В режиме бога - Прошкин Евгений Александрович (читать книги полные txt) 📗
– Вы как будто разочарованы.
– Это еще слабо сказано. Ты знаешь, как мы относимся к предателям. Хуже нет, когда бьют в спину.
– Что?.. Что?! Кто предатель? Вы на кого намекаете, Игорь Сергеевич?
– Разве намекаю? Я говорю прямо.
– Объясните.
– Может, это ты объяснишь? Как там бункер поживает? Ой, какой еще бункер, правда?
– Что?.. Какой еще бункер?!
– Во-от, – удовлетворенно протянул Коновалов. – Играй до конца, если уж начал. Только помни, с кем играешь, щенок. Думаешь, так сложно отслеживать твои перемещения? Ты два раза прошел рядом.
– Рядом с чем?.. – опешил Виктор. – С бункером? Господи, да это же подстава! При чем тут бункер? Игорь Сергеевич, послушайте меня, просто послушайте! Рамку помните? Рамку для фотографии, из-за которой я увидел, что случилось с Майской. Рамки не было, это ложный прогноз, ее не могло быть! Но это не ошибка, нет, он это сделал специально! И с Движением он делает то же самое. Вы ждете блэкаута? Прогноз уже видели, да? Не будет никакого блэкаута, они там покрышки старые жгут! – Сигалов расхохотался. – Это всё, на что они способны! Сожгут мусор – и по домам. Отзовите полицию, там одни старики да студенты.
– А что ты о них печешься? Испугался, что заказов от Движения больше не будет? Да, как видишь, это тоже известно. У тебя ни от кого заказов не будет. В ближайшие три дня ты безработный, а дальше – сам знаешь.
– Вы меня уже с Движением связали?
– Ты сам себя связал.
– Индекс вас отвлекает, как вы не понимаете? Он подсовывает вам ложные цели, дает фальшивые прогнозы – это не ошибки! Он таким образом формирует реальность. Индекс не может на нее повлиять физически, он всё делает вашими руками. Якобы спасенные рейсы – вы уверены, что те самолеты упали бы? Вы же так и не выяснили, были там поломки или нет. Но перестраховались – и ладно, никто не пострадал. А сейчас? Через три дня будет Закат, и его вызовет Индекс.
– Я не сомневался, что ты дойдешь и до этой теории.
– Это не теория. Это план, который он выполняет шаг за шагом. Сначала он приучил вас верить в свои прогнозы. И скорее всего, он не врал: если вы где-то его не послушали, то потом могли убедиться, что он был прав. А когда вы оказались у него на крючке, Индекс начал скармливать вам всякую чепуху вроде авиакатастроф. Проверять вам уже было страшно, проще подчиняться его воле, чем рисковать людьми. А дальше он заставит вас самих совершить ошибку. Это произойдет тридцать первого числа. Знаете, почему вы не видите этот день в Индексе? Потому что он еще не решил, по какому пути идти. У него для вас есть несколько ложных прогнозов, и один из них будет выбран случайным образом в последний момент, когда у вас не останется времени. Это монетка, зависшая в воздухе, он специально не дает ей упасть. Индекс приучил вас верить всему, что он показывает. Смотрите: сейчас полиция начнет расправляться с кучкой сумасшедших, до которых еще вчера никому не было дела. Всё – вашими руками! Вы сами устроите Закат, если не перестанете его слушать!
– Не надо из меня тут изверга делать. Нас тоже шокировала жестокость полиции в прогнозе. И чтобы не доводить до такой крайности, чтобы не было жертв, мы действуем на опережение. Мы не допустим блэкаута, и не будет никакой стрельбы.
– Вы всех арестуете, и прогноз о жертвах станет неверным. Вы это знаете, но всё равно действуете, исходя из прогноза. Вам не кажется это странным? Уже нет, привыкли? Индекс вами управляет! Он может показать вам что угодно, вне всякой логики, и вы поверите. Он превратил вас в наркоманов, вы жить без него не можете. Отключите Индекс, Игорь Сергеевич!
– Если бы и захотел – не смог бы, у меня нет таких прав.
– Тогда поезжайте в клинику… Отключите Кирилла.
В трубке повисла тишина, настолько глубокая, что Виктор проверил коммуникатор. Связь не прерывалась.
– Я и правда старею, – нарушил молчание Коновалов. – Со Шмёлевым ошибся, с тобой ошибся… Молись на брата. Если бы мы не боялись его разозлить, тебя самого уже два раза отключили бы и закопали. Больше не звони. Твой пропуск аннулирован. Да, и напомню на всякий случай: бункер будет затоплен.
– Ты так ничего и не понял, старый осёл!!! – заорал на всю улицу Виктор, но Коновалов уже сбросил звонок.
Таксист медленно тронулся и подъехал к Сигалову. Мальвина открыла дверь.
– Надо уезжать, – встревоженно сказала она.
Виктор сел в машину, и водитель с радостью нажал на газ: по встречной полосе уже катила полицейская колонна, а в небе давно висел второй вертолет.
Сигалов увидел, как Мальвина провожает зачарованным взглядом броневики, и прижал ее к себе. В конце колонны ехало два пустых автобуса для задержанных. Это вселяло надежду.
– Что же теперь будет? – спросила Мальвина.
– До конца мая всё будет прекрасно.
– А в конце?
– Тридцатого у меня день рождения, – улыбнулся Виктор.
– А потом, дальше?
– Дальше тоже будет неплохо, – пообещал он.
Но сначала скрестил в кармане пальцы.
Эпизод 19
Последние два дня были самыми счастливыми – наверно, потому и счастливыми, что последними. Виктор никому не звонил и сам ни от кого звонков не ждал – и ему не звонили тоже. Мир за окном словно замер, набирая воздуха перед прыжком в прорубь. У Мальвины была лоджия, выходившая на тихую улочку, и даже если на выездах из города уже давились в пробках груженные скарбом джипы, то здесь, в районе сирени и тополей, всё оставалось по-прежнему.
Квартира у Мальвины была даже меньше, чем у Сигалова, но гораздо уютней, впрочем, мужских рук она явно не ведала, и это Виктору страшно нравилось. Он то и дело начинал прикидывать, что куда передвинуть и что как перевесить, потом неизбежно вспоминал о Закате и бросал эти мысли – но через минуту, забывшись, возвращался к ним вновь.
Он не мог смириться с тем, что время уходит, и проклинал тот час, когда обо всём узнал. И хотя он старался не подавать вида, Мальвина что-то такое уловила. Она ни о чем не спрашивала, но постоянно просматривала новости в коммуникаторе, объясняя это профессиональной необходимостью. Паники, конечно же, не было – ни давки на трассах, ни провокационных сообщений в сети. Комитет свое дело знал. О Движении против зомбирования говорилось вскользь – мол, полиция задержала несколько хулиганов, пытавшихся поджечь свалку на окраине.
Виктор всё чаще поглядывал на часы и, приняв решение, с обеда начал дозваниваться до Шагова. Алексей не отвечал – то ли обиделся на упреки в пьянстве, то ли продолжал пить. Вечером Сигалов понял, что придется ехать.
– Вернусь через два часа, – сказал он Мальвине.
– А если не вернешься?
– Тогда позвоню.
– А если не позвонишь?
– Значит, меня нет в живых, – улыбнулся Виктор.
– Тебе нужно что-то делать с чувством юмора, – строго проговорила Мальвина. – Я к твоим детским шуткам никогда не привыкну.
Он и не шутил.
По дороге Сигалов то и дело оборачивался, но слежки не заметил. Он хотел даже попросить таксиста сделать крюк, но вовремя одумался: в кармане лежал коммуникатор, лучший шпион в мире. Виктор протер о рубашку экран, еще раз набрал Алексея – снова без толку – и дал себе слово больше не нервничать. Задержать или застрелить его могли еще позавчера, было бы желание. Но пока Комитет зависел от Кирилла, бояться Виктору было нечего. Вот только покоя эти рассуждения не приносили. Он каждую секунду чего-то ждал, но ничего особенного не происходило, и это лишь усиливало напряжение. Виктор словно скользил по оледенелой лестнице. Обратного пути не было – он знал это еще утром, когда решился. Теперь же, поднявшись в квартиру Шагова, Сигалов получил зримое подтверждение.
Входная дверь была выбита и кое-как приставлена на место, а проем переклеен желтой лентой, крест-накрест, точно за ней что-то перечеркнули – окончательно, навсегда.
Виктор сдвинул тяжелую дверь и протиснулся внутрь. Шагов редко занимался уборкой, но чистый пол был его пунктиком, здесь всегда ходили босиком. Сейчас в квартире было натоптано как в конюшне. Сигалов заглянул на кухню – все шкафы были раскрыты, даже микроволновка зияла темной запекшейся пастью. Лёха питался полуфабрикатами и не любил выносить пустые бутылки – вот какой вывод напрашивался после беглого осмотра, но что здесь можно было искать?..
