К звездам (сборник) - Головачёв Василий (первая книга TXT) 📗
– Прощайте, ребята, – пробормотал Координатор. – Ни пуха вам, ни пера...
– Когда-то они вернутся? – прошептал за его спиной Помощник. – Когда мы наконец узнаем...
Договорить он не успел.
ФИНИШ. НОЛЬ ЧАСОВ, НОЛЬ МИНУТ, ТРИ СЕКУНДЫ
Зуммер тревоги прозвучал неожиданно громко и заставил замереть толпы людей, наблюдавших за стартом «Преодолевателя» на пространствах Луны.
Координатор перенесся в ЦУП, выслушал сообщение, адресованное только ему, как руководителю эксперимента, и оглядел обступивших его работников ЦУПа.
– Во всем контролируемом объеме Галактики, – сказал он почти беззвучно, – приборы отметили внезапное нарастание потока микроволнового излучения, по характеристикам близкого к реликтовому.
Повторив эти слова еще раз немного громче, он бросился бежать к выходу из зала ЦУПа, забыв, что может попасть в любую точку здания мгновенным волевым усилием.
В зале приборного контроля его ждали встревоженные, недоумевающие по поводу случившегося ученые.
– Зарегистрирован ливень неизвестных ранее элементарных частиц, – сообщил один из них. – Излучение изотропно, характеристики близки к параметрам реликтового...
– Я знаю, – перебил его Координатор, сжав лицо в ладонях.
Было страшно представить, что его тело уже пронизывает поток неизвестного излучения, неся гибель и разрушение клеткам мозга, всему организму. Однако он заставил себя собраться и собрать мечущиеся мысли воедино.
Что, собственно, случилось? Откуда появилось излучение? Неужели это связано со стартом «Преодолевателя»?! Что же он обнаружил там, за границами Вселенной? Какие законы нарушил своим появлением? Какие устои мироздания?..
– Микросканирование! – внезапно проговорил Координатор. – Включите ультраскопы, посмотрим, что представляют собой носители излучения, что это за «элементарные» частицы.
Стена перед Координатором исчезла, открыв окно в лабораторию ЦУПа.
– Сейчас проведем сканирование, – отреагировал молодой начальник лаборатории, поворачивая голову к панели гравитонного микроскопа. Над панелью возник белесый шарик видеопередачи и развернулся в объемное изображение.
– Увеличение кратно миллиарду, – продолжал начальник лаборатории. – Любое излучение – это волна и одновременно поток частиц. Вот эти частицы...
Изображение приобрело глубину и четкость. И все увидели трансметагалактический корабль «Преодолеватель». Он ушел за пределы Вселенной и вернулся.
Мириады мириад «Преодолевателей» заполнили космос «новым реликтовым» излучением...
Глюк
Открытия делаются по-разному.
Архимед едва не утонул в ванне с водой, после чего и открыл закон, названный впоследствии его именем.
Ньютону яблоко едва не проломило голову, в результате чего на свет появился закон всемирного тяготения.
Пусть это мифы, созданные склонными к юмору потомками великих мыслителей, но известно, что в каждой шутке только доля шутки. Ничего случайного в нашем мире нет. Просто случай, как теперь модно говорить, есть проявление еще неизвестной нам закономерности.
К примеру, свое открытие Павел Смолин сделал тоже якобы случайно, после обидного проигрыша в шахматы своему напарнику. А произошло это на Луне, где работала созданная российскими специалистами российская же лунная станция «Мир».
Распорядок работы станции был такой: раз в два месяца на Луну прилетал корабль – «Ангара-2», привозил экипаж, забирал смену, и на станции всегда жили люди – от двух до пяти человек, в зависимости от сложности решаемых экспедицией задач.
Смолин и Гелий Тохтуев, чуваш по национальности (которого Павел обзывал чукчей и который никогда ни на что не обижался), прибыли на станцию второго февраля. В их задание входили геологоразведка и картирование района Луны в центре кратера Феофил, венчающего цепочку кратеров, самыми большими из которых были сам Феофил – диаметром около ста километров, Кирилл и Катарина. Кроме того, экипажу станции предстояло испытать новый вид вездехода, получившего кличку «луносипед».
Данный же район Луны (юго-восточный квадрант, западная оконечность Моря Нектара) был выбран для исследований не случайно. Еще в середине прошлого века астрономы наблюдали здесь странные явления типа «лазерных вспышек» и перемещение по поверхности Луны каменных глыб и скал, а также необычные изменения ландшафта, которые объяснялись учеными как результаты лунотрясений. Вот в этом загадочном районе и «катался» на «луносипеде» экипаж станции «Мир», постепенно подбираясь к сети трещин и небольшому кратеру Феона, вокруг которого и происходили непонятные явления.
Пятого февраля, после обидного проигрыша «чукче», Павел Смолин оседлал вездеход, и в самом деле напоминающий большой велосипед с бубликообразными прозрачными колесами, и направил его к ближайшему склону кратера Феона. С этого момента и начался отсчет времени «случайного события», приведшего космонавта к величайшему из открытий, какие когда-либо совершали первопроходцы на Земле и в космосе.
В принципе, кратер Феона мало напоминал ударный метеоритный кратер. Скорее, это была какая-то дыра в дне Феофила или, может быть, жерло древнего вулкана. Именно по этой причине космонавтам и дали задание обследовать жерло, сулящее выход на какое-нибудь крупное месторождение полезных ископаемых или, того лучше, на подземные запасы водяного льда.
Смолин и Тохтуев уже сделали рекогносцировку местности, определив диаметр кратера – около восьмисот метров, – теперь им предстояло поближе познакомиться с валом кратера, представлявшим собой удивительно ровное кольцо, окружающее жерло. Кольцо это, шириной в двести метров, было разорвано трещинами, но все же создавало впечатление искусственного, что, конечно же, только подогревало любопытство исследователей.
По плану Павел должен был объехать Феону по периметру, ведя видеосъемку, и взять пробы лунного грунта на валу кратера. Но вместо этого он двинул вездеход к самому жерлу, прячущемуся в тени вала основного кратера, остановил «луносипед» на гребне и направил вниз прожектор.
К его удивлению, он и в самом деле увидел не кратер, а огромную круглую шахту, уходящую в недра Луны. Мало того, эта шахта была заполнена… прозрачной жидкостью, почему-то не замерзающей в условиях сверхнизких лунных температур. А так как тень кратерного вала надежно скрывала жидкость от спутниковой аппаратуры и взора человека, увидеть ее можно было только при освещении извне лучом света.
– Мама моя космонавтка! – проговорил Смолин.
– Что случилось? – тут же отозвался Тохтуев, по монитору наблюдавший за манипуляциями напарника из кабины управления. – Почему ты изменил маршрут?
– Посмотри, что я обнаружил!
Смолин изменил наклон передней телекамеры вездехода, и «чукча», увидев шахту, заполненную «водой», не сдержал восклицания:
– Каток!
– Нет, это озеро.
– Ты хочешь сказать, что видишь это перед собой?
– Я не пил! – огрызнулся Павел. – И с ума не сошел! Это шахта… по глотку заполненная водой… или каким-то жидким газом. Попробую подползти поближе.
– Не стоит, Паша. Опасно! Пойдем вдвоем, подготовимся сначала, возьмем тросик, скалолазное оборудование… да и в ЦУП надо сообщить о находке.
– Если они поверят… Неужели я не сплю?..
– Возвращайся.
– Я только загляну туда одним глазком и назад. Если я сплю, то это мне удастся.
– Тогда мы спим оба. Не суйся туда, умоляю!
Смолин, не отвечая, перешел на ручное управление, тронул «луносипед» с места, подводя его к краю обрыва. И в этот момент плита, расколотая трещиной, венчавшая край, беззвучно обломилась, начала падать, увлекая за собой вездеход. Павел дал задний ход, но было уже поздно.
«Луносипед» ударился боком о ближайший скальный выступ, выбросил седока.
Смолин, и раньше не отличавшийся хорошей реакцией, растерялся и вместо того, чтобы включить ранцевый движок, способный вынести его наверх, на кромку обрыва, начал дергаться, пытаясь дотянуться зачем-то до неспешно падающего рядом вездехода, и не заметил, как на него сверху свалился кусок отколовшейся плиты.
