Константа (СИ) - Соболев Андрей (список книг .txt, .fb2) 📗
– Прости, – вымолвил он с большим трудом. – Я всё исправлю… я всё исправлю.
– Что ты с ней сделал?! Ты – чудовище!
Алексей хотел броситься на него с кулаками, но тут подоспел Пётр, который обхватил его сзади за плечи и потянул к себе.
– Алексей Сергеевич, нам нужно уходить, срочно! Оставьте его, – умолял охранник, оттаскивая его обратно к выходу.
– Чудовище! – продолжал вопить Алексей, отходя вместе с Петром и особо не сопротивляясь.
– Я всё исправлю… – повторял без остановки Евгений, наблюдая, как тот, кто совсем недавно был его лучшим другом, скрывается за дверным проёмом.
Их общая агония от потери любимого человека не продлилась очень долго. Прошло всего с десяток секунд до того, как установка Клото сформировала ядро нового мира и буквально взорвалась огромным сгустком энергии, да такой мощности, что её невидимая волна ударила по Евгению и выбросила наружу из комнаты испытаний через открытую дверь. Он тут же потерял сознание, врезавшись в противоположную стену, и не увидел, как следом за ударной волной пришла ещё одна, состоящая из безжизненно-чёрной энергии пустоты, накрывшей собой уже весь мир.
#151
Очередная вспышка чудотворного света была настолько яркой, что выжигала глаза и затмевала разум, заставляла мысли в голове биться в агонии и прятаться от настигающего кошмара новых воспоминаний. В этот раз перестройка мира не забирала память, как было раньше, не давала взамен суррогат искусственного прошлого, а, наоборот, даровала истину, откровение настоящей личности, кажется, давно забытой и потерянной. Евгений вспомнил всё, каждую секунду утерянной жизни, все ошибки и невзгоды. Машина вернула прошлое, но одновременно с этим забрала надежду на будущее.
Сначала Новиков ощутил холодный бетонный пол за своей спиной, а затем нестерпимую внутреннюю боль, разрывающую его сердце. Его глаза были ослеплены постепенно отступающим потоком света, но уже тогда ему хотелось кричать во всё горло, молить о том, чтобы Мойры вновь забрали его память. Его прошлое оказалось намного страшнее того, что творилось на поверхности в настоящем. Мир ещё не успел остыть от нового преобразования, собрать все осколки воедино, а над головой, разрезая возникшую тишину, уже раздались приглушённые хлопки разрывающихся снарядов. Дрожь земли передалась по стенам, осыпалась бетонной пылью и отозвалась звоном под высоким сводом металлической крыши. Вражеские войска были совсем рядом, ещё немного – и артиллерия попадёт по куполу комнаты испытаний и разрушит установку. Если она это позволит, о чём у Евгения оставались сомнения.
После очередного грохота где-то на поверхности Новиков окончательно пришёл в себя и тут же ощутил резкую боль внизу живота. Он прижал рукой старую рану, которая снова начала кровоточить, и отполз к ближайшей стене, где уселся, прислонившись спиной. Он всё ещё был там, в подземном комплексе Лаборатории № 2, c последствиями прошлого мира и не мог понять, почему ничего не изменилось после очередного витка перестройки реальности. Кроме одного. Евгений отпустил рану и осмотрел кровь на своих руках. Из его глаз моментально брызнули слёзы.
– Я чудовище, – прошептал он дрожащим голосом. – Монстр, которого искал всё это время.
Евгений прикрыл на мгновение глаза, тяжело задышал и сжал кулаки.
– Катя… – добавил он на выдохе.
Только сейчас Новиков заметил, что у противоположной стены неподвижно стоит Алексей. Он опирался на неё одной рукой, а другой держался за голову, которую тоже распирало от потока новых мыслей. Он резко повернулся и злобно посмотрел исподлобья, готовый испепелить одним взглядом. Потом отошёл от стены, потряс головой, пытаясь рассеять назойливые мысли, крепко сжал кулаки и быстрым, напористым шагом направился прямиком к Евгению.
– Очнулся, наконец, – произнёс он с необычным для него холодным тоном.
– Лёша, я… я не хотел, – совершенно обессиленным голосом вымолвил Евгений, наблюдая, как к нему несётся яростный таран.
Алексей моментально сократил дистанцию, схватил его за ворот и поднял на ноги, одновременно прижимая к стене.
– Что ты не хотел?! – рявкнул он в лицо Евгению, а потом показал рукой на установку в центре зала: – Это? Разрушить весь мир? Или убить единственную, кого я любил больше всего на свете? Ты, сукин сын, хоть понимаешь это?! Ты убил её, убил Катю – свою жену! Как ты можешь хоть что-то говорить?!
– Я спас её! – из последних сил возразил Евгений и попытался оттолкнуть Алексея. – Она жива, я сделал это!
Максимов отпустил его и потряс головой, не веря своим ушам.
– Спас?! Мы только недавно пришли оттуда. – Он показал пальцем наверх, как раз в момент нового артиллерийского удара. – Это, по-твоему, похоже на спасение? – возмущался Алексей, после чего резко прижал ладони к вискам. – Проклятье, как же болит голова. Мысли путаются, никак не могу собрать их воедино.
Он отошёл ещё на шаг и согнулся над полом, шипя как змея и яростно потирая виски.
– Я не хотел причинять ей вред, – ответил Евгений подавленно. – Это получилось случайно, Катя поскользнулась и потом… упала…
Он не успел закончить свои сбивчивые оправдания, как искра неудержимого гнева вспыхнула в разуме Алексея. За краткий миг его кулаки сжались до предела и один из них со смачным ударом прилетел в лицо Евгения. И хотя Максимов никогда в жизни не дрался и махнул рукой не в полную силу, этого хватило, чтобы его противник больно ударился затылком об стену и тут же сполз обратно на пол, держась за пылающее от боли лицо.
– Не смей о ней больше говорить, ты недостоин даже имя её упоминать! – злобно прорычал Алексей. – Она любила тебя, идиот, и не хотела уходить до самого конца, даже когда это грозило ей опасностью. А ты убил её! И её неродившегося ребёнка!
Когда его отпустил приступ неконтролируемого гнева, он тут же ощутил последствия своих бессознательных действий. Он сильно сжал зубы и обхватил ладонь, которую пронзило мучительной болью от недавнего удара. А в это время перед глазами Евгения вспыхнули новые картины его ужасающих поступков. Он с искренним непониманием смотрел на Алексея и пытался осознать его последние слова. Они так глубоко въелись в разум Новикова, что на мгновение он даже забыл о боли.
– Ребёнка? – переспросил он потерянным голосом, хотя в глубине души уже знал ответ на свой вопрос.
Алексей вопросительно посмотрел в ответ. Его голова была готова взорваться от кружащих назойливых мыслей. Он с большим трудом справлялся с нахлынувшей волной воспоминаний. Несмотря на то что события его старой, настоящей жизни разом вытеснили всю фальшивую память, осколки недавних приключений с Евгением продолжали проникать в настоящее, превращая мысли в калейдоскоп разрозненных видений. Максимов надавил на лоб основанием ладоней и нервно усмехнулся сквозь внезапно проступившие слёзы.
– Чтоб меня, она тебе даже не сказала? – удивился он, а потом ответил сам себе: – Ну естественно.
– Она…
У Новикова спёрло дыхание, и он не смог закончить фразу.
– Она была беременна, кретин, но побоялась тебе рассказать, хотя я просил об этом.
– У меня был ребёнок? – пролепетал Евгений, растворяясь в нарастающем шуме внутри головы и сверля опустошённым взглядом пространство перед собой.
– Это был мой ребёнок! – злобно выдавил Алексей. – Поэтому она не сказала тебе. Боялась разбить твоё гнилое, ревнивое сердце, а может, боялась тебя самого. – Он вытер слёзы рукавом, шмыгнул носом и сказал уже гораздо тише: – И, видимо, не зря. Если бы я только был настойчивее и смелее… я должен был её уберечь. Должен!
– Она была беременна… – продолжал говорить сам с собой Евгений, будто пытаясь осознать каждое слово.
– Да, была, – поддакнул Алексей, а потом повернулся и изучил временно затихшую установку Клото. – Ты решил оживить Катю, добавив её существование в константы, ведь так? – обречённо предположил он. – Но ты не знал о ребёнке, чем обрёк его на пограничное существование в виде переменной в расчётах Атропос. И дай предположу, ты, безусловно, не забыл внести своё имя в список констант? – он внимательно посмотрел на растерянного Евгения. – Конечно, ты сделал это. Самовлюблённый баран!
