернулась бы авантюра, нащупай «секьюрити» дискету в кармане у Макса. Но — обошлось.
(Поначалу Макс хотел прилепить дискету скотчем под мышкой, укрывшись для этого в кабинке туалета, но в последний момент испугался. Ему померещилась камера наблюдения, помещенная параноиком-Войковым на стыке двух плиток кафеля. Гораздо позже он узнал, в какую яму чуть не свалился, потому что камеры наблюдения стояли не только в туалете — везде).
Полный адреналина и с дискетой в кармане, Макс вернулся домой и рассказал обо всем Игрейне (в последнее время он почти не говорил с ней о работе — рассказы о крокодилах она слушала неохотно).
— Ну ни фига себе, — сказала Игрейна после долгого молчания. — Покажи.
На дискете помещались всего несколько фотографий — вырезанные кадры отснятого за несколько дней материала. Но — самые яркие кадры. Вараниха крадет яйцо, погоня крокодилицы, скорлупа на песке, вмешательство Ротбарда...
— Знаешь, Макс, — подумав, сказала Игрейна. — Я хочу сама на все это посмотреть... Давай обождем со стиральной машиной и купим билет, о'кей?
Макс давно знал, к кому обращаться, если хочешь оказаться свидетелем какого-нибудь нерядового события. Официально считалось, что все в зоопарке происходит как бы само собой, по инициативе зверей; на практике, любой сотрудник, решивший купить билет жене или другу, шел в офис и заводил туманный разговор на тему «когда бы мне позвать гостей». И как-то само собой выяснялось, на какие дни, часы и у какого вольера планируется наибольшая концентрация камер. В случае с визитом Игрейны дело обстояло и того проще: через неделю должны были вылупиться крокодилята, и никакого секрета в этом не было — наоборот, была реклама по всему городу.
Макс не хотел вести жену «на крокодилов», но Игрейна настояла.
