Иллюзорный мир (сборник) - Диксон Гордон Руперт (читать хорошую книгу .txt) 📗
— Помоги мне встать. — Она помогла ему неуклюже подняться на ноги. — Скажи, что-нибудь нашли на шее Ужаса, когда его вытащили?
Она уставилась на него, вытирая глаза:
— Нет, а что? Что там могло быть?
— Ничего, — шепотом ответил Джон. — Ну, — сказал он, когда Одиночка появился перед ним, — что ты об этом думаешь?
— Я думаю, Полпинты, — сказал Одиночка, — что все это очень интересно. Очень. Я думаю, что вы, коротышки, теперь найдете желающих отправиться к небесам и кое-чему научиться.
— Значит, ты так думаешь? А сам ты не хочешь?
— Не-ет, — протянул Одиночка. — Нет, я — вряд ли. Малость я староват, чтобы так бросаться на новое. Но среди молодых найдутся охотники. Ужас, например. Он, знаешь, парень способный. Теперь, конечно, когда ты почву вспахал, я могу кое-где бросить про вас доброе слово.
— Очень мило с твоей стороны, особенно сейчас, — желчно сказал Джон.
— Идут за победителем, Полпинты, — добродушно пророкотал Одиночка. — Вам, коротышкам, следовало бы это знать. На самом деле я удивлен, что вы так долго соображали. Если ты придешь в дом, сядешь за стол и скажешь, что ты из этой семьи, ты же не ждешь, что тебе поверят на слово? Я тебя, помнишь, спрашивал: кто вас вообще сюда звал? И с чего вы решили, что должны нам понравиться? Когда ты был мальчишкой, если бы в твою деревню приехал новичок ростом тебе по пояс, зато с кучей новых блестящих игрушек, которых у тебя нет? И вот он тебя хлопает по плечу и говорит: «Пошли, теперь будем играть в мои игры!» Ты бы как ответил?
Проницательные глаза с волосатого лица пристально смотрели на Джона.
— Понимаю, — ответил Джон, помолчав. — Зачем тогда ты мне помог?
— Я? Тебе? Я был абсолютно нейтрален. О чем ты это?
— Там, откуда я родом, есть такая штука — телефонный справочник. Это книга вроде тех руководств, что лежат у Мелкого Укуса в Хамроге. Вот такой толщины, — Джон показал пальцами, — и по виду можно сказать, что ни один коротышка ее пополам не разорвет. Но некоторые могут. — Он пристально поглядел на Одиночку. — Конечно, это фокус.
— Что ж, — рассудительно произнес Одиночка, — вполне могу поверить. Справочник, толстая палка или разбойник с гор — со всем этим без фокуса не справишься. Хотя в серьезном деле я бы на коротышку ни против кого из нас не поставил, даже и не думай.
Он огляделся. Береговому Ужасу уже помогли выбраться из реки, и почти вся толпа разошлась.
— Надо будет нам собраться и поговорить, Полпинты. Ладно, коротышки, до скорого.
Джон Тарди вытер мокрый нос рукой, глядя Одиночке вслед. Потом повернулся к Тай Ламорк.
— Ну? — сказал он. — Что значит, что это все ты виновата?
— Так и есть, — несчастным голосом сказала она. — Это была целиком моя идея. На Земле знали, что мы не можем достучаться до дилбиан, и потому послали меня. И я... — она всхлипнула, — и я посоветовала послать человека, как можно ближе по психологическому профилю подходящего к дилбианам, и впутать его в дилбианскую эмоциональную ситуацию. Чтобы они увидели, что мы совсем не такие чужие. Но у них тут очень необычная культура. Очень. Я даже думать не могла, что Ну-И-Фигура-У-Нее на тебя бросится и чуть не убьет, да еще и отберет телефон. Мы хотели, чтобы ты все время был в контакте с Джошуа Гаем и он мог бы в любой момент тебя выручить.
— Понимаю. А почему, — спросил Джон очень медленно и терпеливо, — вы решили не говорить мне, что именно происходит?
— Потому что, — всхлипнула она и разревелась, не удержавшись, — я думала, лучше будет, если у тебя будет реакция как у дилбианина — естественная, открытая и необдуманная-я-я-я!
— Понимаю, — повторил Джон.
Они стояли возле озера. Он приподнял ее — она была очень стройна и легка — и бросил в воду. Раздался визг, потом очень приятный на слух плеск. Джон повернулся и пошел прочь.
Пройдя шагов шесть, он притормозил, повернулся и возвратился. Тай цеплялась за берег.
— На! — буркнул он, протягивая руку.
— Спасибо бодшое, — приниженно произнесла она в полный воды нос, и он вытащил ее на берег.
Иллюзорный мир
ПРЕДИСЛОВИЕ
«Иллюзорный мир» является примером того, как всего за несколько лет может самым замечательным образом измениться жизнь писателя. Когда впервые берешься за перо, то сюжеты произведений порой бывают совершенно случайными. Со временем они начинают выстраиваться в соответствии с неким планом. А уж потом иногда рождаются в воображении как будто сами собой. Именно так и появился на свет «Иллюзорный мир».
Что же касается меня, то к писательскому делу я пристрастился довольно рано и больше уже ничего поделать с собой так и не смог. Родился я в Канаде в 1923 году, и до тех пор, пока мне не исполнилось тринадцать лет, жизнь моя проходила в бесконечных переездах из Канады в Соединенные Штаты и обратно. В 1939 году я стал студентом Миннесотского университета, который впоследствии успешно и закончил, будучи, пожалуй, единственным изо всех известных мне активно работающих писателей, поступившим в колледж специально для того, чтобы обучиться писательскому делу — и считаю, что это мне почти удалось.
С 1943 по 1946 я служил в армии, год 1947-48 работал и жил в Лос-Анджелесе, а затем переехал обратно в Миннеаполис.
И я несказанно рад тому, что с конца 1949 года до сего времени, я занимаюсь своим любимым делом, которое увлекает меня больше всего на свете — я пишу. И, похоже, у меня это неплохо получается. Работа над «Иллюзорным миром» доставила мне огромное удовольствие. Надеюсь, что эта книга придется по душе и вам.
Глава 1
— Дело в том, — говорил Гумбольдт, — что вы могли бы запросто сойти за торговца технологиями.
— Я, конечно, очень извиняюсь, — вежливо заметил Фелиз, — но только я и в самом деле торгую технологиями. Весь вопрос в том, смогу ли я сойти за шпиона. И ответ на этот вопрос может быть лишь однозначным — нет. Даже если бы случилось чудо, и мне самому вдруг этого ужасно захотелось бы.
За время дискуссии, они вот уже в третий раз возвращались к этому вопросу. Сквозь прозрачную северную стену уютного кабинета Фелиз Геброд смотрел на улицу, где простирались обширные владения Центра Обороны, а пронизывающий весенний ветер безжалостно студил набухшие на ветках кленов почки. Фелизу уже очень давно не доводилось бывать на Земле; и поэтому, планируя это небольшое путешествие, он решил отрешиться ото всех посторонних мыслей и предаться ностальгическим воспоминаниям. А проблемы, одолевавшие директора по обороне и пси-мена Филипа Верде, никоим образом не входили в его планы. «Человек я, конечно, покладистый, — мрачно думал Фелиз, — но только все равно пошли они все к черту…»
Эта мысль показалась ему столь приятной, что он снова перевел взгляд на своих собеседников и высказал ее вслух. Пси-мен Верде никак не прореагировал на это предложение. А чего злиться-то? Ведь ответ Фелиза был известен ему заранее. Но вот побагровевшее лицо Донстера Гумбольдта сделалось еще мрачнее.
— Хотите сказать, Геброд, что вы нам ничем не обязаны, так надо вас понимать? — уточнил Гумбольдт.
Фелиз посмотрел на него с нескрываемым интересом. Ведь он был почти уверен в том, что пронять Гумбольдта невозможно ничем. Но, очевидно, в конце концов ему это все же удалось. Фелиз задвигал своими массивными плечами, поудобнее устраиваясь в кресле и пристально разглядывая своих собеседников.
Они были совершенно непохожи друг на друга — Гумбольдт, директор по обороне, и пси-мен Верде, начальник Департамена Дарований — но Фелиз так разительно отличался от них обоих, что для него они были просто «другими», ибо сам он по материнской линии был наполовину миктурианцем.
