Октябрьская страна (The October Country), 1955 - Брэдбери Рэй Дуглас (читаемые книги читать .txt) 📗
– Лучше бы ты поговорила о чем-нибудь другом.
Джулия засмеялась:
– Но позволь мне рассказать, как это начинается, как они возвращаются к жизни. Я это так ясно себе представляю, – она прижалась к стеклу, пристально глядя на улицу, на дождь и крышку люка на перекрестке. – Вот они там, внизу, высохшие и спокойные, а небо над ними темнеет и электризуется, – она откинула назад свои длинные мягкие волосы. – Вдруг небо взрывается… Капли дождя сливаются в потоки, которые несут с собой мусор, бумажки, старые листья.
– Отойди-ка от окна! – сказала Сильвия, но Джулия, казалось, не слышала ее.
– О, я знаю, что там, внизу. Там огромная квадратная труба. В ней тихо будто в могиле. Только где-то высоко наверху ездят машины. А труба лежит сухая и пустая, как верблюжья кость в пустыне. Но вот капли дождя застучали по ее днищу. Сначала вода сочится узенькими змейками. Змейки извиваются, сливаются вместе, и наконец уже одна огромная плоская змея ползет по дну трубы. Она втягивает в себя все потоки, которые текут с других улиц, из других труб. Она корчится и попадает в те две маленькие, сухие ниши, о которых я тебе уже говорила. Змея медленно огибает двоих людей – мужчину и женщину, лежащих словно японские кувшинки. Джулия сжала руки, переплетя пальцы в замок.
– Оба тела впитывают воду. Вот они уже пропитались водой насквозь. Вода поднимает руку женщины. Сначала кисть: чуть-чуть. Потом предплечье, и вот уже всю руку, и еще ногу. А ее волосы… – она провела по своим волосам, спадающим на плечи. – Ее волосы свободно всплывают и распускаются подобно цветам. У нее голубые глаза, но они закрыты…
На улице стемнело. Сильвия продолжала вышивать, а Джулия все говорила и говорила. Она воображала во всех подробностях, как поднимается вода и увлекает с собой женщину, приподнимает ее, ставит вертикально.
– И женщина не противится: она долго лежала без движения и теперь готова начать ту жизнь, которую подарит ей вода. Немного в стороне вода приподнимает мужчину.
Джулия подробно рассказывает, как потоки медленно сближают их.
– Вода открывает им глаза. Вот они уже могут видеть друг друга, но еще не совсем. Их тела кружатся в водовороте, не касаясь друг друга, – Джулия повернула голову. Ее глаза блестели. – И вот их взгляды встречаются. Они улыбаются… Они протягивают друг другу руки…
Сильвия оторвалась от вышивания, пристально посмотрела на сестру и выдавила из себя резко:
– Хватит! Прекрати!
– Поток заставляет их коснуться друг друга. Поток соединяет их навсегда. О, какое это совершенство! Совершенство любви – два тела, покачиваемые водой, очищающей и освежающей. И ничего больше. Это ведь совсем безгрешная любовь…
– Джулия! Прекрати сейчас же!
– Ну что ты! – обернулась к ней Джулия. – Они же не думают ни о чем, правда? Они глубоко внизу, и им нет до нас дела. Положив одну руку на другую, она начала мягко перебирать пальцами. Свет уличного фонаря, падавший на них, то и дело затуманивался потоками дождя, и создавалось впечатление, что руки действительно находятся в подводном мире. Между тем Джулия продолжала:
– Он, высокий и безмятежный, широко раскинул руки, – она жестом показала, как высок и легок он в воде. – А она – маленькая, спокойная и какая-то расслабленная. Они мертвы, им некуда спешить, и никто не может приказывать им. Их ничто не волнует, не заботит. Они спрятались от всего мира в своей трубе. Они касаются друг друга руками, губами, а когда их выносит на перекресток труб, встречный поток тесно соединяет их… Они плывут рука к руке, покачиваясь на поверхности, и кружатся в водоворотах, неожиданно подхватывающих их, – она провела руками по стеклу, забрызганному дождем. – Они плывут к морю, а позади тянутся трубы, трубы…
Голос Джулии осекся. Она помолчала и потом спокойно продолжила:
– Но вот день проходит, гроза уносится прочь. Дождь прекращается. Сезон дождей позади, – она, казалось, была разочарована этим. – Вода убегает в океан, медленно опуская мужчину и женщину на пол трубы, – она опустила руки на колени, не отрывая от них глаз. – Вода уходит и забирает с собой ту жизнь, которую дала этим двоим. Они опускаются рядом – бок о бок. Где-то наверху восходит и заходит солнце, все идет своим чередом, а у них – вечная ночь. Они спят в блаженной темноте. До следующей осени.
Ее руки лежат на коленях ладонями вверх.
– Красивый мужчина, красивая женщина… – бормочет она, наклонив голову и зажмурив глаза.
Внезапно она выпрямилась и посмотрела на сестру.
– Ты знаешь, кто это? – горько улыбнувшись, спрашивает Джулия.
Сильвия не отвечает, она вся побледнела, губы ее трясутся. Она с ужасом смотрит на сестру.
– Мужчина – это Фрэнк, вот кто! А женщина – я! – почти выкрикнула Джулия.
– Джулия! Что ты…
– Да, это Фрэнк! Он там!
– Но Фрэнк пропал так давно… И уж конечно, его там нет, Джулия!
Теперь Джулия обращается не к кому-то в отдельности, а ко всем сразу – к Сильвии, к окну, к стене, к улице:
– Бедный мой Фрэнк, – говорит она, глотая слезы. – Я не знаю, где ты. Ты не мог найти себе места в этом мире. Твоя мать отравила тебе всю жизнь! И ты увидел канализационную трубу и понял, насколько там хорошо и спокойно. О, мой бедный Фрэнк! Бедная Джулия, бедная я, бедная! Скажи, сестра моя Сильвия, ну почему я не удержала его, пока он был со мной рядом! Почему я не вырвала его из цепких лап его матери?
– Замолчи! Замолчи сейчас же, и чтоб я этого больше не слышала!
Джулия отвернулась к окну и, тихонько всхлипывая, положила руку на стекло.
Через несколько минут она услышала, как сестра спросила:
– Ты закончила?
– Что?
– Если ты закончила реветь, иди сюда и помоги мне, а то я не справлюсь и до утра.
Джулия подняла голову и подсела к сестре.
– Ну что там?
– Здесь и вот здесь, – показала Сильвия на шитье.
Примерно с полчаса они работали молча. Сильвия почувствовала, что у нее слипаются веки. Она сняла очки, откинулась в кресле и задремала. Разбудили ее хлопок входной двери и чьи-то торопливо удаляющиеся шаги.
– Кто там, дорогая? – Сильвия пошарила рукой в поисках очков. – Кто-то приходил к нам, Джулия?
Когда наконец она надела очки, то с ужасом уставилась на пустой стул, где только что сидела Джулия.
– Джулия! – Сильвия вскочила на ноги и бросилась в прихожую. Наружная дверь дома была распахнута настежь, и по полу злорадно стучали капли дождя.
– Итак, Джулия зачем-то вышла на минутку, – дрожащим голосом сказала самой себе Сильвия, близоруко вглядываясь во тьму. Потоки воды продолжали низвергаться на мостовую.
– Она сейчас вернется… Правда, Джулия, дорогая? Ну где же ты, сестренка? Сильвия не могла заметить, как за минуту перед этим крышка люка на перекрестке приподнялась, вниз нырнула чья-то фигура, и крышка снова опустилась на свое место.
Сильвия слышала только нескончаемый шум дождя в темноте.
