Журнал «Если», 1998 № 11-12 - де Ченси Джон (список книг .TXT) 📗
«Вот и дождались светлого праздника: „Возвращение“ из Главлита получено, сдано в производство и выйдет, по утверждению нач. производственного отдела, в июле. Т. е. выйдет сигнал. Но получилось все так, что мне даже не радостно. Мерзость случившегося беспредельна. Вот как это было: „ВОЗВРАЩЕНИЕ ВОЗВРАЩЕНИЯ“. Действующие лица: А. Стругацкий — автор. Н. Беркова — редактор. Компаниец — главный редактор Детгиза. Пискунов — директор Детгиза. Калинина — чин в Главлите. Кондорицкий — крупный чин в Главатоме. Калинин, Ильин — его референты.
Как ты помнишь, „В“ было передано в Главатом по требованию Главлита в середине марта. В середине апреля, после троекратного напоминания о том, что книгу нельзя задерживать так долго, что стоит производство и т. д., а также о том, что от них требуется всего-навсего сообщить, содержатся ли в книге закрытые сведения по атомной энергетике, в Детгиз пришла официальная бумага за подписью Кондорицкого: „Закрытых сведений в книге не содержится, но книгу печатать нельзя, потому что она написана на низком уровне“. Уповая на благоразумие главлитовских работников, мы переслали бумагу к ним. Действительно, через день Калинина сообщила, что книгу она, несмотря ни на что, подписала, но чтобы отдать ее нам, она должна знать, что думает по поводу этой резолюции детгизовское начальство. И вот тут-то и началось. Пискунов сказал: „Очень сожалею, но из-за одной книжки я ссориться с государственным учреждением не буду“. Компаниец стал звонить к Кондорицкому, чтобы выяснить, что тот имел в виду под словами „написано на низком уровне“. Но тут оказалось, что сам Кондорицкий книгу не читал, а читал ее Калинин, а Калинин уехал в отпуск и вернется к середине июня. Так тянулось две недели. Беркова неутомимо сидела на Компанийце и заставила его говорить с Кондорииким серьезно. В конце концов Кондорицкий не выдержал и сознался, что развернутое заключение на книгу, написанное Калининым, имеется, но дать он нам его не может, потому что оно секретное. „Хорошо, — сказал Компаниец, — я пришлю к вам своего сотрудника Беркову, пусть она посмотрит на это заключение“. Кондорицкому ничего не оставалось, кроме как согласиться. И вот Беркова отправилась в Главатом. Кондорицкий ее, конечно, не принял, а выслал ей второго своего референта, Ильина. Тот, рассыпаясь в извинениях, сказал, что заключение показать ей не может, оно-де не для посторонних глаз, но что он его помнит и может сообщить основные положения. Дальше произошел следующий разговор (имей в виду, что тут нет ни слова преувеличения). Беркова: Итак, что имеется в виду, когда вы утверждаете, что книга на низком уровне? Ильин: Книга очень сложна. Б. — В чем же? Она содержит закрытые сведения? И. — Нет, что вы… Б. — В ней есть утверждения, противоречащие нашим взглядам на науку и технику? И. — Нет, об этом в заключении не сказано. Б. — Так при чем же здесь низкий уровень? И. — Имеется в виду низкий литературный уровень. Б. — Об этом судить не Главатому, но что же все-таки имеется в виду? И. — В книге употребляется много сложных научно-технических терминов, которые непонятны рядовому читателю. Б. — Например? И. — Ну… всякие. Вот, например, есть термин, который, может, и употребляется среди узких специалистов, но массам он непонятен. Б. — Какой именно? И. — Сейчас вспомню. А… Абра… Ага, вот. Абракадабра. Б. (сдерживаясь). — Это не научный термин. А еще? И. — Еще, например, есть термин… Ки… Кибер. Б. — Вы слыхали про такую науку — кибернетику? И. — Слыхал. Б. — Вот это слово из этой науки. И. — Вот я и говорю — не всем будет понятно. Б. — И все остальные ваши замечания в таком вот духе? И. — Да. Беркова вернулась в Детгиз, доложила Компанийцу, тот сейчас же позвонил в Главлит, и через час мы с Берковой пошли в Главлит и забрали „В“. Сразу же отдали в производство. Вот и все. Здорово, правда?»
Это было наше первое серьезное столкновение с машиной цензуры, причем, заметьте, не с Главлитом даже, а лишь с дочерним его филиалом. Мы тогда с огромным облегчением перевели дух, но мы и представления еще не имели, каково это бывает НА САМОМ ДЕЛЕ.
Вообще надо признать, что «Возвращение» совсем немного пострадало от идеологической правки и только на редакционно-издательском уровне. «Возвращением» начался длинный цикл романов и повестей, действующими лицами которых были «люди Полудня». В романе был создан фон, декорация, неплохо продуманный мир — сцена, на которой сам Бог велел нам разыгрывать представления, которые невозможно было по целому ряду причин и соображений разыграть в декорациях обычной, сегодняшней, реальной жизни. Мир Полудня родился, и авторы вступили в него, чтобы не покидать этого мира долгие три десятка лет.
Публикация комментариев Б. Н. Стругацкого будет продолжена в январском номере «Если». В этом номере читатели узнают историю создания самых популярных произведений братьев Стругацких — «Трудно быть богом» и «Понедельник начинается в субботу» (и его продолжения — «Сказка о Тройке»), вновь встретятся с героями повести «Попытка к бегству», прочтут подробный рассказ о том, как возникла идея и как создавалась повесть «Улитка на склоне» — произведение, которое, по мнению автора, так и осталось непонятым большинством читателей.
Personalia
БРАННЕР, Джон
(См. биобиблиографическую справку в № 11–12, 1993 г.)
Ведущий английский писатель-фантаст Джон Браннер скончался 25 августа 1995 года, за день до открытия Всемирной конвенции в Глазго. И началась она, против всех традиций, прощальной речью друга и коллеги Браннера Роберта Силверберга, который завершил ее такими словами:
«Последние годы жизни Джона оказались окрашены в темные тона. Болезни, резкий спад в творчестве, разом отвернувшаяся удача… Для него становилось все труднее и труднее писать — и еще сложнее находить свое место на книжном рынке; он старел на глазах с ужасающей быстротой, и, увы, многие его друзья, как и удача, тоже от него отвернулись. Даже несмотря на то, что Джона все-таки пригласили почетным гостем на Всемирный кон 1983 года в Балтиморе и сердечно там приняли, уже в то время он показался всем мужчиной на закате жизненного пути. А со смертью в 1986 году жены Марджори глубоко потрясенный Джон и вовсе превратился в трагическую фигуру. Поэтому его собственная неожиданная смерть в каком-то смысле явилась желанным избавлением от еще более мучительной жизни…
Никогда еще ни один ведущий писатель-фантаст — да я думаю, вообще ни один участник — не умирал на Всемирных конвенциях. А между тем это ведь — как смерть в любимой семье, в окружении родных и близких. Поэтому, прежде чем мы снова начнем обмениваться обычными для конвенций шутками и вручать друг другу призы, я попрошу вас всех встать и, вопреки традициям, предписывающим благоговейное молчание, поаплодировать нашему ушедшему товарищу что есть силы. Пусть эта овация и будет нашим прощанием с Джоном!»
ГАРСИА-и-РОБЕРТСОН, Родриго
(GARCIA Y ROBERTSON, Rodrigo)
Американский автор Родриго Гарсиа-и-Робертсон (родился в 1949 году) по профессии историк, поэтому большинство его произведений в жанрах фэнтези и научной фантастики так или иначе связаны с предметом научных изысканий писателя. Первый опубликованный рассказ Гарсиа-и-Робертсона, «Летающая гора» (1987), это альтернативная история, в которой средневековые турки подвергаются нападению татаро-монголов, использующих воздушные шары. Действие первого романа писателя, «Танец по спирали» (1991), развертывается в Англии времен Елизаветы I и посвящен попыткам принцессы Анны вернуть себе трон с помощью колдовства.
ДЕ ЧАНСИ, Джон
(DeCHANCIE, John)
Американский писатель и сценарист Джон Де Чанси (род. в 1946 году) начинал свою литературную карьеру на телевидении. Дебют автора в научной фантастике — роман «Звездный механик» (1983) — положил начало трилогии «Дорога в небо». Из произведений писателя в жанре фэнтези наиболее известна серия «Замок Риска», по структуре напоминающая эмберовский цикл Роджера Желязны и состоящая из романов «Замок Риска» (1988), «Сдается замок» (1989), «Похищенный замок» (1989) и других. Ряд произведений написан в соавторстве с Томасом Монтелеоне. Кроме работ в жанрах научной фантастики и фэнтези, Де Чанси известен также своими литературными биографиями Хуана Перона и Гамаля Абделя Насера.
