Артефакт - Гир Уильям Майкл (книги онлайн бесплатно серия .TXT) 📗

— На каждого хама найдется своя плетка! — Джордан вызывающе ухмыльнулся.

— Сколько у вас кораблей, Фэн? — спросил Соломон. — В ближайшее столетие только для патрулирования пограничных районов потребуется не менее тысячи боевых судов. Станции сектора Ленина присоединятся к сектору Москва; оттуда они все вместе могут отправиться поближе к Гулагу либо к Амброзу — куда угодно.

— Разве у ваших посольств уже собираются толпы недовольных, которые режут друг другу глотки за место в очереди, чтобы переселиться на Нью-Мейн и вкусить благ вашей утопии? — не выдержал Никита. — Что-то я их не замечал.

— Виной тому предубежденность, которую внушают людям напыщенные болваны вроде вас. Пропаганда Конфедерации и Братства отвратила их от Нью-Мейна. Вы, капитан, человек утонченных вкусов. — Фэн приподнял губу. — Позвольте спросить: где бы вы предпочли поселиться — на моей планете или в этих крысиных гнездах, станциях сектора Гулаг?

— Предпочитаю своих крыс! — вмешался Никита. — По крайней мере, они не указывают мне, где жить, как жить и чем заниматься. Вам кажется, что Нью-Мейн настолько велик и могуч, что может гонять нас с места на место, словно скот на Рейндже. Такое не под силу даже объединенной Конфедерации, а уж вам и подавно.

— Человечество спасет голубая кровь. Мы — избранные и никогда не оскверним себя связями с простолюдинами вроде этих ваших гулаги!

— Послушайте, Фэн, — заговорил Соломон, пытаясь охладить пыл вельможи. — Это уж чересчур…

— Вы построили свою касту на реках красной крови! — яростно загремел Никита.

— Монархи тщательно следят за тем, чтобы в немытых руках черни не оказалось оружия. Они садятся за стол переговоров, не доводя дело до войны.

— Как в 1914 году? — осведомился Соломон. — Чего тогда добились короли своими переговорами? Иван Грозный, Калигула, Наполеон… этот список можно продолжать до бесконечности. Нечего сказать — славные были парни, непревзойденные миротворцы.

Джордан побагровел:

— Видите ли, капитан, я не испытываю к вам теплых чувств. Я ничуть не сомневаюсь, что своим извращенным пониманием истории вы всецело обязаны Братству, заодно лишившему вас и тех навыков культуры поведения в обществе, которыми вы, возможно, когда-то обладали.

Соломон пожал плечами:

— Думайте обо мне что хотите, Фэн, но я остаюсь верен своим взглядам на прошлое.

— А я, пожалуй, раздам своим немытым ребятам оружие. — Никита наклонился, и его глаза оказались вровень с лицом Джордана. — Я опасаюсь таких, как вы, и не хочу жить той жизнью, которую вы нам готовите — под прицелом пушек.

— Безмозглые ублюдки! — воскликнул Джордан и величавой поступью удалился из кают-компании, провожаемый обеспокоенными взглядами присутствующих. Только Марк Листов сохранял видимую безмятежность.

— Что ж, наконец-то он высказался откровенно, — с деланной веселостью произнес Соломон.

Никита насмешливо фыркнул, чувствуя, как владевшая им ярость отступает:

— Думаю, вы правы. Если не ошибаюсь, он назвал меня ублюдком? Откуда ему было знать о порочных склонностях моей достопочтенной матушки? Может быть, он и сам приударяет налево?

Гневный демарш Джордана не ускользнул от внимания Конни. Она торопливо приблизилась, и Никита мечтательно вздохнул. «Не будь она такой недотрогой, мы могли бы славно поразвлечься», — подумал он и негромко произнес:

— Вы чересчур добродетельны, Конни.

— Что вы сказали? — спросил Карраско.

— Ничего.

— Кажется, вам удалось невозможное — вы обратили Джордана в бегство, — заметила девушка.

— Может быть, и мы с вами сбежим? У меня есть миленькая пустая станция, вы могли бы согреть ее своим теплом и осветить блеском своей красоты.

— А как же ваши три жены? — вкрадчиво осведомилась Конни.

Малаков моргнул, бросил на нее лукавый взгляд и пожал плечами:

— Я большой, сильный мужчина, — просто сказал он. — Меня хватит на всех.

— В таком случае вам стоит сесть на диету, — парировала Конни. — Только за нынешний вечер вы съели столько, что хватило бы накормить шестерых голодающих избирателей. Пожалуй, я отправлю весточку вашим супругам, расскажу им о том, как вы тут забавляетесь.

Никита поморщился.

Тайяш Найтер проводил взглядом Фэна, который скрылся в туннеле, и повернулся к беседующим.

— Герцог Джордан — ископаемое чудовище. Не знаю, что произошло между вами, но он явно гневается на вас, капитан.

Соломон вздохнул.

— Вы правы, Джордан — человек из далекого прошлого. Никто и никогда больше не сможет управлять человечеством при помощи грубой силы. Джордан слеп, он ничего не замечает вокруг. Ему не приходилось голодать или сражаться, сталкиваться лицом к лицу с опасностью и смертью. И, что еще хуже, он ничего не знает о своей собственной планете, о том, в какой нужде живет его народ.

Заметив, что Конни остановилась рядом с Карраско, Никита почувствовал легкий укол ревности. «Похоже, капитан еще не догадывается, но Констанция явно положила на него глаз. Впрочем, мне в любом случае не на что надеяться. Уж очень она шикарная женщина».

— Космос — открытая система, — согласился Тайяш. — Правительства создавались с целью контроля над перераспределением ресурсов. То, которое мы имеем сейчас, неспособно как следует отправлять свои функции в условиях неограниченных запасов природных богатств. — Он развел руками. — Как сказал Никита, мы сами производим все необходимое. О каком прекращении поставок может идти речь?

— Давно пора сжечь Нью-Мейн, этот рассадник чумы, — вполголоса проворчал Никита.

— Моя организация будет против, Никита, — сказал Соломон.

— Но почему? Какой прок от королей в нынешней политической обстановке?

— Они обеспечивают равновесие. Монархии находятся на одном краю политического спектра, противоположный конец которого занимаете вы. — Сол широко улыбнулся. — Как Джордан назвал ваши станции? Крысиными гнездами?

— Глядя на бороду Никиты, можно представить, что в Гулаге обитают не только крысы, — заметила Конни. Никита наклонился и пощекотал ее бородой.

— Только не вздумайте наябедничать папочке, — предупредил он.

— Я пожалуюсь вашим женам.

Малаков горестно застонал и повернулся к Соломону.

— Хотите сказать, что ваше Братство — это идеальное общество?

Соломон покачал головой.

— Так было не всегда. Но в настоящее время пост Великого Галактического Мастера занимает выдающийся человек. Он добился серьезных перемен к лучшему. Впрочем, вы уже знакомы с нашей историей. Вы прочли документы, которые я вам предоставил?

— Да. — Тайяш вздохнул. — Чтобы изучить лишь один отчет, потребовалась почти целая ночь. Мне неприятно признаваться в своих заблуждениях, но, похоже, Братство действовало разумно и осмотрительно.

— Но власть может перемениться. — Никита покачался на каблуках, глядя в сторону туннеля, в котором скрылся Джордан. — Что, если Великим Мастером станет человек вроде герцога?

Соломон покачал головой:

— Кандидаты проходят суровый отбор. В этом процессе принимают участие не только все члены Братства, но также и компьютеры. Программа выборов весьма сложна, помимо всего прочего, она предусматривает тщательный психоанализ. Видите ли, уроки двадцатого столетия не прошли для нас даром. Мы не можем позволить, чтобы Братством управляла посредственность. Система настолько совершенна, что приход к власти диктатора попросту немыслим.

Никита запустил пальцы в бороду.

— Иными словами, вы допускаете грубое вторжение в частную жизнь. А как же тогда насчет прав человека?

Соломон посмотрел ему в глаза.

— Вы уже получили некоторое представление о могуществе Братства. Своими научными достижениями мы намного опередили остальные народы Конфедерации. То же самое касается и нашей политической системы. Ее корни восходят к раннему периоду истории Фронтира. Суть проста: мы не позволяем себе ошибок в управлении. В любом демократическом мире к власти может прийти безмозглый тупица. Наши выборы — более взвешенный процесс. Он может показаться вам неестественным и чрезмерно формализованным. Но я скажу вам одну забавную вещь. Крааль не хотел становиться Великим Мастером. До прихода в политику он был цветоводом. Да-да, он зарабатывал на жизнь, выращивая цветы и торгуя ими. Его политическая карьера началась с поста Мастера небольшой ложи в Мориа. Ему и в голову не приходило, что он может занять высший пост в Братстве. Трудность состояла в том, что он, как никто другой, подходил для этой должности.