Империя Немых - Харпер Стивен (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
Я в растерянности смотрел то на маму, то на отца.
– Тогда зачем он платит мне такую кучу денег?
Мама барабанила пальцами по ручке кресла.
– По ряду причин. Он хочет быть уверен, что тебя не сможет перекупить никто другой. Или он рассчитывает с твоей помощью получить еще большую финансовую выгоду.
– Ему нужны гены Седжала, – сказала Катсу.
Все обернулись к ней. Я почти забыл, что она в комнате. У Катсу были такие же черные волосы, как у меня, а глаза – карие, как у мамы.
Вот. Прасад стал было ее расспрашивать, но тут вмешалась мама.
– Анализ крови, – сказала она. – Гарин хотел как можно скорее заполучить твой образец крови, это нужно для его эксперимента. Я отказываюсь предоставить им свои яйцеклетки, но гены Седжала – это же еще лучше. Он – самый одаренный Немой во всей вселенной.
– А для чего ему понадобились гены Седжала? – спросил Прасад.
– Здесь все сплошной обман, – говорила Катсу, уставившись в ковер у себя под ногами. – Когда отец только пришел сюда, Кри и Сей сказали ему, что хотят покончить с рабством женщин, способных производить Немое потомство. Это ложь. Когда приехала мама, она сказала, что хочет участвовать в эксперименте. Тоже ложь. Когда Седжал познакомился с Суфуром, Суфур сказал, что хочет покончить с войнами. И это ложь. Суфур обставил все так, будто он оказывает Седжалу огромную услугу, разрешив ему прилететь на Ржу. Это ложь. Здесь повсюду ложь и обман.
– В чем же правда, дочь моя? – тихо спросила мама.
– Правда – в Мечте, – ответила Катсу. – В Мечте не бывает лжи.
– Ты говоришь, что Суфуру нужны гены Седжала, – сказал Прасад. – Ты знаешь, зачем?
– Гены Седжала нужны Максу Гарину, – поправила его Катсу. – Гарин разрабатывает вирусы, которые изменяют человека.
– Это для детей, – прошептала мама, и я решил, что она говорит о тех, кого, как Прасад мне рассказывал, вывели в лаборатории.
– Вскоре в Мечту войдет еще одна группа детей, – продолжала Катсу, – Я уже чувствую, как их сознания бьются о ткань Мечты. Когда это случится, не знаю, смогу ли я удерживать их всех в одном месте.
После этого она поднялась, ушла в свою комнату и закрыла дверь.
– Она всегда такая? – спросил я. Мне было немного не по себе.
– Да, – ответил Прасад. Его голос звучал напряженно.
– Могу поставить сколько угодно на то, – сказала мама, – что Гарин собирается выделить ретровирус, используя гены Седжала. С помощью этого ретровируса следующая партия детей сможет войти в Мечту гораздо раньше, чем обычно.
– Но зачем? – Прасад почти кричал. – Катсу говорит, что тогда Мечта погибнет. Зачем им это нужно?
– Точно не знаю, – сказала мама. – Надо еще выяснить. Мы должны узнать, Немая ли доктор Сей, как подозревает мой муж. Мы должны узнать, на самом ли деле Падрик Суфур собирается уничтожить Мечту и для чего ему это.
Она помолчала немного.
– И еще, – заговорила она снова, – мы должны захватить базу.
И как всегда, стоило начаться чему-то интересному, как зазвонил компьютерный колокольчик и Прасад сказал, что ему пора идти в лабораторию. Сжав мне по пути плечо, он ушел.
Я сидел на кушетке рядом с мамой, не очень представляя себе, что теперь следует сделать или сказать. Так значит, это и есть мой папа. Вполне приятный человек. Я, наверное, должен был чувствовать какую-то родственную связь между нами, но я не мог думать о нем иначе, как о постороннем человеке.
Мама опять меня обняла, и я не стал возражать. И мы еще поговорили. Мы не касались ни моих подпольных заработков, ни нашей последней ссоры. Я рассказывал ей про Беллерофон и про динозавров, а она мне – про лабораторию и подопечных из детской. Потом я сказал, что устал и хочу вздремнуть. Она отвела меня в свою с Прасадом комнату. Тоже очень необычно – осознавать, что мама с кем-то спит.
Вот. Мама закрыла дверь, и я лег. Спать я, конечно, не собирался. Я собирался в Мечту.
Я закрыл глаза и вошел в транс. В ушах шептали голоса. Я потянулся к ним и оказался на своем морском побережье. И сразу почувствовал, что дела идут все хуже и хуже. Там не осталось почти никого. Тьма бушевала и ревела, вздымаясь над моим океаном, она сделалась огромной и подошла совсем близко. Я вспомнил страшные сказки, которые рассказывала мама, о том, как из моря выходят чудовища и огромными лапами сметают с лица земли целые города.
Я глубоко вздохнул и подвинулся ближе к границе с тьмой.
Там по-прежнему раздавались крики. Я попытался заглянуть внутрь, стараясь не обращать внимания на шум. Девушка все так же танцевала внутри, и я понял, что это Катсу. Вот почему раньше она показалась мне знакомой. Сложив ладони рупором, я стал ее звать, но она не слышала. Я все кричал, размахивал руками, и наконец она обернулась. Из-за темноты я не мог как следует разглядеть ее лицо, но это точно была она. Она помахала мне рукой, приглашая подойти поближе. Я сделал шаг.
И тут я увидел… Из огромного сгустка черноты вырвалась тень. По форме она напоминала бьющегося в конвульсиях человека. Тень побежала по равнине, и там, где она касалась земли, земля трескалась. За спиной тени вздымался маленький вихрь-торнадо, и я чувствовал, как разрывается и трещит сама ткань Мечты. Я замер, не в силах пошевелиться.
И тут появилась Катсу. Она бросилась следом за тенью, даже опередила ее, не обращая никакого внимания ни на трещины в земле, ни на вихрь. Она прикоснулась к тени рукой, стала с ней разговаривать, но я стоял слишком далеко и не слышал, что говорила моя сестра. Вдруг тень повернулась и бросилась назад в черную массу. Катсу проводила ее взглядом, потом подбежала ко мне. Мы долго смотрели друг другу в глаза.
– Я все время звала тебя, – сказала она. – Почему ты не отвечал?
– Звала туда, в черноту? – Я показал пальцем во тьму. – Даже и не думай об этом!
– Пока я рядом, они не причинят тебе вреда.
Раздался раскат грома, на нас обрушился ледяной ветер. Я удлинил рукава рубашки и сменил шорты на длинные штаны.
– Кто они такие? – спросил я.
– Это дети из лаборатории, кто же еще.
В Мечте Катсу была одета в обычный спортивный костюм синего цвета. Волосы у нее не такие вьющиеся, как у меня, но намного длиннее. Роста мы с ней почти одинакового.
– Интересно, как это – провести все детство с Пра… с папой? – спросил я неожиданно для самого себя.
Она улыбнулась.
– А я не представляю, как может быть по-другому. Отец – очень мягкий, и он стремится верить тому, что говорят люди. Он хочет думать, что люди добрые, даже если совершенно очевидно, что это не так. Но он вовсе не глупый.
– Мама тоже умная, – сказал я. – Она умеет делать так, что люди ее слушаются и делают так, как она хочет. Но она хочет для них только добра, по крайней мере, она думает, что так для них будет лучше. Ты на нее похожа.
– А ты похож на отца.
Какое-то время мы смотрели друг на друга с улыбкой. Потом ее лицо стало серьезным. Над нашими головами раздался новый раскат грома.
– Я для них танцую, – сказала Катсу, – и тогда они успокаиваются и не разбегаются. Но иногда бывает, что кто-то один вырывается из толпы и бежит, как вот сейчас. Они представляют себя монстрами, а значит, и другие Немые в Мечте воспринимают их как монстров, когда дети касаются сознаний этих Немых. То есть получается, что это монстры, существующие в Мечте сами по себе. Они очень сильны и потому способны навязывать Немым собственный образ Мечты.
– Они ведь нам родственники, да? – спросил я.
Она кивнула.
– Это наши братья и сестры. Поэтому я для них и танцую, и поэтому они еще не пожрали все разумные сознания на Рже. Иначе я не могла бы попасть в Мечту. И ты тоже. Но их голод возрастает с каждым днем. Когда в Мечту попадут следующие, еще один выводок наших братьев, у меня не хватит сил, чтобы их удержать.
Я судорожно сглотнул. Мне стало холодно.
– А если Гарин сделает так, что они смогут раньше…
– Мечта погибнет, и никто из нас ничего не сможет сделать, – закончила она мою мысль. Я видел, как сильно она устала. Она переживала ужасное напряжение, и ей приходилось нести это бремя в полном одиночестве.
