Дорогой парадокса - де Ченси Джон (читаемые книги читать .TXT) 📗
Но главным образом я не делал этого, потому что имел веру. Откуда она была у меня – сам не знаю. Вера во… что? Вселенная имеет цель, несмотря на то, что все говорит против этого, и цель – благо. Было более чем абсурдно думать так.
Я не знал точно, когда она уедет. Так что я не мог задерживаться, возможно, в последнем поцелуе, последнем объятии, даже не догадывался, когда это произойдет. Однажды утром я проснулся, и Дарлы не было рядом со мной. Ее рюкзак тоже исчез. Компьютер без конца повторял: «Ну-ну, сын», потому что я безутешно рыдал.
Наконец мы могли отправляться домой. Хотя не все еще удалось расставить по местам. Джил Томассо и его партнер Су Чинн-Ченг в ресторане «Сынок» на Эпсилон-Эридане-1, поединок моего двойника с Кори Уилксом (Кори, ты никогда не умрешь!)… Пусть Ред Шеннесси позаботится об этом.
Прежде чем вернуться на Вишну, мы доставили наш груз в Обсерваторию – только днем позже.
Оставалась также еще одна проблема – Джон. Он был в прекрасной физической форме, но эмоционально все глубже уходил под воду. Чувство вины
– хороший балласт, а у него имелось не меньше тонны этого добра. Даже признание не принесло ему облегчения.
– Ты знал, что я был информатором Властей. – Он сказал это мне в кухне Реда прежде, чем мы уехали.
– В самом деле? – удивился я.
– Да. Конечно. Тебе это было известно – о том, что я регулярно сообщал о действиях телеологистов.
– Но я действительно не знал этого.
– Я послал сообщение полковнику Петровски на Голиафе, и ночью наш лагерь атаковали. Я был должен. У меня никогда не было выбора. Это – мой брат. Вы знали, что он находился в тюрьме за свои политические убеждения?
Я сказал ему, что не знал этого.
– Разве ты никогда не задавался вопросом, почему полиция позволила нам уйти той ночью?
– Разумеется, я задавался подобным вопросом.
Джон молча изучал поверхность стола в течение целой минуты.
– Я – обманщик, Джейк.
– Поскольку поддался страху?
– Поскольку… – Его лицо представляло собой маску боли. – Поскольку я…
– Успокойся, Джон. Разве ты давал обещание быть светочем Вселенной?
– После того, как жизнь прошла в поиске правды, попытке найти некоторые ответы…
– Забудь.
– И теперь что? Полиция хочет получать от меня сообщения! И я должен сообщить им, что у тебя есть карта!
Я захохотал, так что едва не подавился бутербродом, который ел. Джон неожиданно поддержал мой смех, затем снова погрузился в депрессию.
– Тебе следует убить меня, – сказал он.
Я покачал головой.
– Джон, брось. Иди домой, посылай свое сообщение – о том, что ваша группа исчезла в портале на Семи Солнцах. Это – правда. Или сообщи властям, что у меня есть карта. Теперь это действительно не имеет значения, Джон. И никогда не имело значения.
Судя по всему, моя речь прозвучала неубедительно. Он медленно поднялся и ушел в отведенную ему комнату.
На следующий день он ушел. Его одежда, его туалетные принадлежности остались нетронутыми. Мы больше никогда не встречались.
Дом.
Ферма была в прекрасном состоянии – словно мы только что покинули ее и сейчас же вернулись.
Сэму пришлось маскироваться, чтобы не испугать соседей. А что касается слухов о нас – они были многочисленными, хотя находились на пике своей популярности. Еще немного, и они утихнут. По крайней мере, мы на это надеялись.
– Пора отделаться от этой грязи, – сказал Сэм. – Время собираться и ехать.
– Ты прав, Сэм, – кивнул я и на следующий день вызвал агента по недвижимости.
И вдруг мне доставили самое странное, наиболее удивительное письмо за всю мою жизнь. Пакет был подписан именем некоего Эрнеста П.Бласса – Dolan, Musico, Shwartz, и Blass:
«Дорогой г-н Макгроу.
Поскольку мне сообщили, что Вы предпочитаете английский, я буду писать на нем вместо интерсистемного (который, должен признать, предпочитаю я).
Приложенное письмо, адресованное Вам, без сомнения, так же озадачит Вас, как это произошло с нами. Оно было обнаружено среди документов холдинговой компании, которую только что приобрел наш клиент. Проследить долгую историю этого письма, а также длинный и окольный маршрут, которым оно попало в наши руки, и затем в ваши, утомительно и в лучшем случае отнимет много времени. Его возраст – не меньше сотни лет. Теперь, г-н Макгроу, позвольте мне сообщить Вам сразу, здесь – обман, чистый и простой, так как невозможно…»
Внутри пакета из манильской бумаги оказался пожелтевший конверт с моим именем и адресом. Я поспешно разорвал его и увидел письмо, написанное от руки. Его послал Карл Чейпин 6 ноября 2005-го.
«Дорогой Джейк!
Нет никакой возможности мне когда-либо узнать, получишь ли мое письмо, и только сознание этого несколько охлаждает меня, наряду с теплым чувством ностальгии о давно прошедших временах. Хотя часто меня одолевают подозрения, что все это всего лишь галлюцинация. Но нет. Дебора помнит все
– так что это, наверное, было в действительности. Наша совместная жизнь полна радостей, и тебе мы обязаны своим счастьем. Мы женаты вот уже более чем сорок лет. У нас четверо детей, три мальчика и девочка, они выросли, и у двоих уже свои семьи. Я не хочу утомлять тебя статистикой или перечнем событий нашей жизни, но мы хотим только сообщить, что у нас все прекрасно, и те решения, которые мы сделали тогда, правильны.
Вскоре после того, как мы виделись в последний раз, я поступил в институт и стал инженером-электриком. В дальнейшие годы компьютерные технологии совершенствовались (я до сих пор часто вспоминаю Сэма!), и теперь это сфера моих интересов. Я создал собственную компанию, пока нас не выкупили, а теперь я там работаю консультантом. Ладно, не буду утомлять деталями. Мне хотелось бы узнать, как у тебя дела, если только я мог бы полагать, что существует ничтожный шанс получить от тебя ответ. Я часто думаю о тебе, Джейк. Ты был для меня настоящим героем. Тогда я был молод и, оглядываясь назад, могу сказать, отличался упрямством. Должно быть, со мной было трудно иногда. Но ты помог мне, Джейк. Ты встретил потерявшегося паренька и помог ему добраться домой. И я никогда не забуду тебя. Дебби тоже хочет кое-что написать, так что я передаю этот лист ей.
Привет, Джейк!
Карл написал все, что я хотела бы сказать, поэтому буду кратка. Иногда летними ночами я выхожу посмотреть на звезды. Ты там где-нибудь, Джейк? Или действительно это была мечта? Так много лет и столько миль отделяют нас, но я никогда не забуду то впечатление, которое ты произвел на меня. Карл – мой ровесник, и я сразу влюбилась в него, но ты был рыцарь в блестящих латах. Романтично, не так ли? Но я смотрю на ночное небо, и думаю, и размышляю. Он доберется домой? Он и Дарла будут счастливы? Я надеюсь, что у тебя, Джейк, все хорошо. Я буду всегда любить тебя. До свидания».
И затем опять почерк Карла:
«Снова я. Сказать больше нечего, за исключением того, что за эти годы я продолжал задавать себе один-единственный вопрос: „Что было это, что мы нашли в конце Космострады?“ Я никогда не узнаю, но и никогда не перестану думать об этом. До свидания, Джейк, удачи.
Карл В.Чейпин.
P.S. Мои адвокаты изобрели забавную причудливую схему, так что это письмо имеет шанс дойти до тебя. Они считают меня сумасшедшим, но я плачу им достаточно денег, чтобы они могли придумать что-нибудь достойное».
Здравствуй и прощай, Карл. Здравствуй и прощай.
Дом.
Мы продали ферму очень удачно, получив хорошие деньги, тридцать лет поливая потом эту землю. Наступил день отъезда; Сэм и Зоя были в тяжеловозе, проверяя наш маршрут (мы собирались посетить несколько хороших мест), и я находился в доме, проверяя, все ли вещи мы взяли с собой. Вдруг до меня донесся голос Кларка – из буфета, где хранились столовые приборы. Выдвинув ящик, я увидел продолговатый предмет оливкового цвета. Коммуникатор! Надо же, совсем забыл о нем.
