Время против времени - Абрамов Александр Иванович (мир бесплатных книг .txt) 📗

…Я вижу, как тихо-тихо приоткрывается дверь, и уже знаю, что это входит Мартин. Такой большой и тяжелый, а ходит легко и бесшумно, как вождь из племени Сиу — был, наверно, такой индейский предок где-то в глубине безупречной американской биографии Мартина.

Он входит, держа в каждой руке по груше, золотистой и крупной, как наши сухумские «дюшес». Одну из них он тут же швыряет мне. Я еле-еле успеваю схватить ее, иначе она бы шмякнулась в стену и растеклась по синему шелку обивки.

— Ошибись ты чуток, — говорю я, — и пришлось бы сенатору стену перебивать.

— У Минни точь-в-точь такое же платье, — смеется Мартин, — вот и дала бы его на заплату.

— Не переходи границ. Дон, Не крути голову девочке.

— А я и не кручу, — искусно разыгрывает удивление Мартин, — мы просто болтаем. Я мелю всякий вздор, а ей весело. Славная девушка.

Я понимаю Мартина: мимо такой девушки трудно пройти равнодушно.

— Ну, а если мы навсегда здесь останемся? — пристально гладя на меня, спрашивает Мартин.

Я молча пожимаю плечами. В каждом из нас живет внутренняя тревога и вместе с ней твердое убеждение в том, что все кончится так же, как и в прошлый раз: вернулись, да еще так, что на Земле и отсутствия нашего не заметили.

— Не убежден. А вот красотка Минни останется здесь. Чуда не будет.

— Кто знает?

— Мы знаем. За кого бы ты выдал ее на Земле? За француженку или американку? Без визы, без паспорта, без свидетельства о рождении. Как бы рекомендовал ее у себя в посольстве?

Нам обоим смешно.

— Ладно, — говорит Мартин, — принял к сведению. Нечто я уже принял к сведению десять минут назад.

— Что именно?

— Твое назначение.

— Ты о чем?

— Все о том же, о чем только что спрашивал меня сенатор Стил. Встретив нас с Минни, он отослал ев домой, взял меня под руку и этаким беспокойным шепотком спросил: «Как вы думаете, мистер Мартин, не откажется ли месье Ано, если я предложу ему пост советника моей канцелярии? Сейчас у меня нет никого, кто бы лучше него подходил для этого».

— Почему же он не спросил об этом меня?

— Он боится, что ты откажешься. Говорит, что ты задал ему много дельных и разносторонних вопросов.

— Сообразительный старик, — усмехнулся я. — Пусть предложит — не откажусь.

А родившуюся сейчас в связи с этим идею я тут же выкладываю Мартину.

— Ты будешь работать у Медока.

Мартин не отвечает, только недоуменно таращит глаза.

— Найди в мусорной корзине газету, которую я взял у Стила, и посмотри ее по-внимательнее. Тогда поговорим. Мартин так и делает. Не отрываясь от чтения, восклицает:

— Смрадная газетенка.

— Тем лучше.

— Ничего не понимаю. Почему я должен нырять в эту политическую нору? Что скажет Стил?

— Сенатора убедим в полезности акции.

— Но я же не стану писать политических пасквилей. — И не пиши. Ты будешь работать в отделе уголовной хроники. Именно в нору ты и нырнешь. На «дно» Города. Необъятный рынок нужной нам информации. Все подпольные связи Мердока. Все замыслы его банды. Думаешь, он ограничивается открытой политической борьбой? У него и другие средства: от закулисной парламентской игры до откровенно бандитских налетов. Один из таких налетов мы уже видели. Все это готовится понемногу именно в придонной грязи. Вот там и будет своим человеком репортер уголовной хроники Дональд Мартин.

Кажется, я убедил Мартина. Он больше не удивляется и не кипит. Он затих. Только, перелистав еще раз все восемь газетных страниц, говорит с грустью:

— Помойка и есть помойка.

— О твоем устройстве я сам позабочусь, — размышляю я. — Оно окупится для Мердока моей близостью к Стилу. Советник сенатора — не так плохо звучит. Мердок это сразу раскусит. Меня лично беспокоит другое. Как мы будем поддерживать связь, находясь в различных политических лагерях?

— Придумаем что-нибудь.

— Явки найдутся, об этом сам Мердок позаботится. Ему же потребуется где-то и что-то передать мне. Пусть и думает. А вот нам с тобой, кроме явок, нужны связные. Хорошо бы найти двух честных и верных парней, которые не обманут и не продадут.

И тут я вспомнил студентов из Сильвервилля. Пит и Луи! Пожалуй, единственные, на кого мы могли бы рассчитывать.

Глава VI

В «БЕРЛОГЕ» МЕРДОКА

Мы ехали верхом в Вудвилль — речной порт в центре рыбных промыслов «Веррье и сыновья». Нам предлагали сенаторскую карету, но мы отказались: верхом удобнее и легче — не нужно трястись по ухабам на непроезжей лесной дороге. А из Вудвилля в Город мы уже поедем по железной дороге.

Сенатор выехал на несколько дней раньше. Документы он нам выдал, скрепив их своей подписью и личной сенаторской печатью. Я именовался советником канцелярии Стила, а Мартин — прикомандированным ко мне сотрудником для поручений. Перебросить Мартина в газету Мердока я еще сумею, пока же полученные документы дают нам право на существование в Городе.

Днем мы ехали без приключений, никого не встретив: ни пешего, ни конного, ни кареты. К вечеру, когда стемнело — а темнеет здесь после шести даже летом, развели костер на придорожной полянке.

— Ни на Стила, ни на Мердока я работать не буду, — говорю я. — Один либерал, другой авантюрист. Мне нужны настоящие люди, вроде Стила-отца или Фляша.

— А они есть? — спрашивает Мартин.

— Предполагаю.

— Я не коммунист, Юри, и помогать им не собираюсь.

— Мы призваны сюда не помогать — так я по крайней мере думаю, — а посмотреть, как развивается здешнее общество. А что думает об этом народ, лучше узнать у Донована. Полагаю, он судит вернее других.

— Кто это Донован?

Я объясняю.

— Надеюсь, мы не будем здесь устраивать вторую революцию? — смеется Мартин.

— Не будем. Но будем работать на тех и для тех, кто нам ближе по духу.

— А Стил тебя не устраивает?

— Стил — крупный землевладелец, помещик, по-русски, — так же далек от бедняка, как твои рокфеллеры и ханты.

— Допустим.

Из темноты леса совсем близко доносится насмешливый голос.

— Как ни приятно погреться у костра, джентльмены, вам все же придется его погасить.

К костру из-за деревьев приближаются пятеро или шестеро мужчин в широкополых соломенных и фетровых шляпах с черными платками на лицах до глаз и с автоматами, нацеленными прямо на нас. Один из них, длиннорукий верзила, подходит ближе и, не опуская автомата, командует:

— Руки!

— Мы без оружия, мистер, можете обыскать, — говорит Мартин.

Я успеваю разглядеть только высокие фермерские штиблеты, голубую застиранную рубаху и широкую, расшитую золотыми блестками повязку на рукаве.

— Поедете с нами, — говорит верзила.

— Куда? — рискует спросить Мартин.

— Узнаешь.

Мы повинуемся. Скакать нельзя, потому что замаскированные бандиты — иного наименования для них найти не могу — оказываются уже на лошадях, до этого, должно быть, привязанных где-то за деревьями. Так мы и едем по тому же проселку, плотно окруженные вооруженными всадниками. Верзила вдруг останавливается, снимает платок с лица и закуривает.

— Узнал меня, стрелок?

— По голосу, — говорю я.

— Метко стреляешь. Если бы не хозяин, мы бы еще пощелкали. А то мне даже пришлось за разбитую бутылку платить.

— Могу отдать, друг Пасква.

— Запомнил, значит? И я запомнил.

Куда и зачем нас везут? Ограбить? У нас ничего ценного с собой не было, кроме нескольких сот франков наличными. Но отнять их они могли бы и на полянке у костра. Убить? Но и убить можно было там же, благо лесная дорога темна и пустынна. И сейчас, когда я узнал верзилу из «Веселого петуха» в Сильвервилле, я понял, что мы нужны не ему. Значит, Тур Мердок где-то поблизости.

На развилке поворачиваем влево. Еще полчаса — и мы уже у ворот забора, уходящего в глубину леса. В сутках здесь восемнадцать часов, и ночь, давно начавшаяся, уже тает в предрассветном тумане. Отлично виден высокий забор из толстых, почти четырехметровых бревен, совсем как у Стила больше полстолетия назад. Нас никто не встречает, и Пасква, толкнув незапертую дверь, пропускает меня и Мартина вперед, в комнату с огромным камином, в котором горят целые бревна. Этот огонь и является единственным освещением комнаты, где несколько человек за непокрытым деревянным столом играют в карты.