Охотники за динозаврами (сборник) - Шалимов Александр Иванович (читать книги без .txt) 📗

— Оптимальный вариант? — поинтересовался Ив.

Переговорный экран электронного координатора запестрел радужными полосами. Ив не очень хорошо знал эту систему информации. Она уже устарела и сохранялась только в небольших периферийных аэропортах. Ив подождал несколько секунд. Радужные полосы продолжали бесшумно струиться по экрану.

— Так что с оптимальным вариантом?

Вместо звукового ответа на экране всплыли строки текста: «Закрытие Симферопольского аэропорта и транспортировка тяжелого оборудования в антарктический сектор Моусона по долготной Уральско-Аравийской линии не позволяет воспользоваться оптимальным вариантом в ближайшие дни. Если рекомендованная трасса неудобна, возможны иные варианты, включая западное полушарие. Ответ через восемь минут».

— Не надо, — сказал Ив. — Все ясно. Благодарю.

Он решил лететь через Москву и Каир. В сущности, несколько часов, или даже дней, для него роли не играют. Время еще есть, а на Главной Базе его, скорее всего, никто не ждет. В Каире сейчас должна находиться Дари. Он не встречался с сестрой почти год.

В Москву Ив должен был прилететь ночью… Самолет оказался «дозвуковой» — очень старой конструкции. Летели довольно низко над облаками. По пути дважды где-то садились. Ив отключил экран индивидуальной информации и, откинувшись в кресле, попытался дремать. На стоянках пассажиры входили и выходили, но кресло рядом с Ивом оставалось свободным. В иллюминаторе постепенно угасал багровый закат, облака внизу стали темно-пурпурными, в небе засверкали первые звезды.

Сзади кто-то вполголоса рассказывал об антарктическом эксперименте, называл цифры, даты, несколько раз повторил, что решение ожидается со дня на день. Ив подумал, что за три месяца, проведенные в санатории, он изрядно отстал от дел, которыми сейчас живет Земля. В заповедной сосновой роще, где находились коттеджи санатория, экраны публичной информации включали лишь дважды в день на полчаса. Врачи старались всячески изолировать своих подопечных от потока внешней информации. Море, солнце, профилактические процедуры, игры, спорт. Ив покачал головой. «Как только я выдержал. Хорошо, что все ужо позади…»

Невольно подумалось: «А что впереди?…» Он глянул в иллюминатор. Там был мрак. Лишь вдали у самого горизонта узкая багровая полоска разделяла черноту Земли и неба — то ли последний отсвет заката, то ли уже огни Москвы.

«Москва… — Ив вздохнул. — Пытаться разыскивать в Москве Ирму, конечно, бесполезно. И вероятнее всего, ее там нет».

После той — последней — размолвки и ее неожиданного исчезновения она не подавала о себе вестей. Почти три месяца. Первые недели он часами просиживал у экрана видеосвязи, благо свободного времени в санатории было с избытком. Ее аппарат в маленькой квартире на тридцатом этаже старого дома на Садовом кольце так и не отозвался. И никто из общих друзей, кого он разыскал в эти месяцы, ничего не знал о ней. Оставалась, правда, слабая надежда, что она возвратилась на Главную Базу и ждет его там. Собственно, поэтому он и ускорил возвращение. Однако связаться с Базой он так и не решился. Хотел сохранить иллюзию до конца?

«Последняя иллюзия. — Ив опустил голову и сжал ладонями виски. — Разве все эти годы, которые они провели вместе, не оказались цепью иллюзий? Была ли она по-настоящему счастлива? И был ли он счастлив возле нее? Краткие мгновения близости, разумеется, в счет не шли. Слишком многое в ней непонятно. В сущности, непонятно даже, почему она выбрала именно его. Умная, прекрасная, загадочная Ирма! Ведь это был ее выбор. И что заставило ее — талантливую художницу стать наблюдателем в КОВОСе? Он даже не знает точно, сколько ей лет. Конечно, она старше его…»

Когда Ив впервые появился на Главной Базе начинающим стажером, Ирма уже была одним из ведущих инженеров. Ее необыкновенная красота и холодноватая замкнутость поразили его воображение с первой же встречи. Не смея даже и мечтать о ней, он, подобно многим на Базе, стал втайне поклоняться этой удивительной женщине. Даже сам Вилен, несмотря на свои годы, кажется, был немного влюблен в нее. Впрочем, Ив не знал ни одного из их окружения в КОВОСе, кто отказался бы выполнить любое ее желание. Пусть даже самое сумасбродное. А такие желания у нее иногда возникали. Да, характер у нее далек от совершенства. Ив знал это слишком хорошо.

Тогда — еще в первый год их знакомства — ее дважды навещал на Главной Базе этот здоровенный рыжий верзила. Бин… Стойерс — или как там его звали? — космический ас, имя которого в то время без конца повторяли дикторы радио и видеоинформации. Бин тогда только что возвратился из экспедиции на Марс. К концу его второго пребывания на острове Ив стал невольным свидетелем последнего объяснения Ирмы с этим типом. Ив задремал в шезлонге на берегу. Разбудили его голоса. Он поднял голову и прислушался. Голос Ирмы он узнал сразу, другой голос… Шезлонг стоял в беседке, сплетенной из пальмовых листьев, открытой в сторону океана. Голоса доносились с противоположной стороны, из парка. Ив хотел встать и выйти из своего укрытия, но в этот момент кусты зашелестели совсем близко и тотчас резко прозвучал голос Ирмы:

— Нет, и еще раз нет, Бин!… И, прошу тебя, давай и на этот раз расстанемся друзьями.

Ив не расслышал ответа, лишь отдельные слова, в которых звучали упрек и горечь. Это были совсем не те слова, которые обычно изрекал Бин с экранов или в окружении своих поклонниц и поклонников. Ужасное смятение охватило Ива. Выйти из беседки незамеченным он уже не мог, а оставаясь в ней, становился невольным свидетелем интимного разговора, который не должен был иметь свидетелей. Ив растерянно завертел головой и вдруг сквозь щель в плетеной стене беседки увидел Ирму и Бина. Оба были только в купальниках, их покрытые загаром тела в лучах низкого солнца отсвечивали красноватой медью.

Тоненькая, стройная, длинноногая Ирма с копной взлохмаченных ветром золотистых волос и огромный, массивный Бин с широченными плечами и могучими бицепсами. Бин был выше ее на целую голову, но теперь он сгорбился, его квадратная рыжая голова была низко опущена. Казалось, он врос в красноватый гравий, освещенный вечерним солнцем. Он держал Ирму массивной лапой за руку выше запястья и что-то твердил прерывающимся хриплым голосом. Она не смотрела на него и, закусив губу, отрицательно покачивала прекрасной головкой. Потом он замолчал и, приоткрыв рот, уставился на нее. Продолжая покачивать головой, она попыталась освободить руку. Он не отпускал.

— Мне больно, — сказала она тихо.

Вместо ответа он привлек ее к себе. Иву показалось, что она не сопротивлялась. Лицо ее словно окаменело, и глаза полузакрылись. Бин начал исступленно целовать ее плечи и грудь, но она, сделав какое-то неуловимое движение, вдруг легко освободилась из его объятий и, отступив на шаг, резко и сильно ударила его рукой по лицу. Ярко сверкнул на солнце большой граненый алмаз в перстне, который она постоянно носила. Бин ошеломленно замотал рыжей головой, словно пробуждаясь ото сна, а она ударила его еще раз другой рукой и, стремительно повернувшись, исчезла в глубине аллеи. Кажется, она побежала, но Бин не пытался ее преследовать. Он стоял неподвижно, сжав в кулаки опущенные руки. Глаза его были широко раскрыты. Из рассеченной перстнем щеки тонкой струйкой текла кровь. Когда капли крови стали стекать с подбородка на плечо и побежали вниз по руке, он словно очнулся. Рассеянно провел ладонью по лицу, увидев, что пальцы в крови, слегка пожал плечами. Потом пробормотал что-то и, тяжело ступая, пошел вдоль берега. Когда Ив выбрался из беседки, Бин уже исчез за ближайшим мысом. Только цепочка глубоких следов темнела у самой кромки воды на белом коралловом песке, который уже начал розоветь в лучах заката.

В тот же вечер за ужином выяснилось, что Бин Стойерс покинул остров.

— Очень торопился, — рассказывал Риш, который только что сменился с дежурства на Центральном посту управления Главной Базы, — улетел с нашим попутным ракетопланом на остров Гуам. Кое-кого, конечно, опечалит этот неожиданный отъезд.