Холоднее льда - Шеффилд Чарльз (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
Дальше Нелл слушать не стала. И ждать тоже. Она обежала вокруг погружаемого аппарата, оказываясь по другую сторону от Тристана, сумела поставить ногу на держатель одного из плывунов и подтянулась к переднему окну. Один из мужчин, что держали Тристана, пустился за ней. Нелл взобралась еще выше, на самую крышу, где ему было сложно до нее добраться, и свесилась головой вниз, чтобы вглядеться в кабину и позволить своей ручной миникамере заснять интерьер.
Джон и Вильса по-прежнему находились на своих сиденьях. Их лица были любопытного лилово-красного оттенка, а глаза полузакрыты. Свисая вниз головой, Нелл не смогла разобрать выражений их лиц, зато она определенно увидела, что они дышат. Кроме того, понукаемые медицинской бригадой, они усердно двигали руками и ногами.
— Убирайтесь оттуда. Немедленно. — Мужчина, погнавшийся на Нелл, добрался до крыши и схватил ее за руку. Она покорно позволила ему спустить ее вниз и отвести к группе, что сидела на верстаке. Эта группа теперь включала в себя и Тристана Моргана.
Присев к Тристану под бок, Нелл схватила его за руку.
— Я их видела. Они живы и даже руками-ногами шевелят. Все у них будет хорошо. Это самое главное.
Она говорила очень тихо, однако Габриэль Шуми невесть как ухитрился ее расслышать.
— Это для вас главное, — скорбно произнес он. — А меня обяжут представить рапорты, детально описывающие случившееся. Обяжут дать всему этому объяснения. Тогда как никаких объяснений здесь дать невозможно.
— Ах, да. Объяснения. Самое своевременное слово, — Свами Савачарья сидел неподвижно, глазея прямо перед собой. Казалось, он находился еще дальше от реальности, чем Габриэль Шуми. Однако теперь он встряхнулся. — В настоящий момент, когда Джон Перри и Вильса Шир спасены и восстанавливаются, пора подумать об объяснениях. Они определенно запоздали. Но здесь для них не место.
Сова повернулся к Хильде Брандт:
— Если бы вы были так любезны, что нашли бы мне какой-то более теплый отсек внутри этой машины, а также менее экстремальную и откровенную форму телесного чехла, я бы весьма высоко оценил и то, и другое. Ибо хотя теперь я готов признать, что составил о вас неверное мнение... — тут он охватил взглядом и Хильду Брандт, и Сайруса Мобилиуса, — я считаю, что нам следует очень многое друг другу сказать. Сейчас самое время... переговорить.
24
МОНСТРЫ
Самым большим свободным помещением, какое Европейская передвижная лаборатория смогла им предоставить, оказалась лаборатория обработки данных, площадью примерно три квадратных метра — грубо говоря, размером с постель Свами Савачарьи.
Сова обвел взглядом шестерых человек, что теснились вокруг него — а по Совиным меркам, сидели прямо у него на шее, — и решил, что это худший день в его жизни.
Дело было вовсе не в его отбытии от сокровищ и безопасности Совиной Пещеры, хотя Сова начал о них тосковать, не сделав и трех шагов от входной двери. Дело было не в перелете с Ганимеда на Европу, хотя Свами Савачарья битых семь часов ерзал на сиденье, сконструированном для какой-то козявки втрое меньше его по размеру. Дело было не в том унижении, которому его подвергли, ведя по смутной перспективе европейской поверхности — почти голого, продрогшего, близорукого и похожего на чудовищную зеленую колбасину. Дело было даже не в столь близком присутствии такого большого числа других людей и не в узком, неудобном сиденье, на котором Сова теперь с великим трудом размещался.
Дело было кое в чем гораздо худшем. Оно было в ясном сознании того, что он, Свами Савачарья, совершил элементарную ошибку.
Первый намек на проблему со своей логикой Сова получил, когда его прибытие на Европу не вызвало никаких вопросов и задержек; колоссальный промах он заподозрил уже в то время, когда вглядывался сквозь изолирующий зеленый пластик своего импровизированного скафандра и изучал состав группы, собравшейся вокруг Вентиля. Ошибка еще ярче высветилась, когда Сова заметил, как Хильда Брандт командует Камиллой Гамильтон, и пронаблюдал за сонным трансом последней.
И все же, пытался утешить себя Свами Савачарья, он также мог быть по крайней мере отчасти прав. Безусловно, существовали пределы тому, как далеко логика, строгим образом приложенная, могла завести его по неверной дороге.
Сова оглядел теснящихся вокруг него людей: вот Дэвид Ламмерман и Камилла Гамильтон, близкие физически, а теперь, как он заподозрил, еще более близкие душевно; вот Нелл Коттер, чьи глаза подмечают решительно все; вот Тристан Морган с откровенным нетерпением на лице — ерзает, в любую секунду готов заговорить; вот Сайрус Мобилиус, неотрывно и вполне бесстрастно глазеющий на Сову, — тем не менее, по-прежнему Торквемада, чьи позы никогда нельзя принимать за чистую монету.
И вот, наконец, Хильда Брандт. Она кивнула Свами Савачарье, словно предлагая ему начинать.
Она была права. Наступил час Совы. Однако он не вполне был уверен, откуда ему начать. Впоследствии Сова мог вообще не восстановить свою самооценку, но если бы он напортачил сейчас, все для него сложилось бы еще хуже.
«Тогда поспешай медленно», — сказал себе Свами Савачарья. Отчаянная гонка от Ганимеда закончилась. Никто никуда не уходил, и не было нужды торопиться.
— Я бы хотел рассказать вам одну историю, — темные глаза Совы перескакивали с одного человека на другого, а голос был самую малость громче шепота. — По меньшей мере для одного из вас эта история будет уже знакома. Другим она может показаться непостижимой. Остальные вполне могут счесть ее скучной. Ибо это не просто история, а история времен давнишних. По сути, история военных времен. Рассказ о последних днях Великой войны.
Сова заерзал в своем жестком кресле. Его обеспечили вполне адекватным одеянием: просторным цилиндром из ткани, в которым было прорезано пять дырок для конечностей и головы. Но здесь было совсем нечего есть; Сова по-прежнему мерз и отчаянно тосковал по своей кухне, своей мантии и комфорту мягкого кресла глубоко в Совиной Пещере.
— Обе стороны в течение всей войны занимались разработкой оружия, — продолжил он. — Это общеизвестно. А новое оружие почти по определению является оружием секретным. Невозможно получить преимущество от использования такого оружия, если враг знает о его существовании, ибо тогда против него можно выстроить соответствующую защиту. Одно такое секретное оружие разрабатывалось на маленьком астероиде под названием Мандрагора...
Сова оглядел группу. На всех лицах читалось либо выражение умеренного интереса, либо вежливого непонимания. Решительно никакой информации.
— С точки зрения его разработчика, это оружие было практически идеальным. Однако когда его описали лидерам Пояса, те решили, что оно создает две большие проблемы. Первая проблема — для них менее существенная — состояла в том, что создание этого оружия включало в себя проведение особых биологических экспериментов, строго запрещенных всеми гражданскими и военными конвенциями. Вторая проблема, с точки зрения лидеров Пояса куда более важная, заключалась в том, что этому оружию еще много лет не могло найтись практического применения. Война для Пояса складывалась достаточно скверно, а это было не то сверхоружие, которое способно разом обратить поражение в победу.
Теперь позвольте мне поделиться с вами одним общим наблюдением: в течение всей Великой войны Земля и Марс безусловно проигрывали с точки зрения количества жертв, однако именно другой стороне — колониям Пояса — пришлось безоговорочно капитулировать. Пояс проиграл войну. Его производственные мощности были разгромлены, его народ изголодался до полной покорности, его правители оказались под угрозой предстать перед послевоенным трибуналом в качестве военных преступников. После войны популярное мнение гласило, что правители Пояса были монстрами в человеческом обличье. Они полностью заслужили свою смерть в последних баталиях. Все жалели лишь о том, что их уже нельзя было привести на трибунал.
