Падение «Галактики» - Шалыгин Вячеслав Владимирович (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
6
Порт-Артур – Мигон. След
– Викторов беседует с духами? – вышедший на связь через инфопоток Краусс скептически поморщился. – Не понимаю, честно говоря, что это может означать, кроме помешательства.
– Верно, – согласился Сыромятин. – Игорь по-прежнему не в курсе проводимого нами расследования, однако он гораздо ближе нас к разгадке.
– Вы имеете в виду духов Викторова? – спросил Краусс.
– Совершенно верно, – согласился Сыромятин. – Вот посмотрите на мой набросок…
Генерал подвесил перед виртуальным гостем схему. На ней были видны несколько имен, взятых в рамки и соединенных между собой разноцветными стрелками. При первом же взгляде на схему Краусс обратил внимание на то, что в ней не упоминался Викторов.
– Где же в вашем плане Адмирал? – удивленно спросил «краб».
– Сейчас объясню, – ответил Сыромятин. – Просто дело не в Викторове. Он всего лишь исполнитель. Тот, кто его создал, и в прямом, и в политическом смысле, использовал Адмирала как ширму. Вот, взгляните. Все началось во время нашей первой кампании против Баргона. У кого-то, кто имел весьма высокую степень допуска к государственным и военным секретам, появились некие данные. Например, результаты сканирования дальних подступов к нашим галактикам через гиперпространство. Неизвестный злоумышленник тут же составил незатейливый, но коварный план. Он решил подготовить наш флот к встрече с чужаками, но таким образом, чтобы военные оказались совершенно недееспособны и сдали все три государства без особого сопротивления. Восстание биомехов укладывается в эту часть плана просто идеально. В разрухе, которая наступила бы после беспрепятственного прохождения по галактикам стада левиафанов, злодей мог стать единственным собирателем земель. Посудите сами. Чужаки не намеревались задерживаться в пустом пространстве. Им нужны пастбища, а не флажки на границах захваченных территорий. После того, как пришельцы продолжили бы свой бесконечный путь, незнакомец мог выйти на сцену с заранее припрятанными в надежном месте порталами, гипермаяками, трансляционной аппаратурой инфопотоков и объявить себя главой всех и вся. Ведь у него в руках были бы такие привычные и необходимые блага цивилизации, которые людям не пришлось бы создавать заново, своим потом и кровью. Их бы оставалось всего лишь включить…
– Постойте, но тогда злодей должен был заранее знать, что за пришельцы видны на экранах гиперрадаров. Как он мог пронюхать, что левиафаны всего лишь тупые и суеверные обжоры, а не хитрые и коварные разумные хищники? – спросил Краусс.
– Это он мог узнать только от третьей стороны, – Сыромятин указал на следующую стрелочку своей схемы. – Пришельцы скорее всего давно находятся среди нас. И это не стадо прожорливых дикарей, а действительно разумные существа. Они предоставили злодею информацию и наверняка вошли к нему в долю.
– Разве они не могли справиться самостоятельно? – спросил «краб». – Почему вы настаиваете на том, что замысел принадлежит человеку?
– Потому, что я догадываюсь, кто этот человек, – просто ответил Сыромятин, – однако он не настолько умен, чтобы вовремя сообразить, какая напасть приближается к границам жизненного пространства человечества и как ее можно использовать в своих интересах. Следовательно – это ему подсказали. Кто? Ученые? Они не смогли бы удержать факт приближения левиафанов в секрете. Военные? Откуда им было знать больше, чем знал злодей? Остается кто-то, видевший чужаков раньше и знавший их повадки. То есть некто более компетентный, нежели Служба дальней разведки. В Союзе Семи Систем проживает хотя бы один человек, побывавший за пределами зоны, исследованной дальней разведкой? Нет. Так же, как в Империи или Галактике. В такие дебри не забираются даже пираты и бродяги. Кто же тогда мог видеть тех, кого не встречали наши разведчики? Пришельцы, и только они!
– Похоже на правду, – нехотя согласился «краб». – Так кто же этот негодяй?
– По правде говоря, это может быть кто угодно, однако я знаю только одного человека, имевшего мотив для радикального передела карты мира, – ответил Сыромятин. – Вспомните, Лютер, как тяжело проходила та война для Баргона…
– Император? – прищурясь, спросил Краусс.
– Да, – согласился генерал и кивнул. – Поэтому, кстати, после штурма Земли биомехи напали не на Баргон, а на потенциально более сильный Союз Семи Систем. По той же причине левиафаны вышли из гиперпространства на границе Млечного Пути и направились именно в глубь Галактики, а не туманности Андромеды. Император придержал разорение своей территории, поскольку хотел подстраховаться. Он должен был убедиться, что стадо пришельцев – действительно серьезное и надежное оружие…
– Зачем же тогда Император взялся помогать Спивакову в захвате Викторова? – «Краб» покачал головой. – Ведь ликвидация Адмирала нарушала весь план.
– Ни о какой ликвидации не могло быть и речи, – возразил Сыромятин. – Император знал, что Игорь привезет «пустышку». Единственное, чего не учел правитель Баргона, была настойчивость Спивакова. Император никак не мог предположить, что Игорь предпримет вторую попытку, а когда он это осознал, в дело вмешался фактор случайности: Викторов отправил на усмирение Баргона группу погодных бомбардировщиков, и они помешали его величеству остановить настырного землянина. Таким образом Император потерял контроль над ситуацией, и Спиваков все-таки добрался до лидера биомехов.
– Похоже на правду, – согласился Краусс. – Неясно только одно: как Император или его загадочный инопланетный партнер мог беседовать с Адмиралом без применения средств связи?
– Ответ на этот вопрос можно найти только на борту космического дворца его величества, – ответил Сыромятин. – Возможно, все дело в том, что никакого партнера не существует, а мы уже давным-давно имеем дело не с настоящим Императором, а с кем-то, его имитирующим…
– Серьезное предположение, – заметил Краусс. – Одно дело – подменить андроидом какого-нибудь секретаря или охранника и совсем другое – Императора.
– Допускаю, что я не прав, но тогда как вы объясните патологическую страсть правителя Баргона проводить все свободное время в гиперпространстве? Для обычного человека это довольно серьезная психическая нагрузка. Вы же знаете, как влияет каждый прыжок на организм… Не потому ли пилоты «прыгунов» служат на флоте меньше остальных космонавтов?
– Стоит подумать, – наконец согласился старший офицер.
– Я тоже так считаю, – Сыромятин кивнул. – Император может быть вовсе не простым андроидом, утверждать такое я не могу, но какая-то тайна у него несомненно есть.
– Хорошо, на Симарине я буду работать именно в этом ключе, – наконец пообещал Краусс и вышел из инфопотока.
– Абрамов, – позвал Сыромятин, входя в кают-компанию своего флагмана, – следуй за мной…
– Есть, – живо откликнулся Михаил, прерывая партию в шахматы.
Офицеры покинули помещение и прошли в отсек для палубных космолетов. По дороге генерал молчал, а Михаил, памятуя о недавнем инциденте на борту «Парашютиста», не решался заговорить первым. Он понимал, что командующий давно уже забыл о его недовольстве и сомнительных высказываниях, однако чувство неловкости в душе капитана осталось. Михаил шел за Сыромятиным и уныло размышлял о том, что теперь, когда основным военачальником Галактики стал этот упрямый и энергичный разведчик, все свои прежние заслуги можно было перечеркнуть жирным крестом, зато ошибки и просчеты следовало вспомнить и приготовиться к их обсуждению. В первую очередь необходимо было найти оправдание своему участию в «Галактике». По всем кораблям уже пронесся достоверный слух о том, что бывших членов тайной организации ждут серьезнейшие неприятности, и единственное, на что надеялись рядовые участники заговора, была нехватка кадров. После короткой, но кровопролитной войны с биомехами численность личного состава армии сократилась почти на половину, и младшие офицеры рассуждали вполне здраво. Им не светило получить очередные звания или высокие награды, но в то же время могло сойти с рук участие в «Галактике», и это было гораздо важнее. Михаил мог бы обратиться за помощью к внезапно взлетевшему на верх иерархической лестницы Игорю, но сквозь толщу их давних взаимоотношений отчетливо проступали два подводных камня. Первым был Сон, который вполне мог донести до Спивакова свои размышления о причинах отчужденности Михаила, а вторым – история с повторным проникновением на биомеханический флагман. Что и говорить, капитан повел себя в той ситуации не лучшим образом и прекрасно это осознавал. Оставалось надеяться на Сыромятина, который знал Михаила так же давно, как Спиваков, и, похоже, ему по-прежнему доверял.
